Послышались короткие гудки.
Конечно, на это нечего было возразить. Да и вообще в семье у Енски очень четко была обозначена преемственность поколений. Это было видно с закрытыми глазами. Теперь Гор был глава рода, и он сам должен был позаботиться о своих мертвых.
Ее губы задрожали, она громко всхлипнула и снова расплакалась.
Кошка и собака, задрав мордочки, внимательно на нее смотрели.
Кошка спать отдельно никак не желала. Уснула только тогда, когда оперлась на левое плечо Бетси и сонно замурлыкала.
— Жалко, что она не настоящая Баст, — уже почти засыпая, сказала она. Анубис тогда в темноте только усмехнулся…
Он стоял напротив. Такой маленький, сухой, но жилистый… Словно пучок весны в непроглядной черноте. Даже силился его повнимательнее разглядеть. Жаль, что его уста запечатаны и он не может говорить. Было бы интересно узнать, о чем он думает, глядя на него.
Анубис бросил сверкающий предмет сквозь бездну черноты.
Профессор подхватил маленькую коробочку из черного дерева, отполированную до блеска. ш В глазах немой вопрос.
Бог ухмыльнулся и ответил:
— Привет от Баст…
— Ну что, полосатая? Наелась? — спросила Бетси у Кошки.
Баст некоторое время сыто облизывалась, а потом сосредоточенно стала умываться.
— Ты что? Гостей мне намываешь? — деланно возмутилась девушка.
Кошка определенно ей нравилась. Компанейская дама.
В дверь постучались. Бетси с выражением лица примерно такого содержания: “Ну, я же говорила” громко сказала:
— Входите! Это был Ральф.
— Здравствуй, — сказал он, пряча глаза.
Лицо парня было слегка припухшим, а белки глаз красными. Бетси почувствовала легкую муть раздражения. Ей самой было тошно, хоть на пару с Анубисом вой, а тут еще это.
Это стояло на пороге и мялось, не зная, с чего начать разговор.
Из спальни легко выбежала собака и уставилась на Ральфа, чуть наклонив голову набок. За ним следом выпрыгнула и кошка. Ральф посмотрел на Баст и спросил:
— Откуда у тебя животное? — имея в виду кошку.
— Наследство от профессора, — глядя ему в глаза, ответила девушка.
— Бетси, мне очень жаль… — начал парень, но она его перебила:
— Мне тоже очень жаль, — всем своим видом показывая, что его жалость ей не нужна.
— На самом деле я хотел тебе помочь, ведь это тяжело. Я подумал, что сейчас это самое главное.
— Да, — легко согласилась девушка. — Главное. Было. Вчера. А вчера тебя рядом не было.
—Я…
— Мне не нужно знать ответ. Я не хочу… — устало сказала она.
Все это выглядело очень странно. После того, как Миша и Бумба ввалились к ней в номер в новогоднюю ночь с такими новостями, она не находила себе места.
Оборвала все телефоны в гостинице, звоня шейху через каждые полчаса и требуя от него отчета, так как Хусейн мягко ей намекнул, что сейчас у него в доме женщине не место. Ральф все это время сидел как на иголках, и Бетси показалось, даже вздохнул с облегчением, когда Гурфинкель с Покровским собрались уходить. У него появился разумный предлог ускользнуть из номера. Конечно, такое странное поведение можно было объяснить произошедшей трагедией. Но…
Он не должен был оставлять ее одну. НЕ ДОЛЖЕН.
И теперь девушка почему-то не хотела быть к Ральфу снисходительной. Поэтому несчастный молодой человек топтался у двери, чувствуя, что он здесь не к месту.
— Тогда я пойду… — выдавил он. — В пятницу вечером английская часть экспедиции собирается на поминальный ужин в “Миш-Мэш”. Ты будешь?
— Буду, — сухо.
— Тогда до встречи, — сказал он и, поняв, что Бетси не собирается ему отвечать, скрылся за дверью.
Бетси пристально всматривалась в толпу пассажиров, выискивая взглядом высокую фигуру Гора. Ее мучили странные противоречивые чувства. С одной стороны, она очень хотела увидеть приятеля, словно тот был живым отражением профессора, а с другой — боялась, потому что он будет задавать вопросы, а она — держать ответ, почему не уберегла его отца.
Ситуация изменилась с точность до наоборот. От присущей ей холодной надменности в отношениях с Гором не осталось и следа. Неужели для того, чтобы она изменилась, потребовалась такая огромная жертва, как жизнь Алекса Енски? От этой неожиданной мысли Бетси оглохла и ослепла. Мучаясь от чувства вины, она не заметила, как в зал вошел Гор и направился к ней. . — Здравствуй… — горько.
* * *
— Анубис, ты когда-нибудь заглядывал в бездну?
— Смотря в какую, Бетси.
— Так вот, у него в глазах была бездна. Он тоже поменялся. Очень сильно. Наверное, он начал меняться уже давно. Просто я не хотела этого замечать…
Гор молча ждал ответа. А она с надеждой искала в его лице жизнь. Впрочем, что она хотела увидеть — радость встречи? Затаенную любовь? Глупо… Ему тоже тяжело. Даже тяжелее, чем ей. Лицо у него было бледное, губы белые, и держался он как-то отчужденно.
— Здравствуй… — печально. Они обнялись.
— Пойдем, — просто сказала Бетси, — наверное, ты захочешь взять тот же номер?
Гор в ответ кивнул, и они направились к выходу, чтобы поймать такси.
“Надо бы разобраться с взятым в аренду “фордом”, — подумала она.
Разговор по дороге как-то не клеился, да она особенно и не навязывалась. Гору нужно было прийти в себя, осознать, где он.
Возле номера она молча передала парню ключ. В номере стоял полумрак. Находясь здесь в прошлый раз, она не раздвигала шторы, оставив все так, как было при профессоре. Теперь же Гор подошел к окну в гостиной и одним движением распахнул шторы в разные стороны. В комнату мощным потоком ворвалось вечернее солнце. Некоторое время он стоял и смотрел на закат в Луксоре. Вдруг, не оборачиваясь, он сказал:
— Отец говорил, что у него была кошка. Где она сейчас?
— У меня.
— Я бы хотел ее забрать, — сказал он, оборачиваясь.
— Хорошо, — просто согласилась она, хотя кошку отдавать было жалко, уж очень она была милая. — Там и бумаги на нее имеются. Алекс их успел сделать.
Девушка замолчала. При упоминании профессора рассеивалась какая-то иллюзия. Если не думать о том, что его нет, то можно даже поверить в сказку о том, что он отлучился по делам. А Гор приехал, чтобы ему помочь, и выглядит он так, потому что просто устал с дороги. Говоря об Алексе вслух и в прошедшем времени, она возвращалась в каменную реальность.
Вдруг ее прорвало. Она говорила, говорила и говорила. О его последних днях, словах, поступках. Когда она рассказывала о том, как увидела профессора на заднем дворе магазина с несчастным животным в руках, вырванным из лап живодеров, не заметила, как горячие слезы покатились из глаз. Бетси только удивилась, когда Гор усадил ее на софу, подал платок и гладил ее по голове, пока она не успокоилась. Рассказывала о последних событиях на раскопе, о том, как на профессора покушались, о том, как покушались на нее. Зачем-то рассказала о Ральфе, пожаловалась на него.
