– Комната уединения. Личные покои наставника, – объяснила ему девушка.
– В-вот как… Зачем нас сюда привели?.. – тихо спросил вампир.
– Точно не убьют, если ты об этом, – ответила она и ускорилась.
Когда они вошли в павильон, Мин Жунбай уже прошел в самую большую комнату, что служила ему приемной, и уселся за письменный стол. Он жестом велел им сесть, и двое повиновались.
Старый мастер медленно переводил взгляд с одного на другую, а затем обратился к ученице:
– Ну что, Рин? Кажется, ты проделала хорошую работу. Не хочешь убивать каждого встречного вампира.
Джек открыл рот. Так он об этом хотел с ними поболтать?!
– Наставник, я никогда не накидываюсь с мечом на первого встречного вампира. Это против учений пика, – спокойно ответила девушка.
– Хм-м… раньше ты держалась от него на большом расстоянии, а теперь уже сидишь буквально плечом к плечу. Не отрицай очевидного.
Тут у девушки не нашлось аргумента, и она нахмурилась.
– Наставник, вы позвали нас только по этому поводу?
– А что? Слишком мелкий? – нахмурился Мин Жунбай. – А мне кажется, что повод невероятно важный не только для вас двоих, но и для будущего обеих ваших стран.
Оба его собеседника удивленно подняли брови.
– Не понимаете? Сейчас передо мной бок о бок сидят вампир и человек. Скажи это любому адекватному, и, как думаете, он поверит?
Оба молча опустили головы в раздумьях.
– Рин, все ли вампиры монстры? Или ты осознала за эти два года, что не только вампиры бывают ими?
– Люди тоже могут быть монстрами, – с трудом сказала девушка, явно вспоминая конкретных людей.
– Как не все вампиры монстры, так и не все люди безвинны. Тьма найдется в сердце любого. То же самое касается и других рас. Оборотни, обливи – мы все не святые. Никогда не нужно делить на черное и белое, Рин. Надеюсь, теперь, после встречи с этим вампиром, ты понимаешь это.
– Да, наставник, – кивнула ему жрица. Глава пика направил взгляд на Джека, и тот вздрогнул.
– Ты элементалист?
– Да, старейшина Мин, – сглотнув, сказал вампир.
– Какие стихии?
– Огонь и ветер.
Мастер нахмурился в глубокой задумчивости.
– Почему ты… не пьешь человеческую кровь?
– Потому что я не монстр. И не хочу им быть. Лучше умереть, чем стать убийцей, – ответил ему вампир.
– Но ты убиваешь животных, – нахмурился старейшина.
– Люди тоже. Делает ли это меня более виновным, чем они? – спокойно сказал он.
– Хм… ты и вправду дефектный. Я встречал лишь одного подобного тебе.
Рин удивленно вскинула брови.
– Наставник встречал дефектных в прошлом? Почему вы не рассказывали этого раньше?
Мин Жунбай нахмурился. Он встал из-за стола, повернулся к ним спиной, сложив руки сзади и спрятав их под рукавами.
– Рассказывал ли этот старый мастер тебе историю о своем учителе?
– Вы иногда упоминали его во время наших занятий, наставник, – кивнула Рин. – Его имя Чжи Кан [56].
– Гмм. Мой мастер был великим магом-элементалистом. Кроме того, что он повелевал ветрами, словно сам был ветром, так еще и оказался владельцем белой молнии – одной из двух сильнейших цветных молний мира.
Джек нахмурился. Глава пика говорил о белой молнии так, словно действительно верил, что она была сильнейшей, наравне с черной молнией. Но ведь на самом деле все цветные молнии были примерно равны между собой.
– Этой ученице известно, что мастер учился у него искусству овладения цветной молнией, – кивнула жрица.
– А известно ли тебе, что мой мастер был дефектным вампиром? – спросил глава. Девушка подняла на него изумленный взгляд. Словно ее мировоззрение только что перевернулось.
– Вампиром? Один из старейшин предыдущего поколения… был вампиром?
– Именно так. Это был один из главных секретов пика. Мой мастер скрывал свой настоящий облик с того момента, как глава того поколения нашел его около демонического источника. Он что-то исследовал, и только покойный глава пика знал тогда, что Чжи Кан был вампиром. То было больше пятидесяти лет назад. Когда я попал на пик, меня определили к нему на обучение. Он… был довольно своеобразным наставником. Лекциям предпочитал подвижные игры, но все слова, что тогда он говорил нам, зеленым юнцам, навсегда засели в моей душе. Он говорил вещи, о которых не мог поведать даже самый старый мудрец. Его познания о мире были велики до такой степени, что многие его рассказы, записанные учениками, в итоге стали книгами, которые сейчас изучаются на наших занятиях. Этот вампир… был действительно гениальным магом и мудрецом.
Его рассказ потряс жрицу до глубины души. Джек же внимательно его слушал, но понять, какие чувства вызывали в нем истории о том вампире, было невозможно.
– Он прожил на пике пятнадцать или семнадцать лет. Когда я освоил стихию молнии, он оставил мне письмо, в котором сказал, что отправился разбираться с искажением в источнике. Но так и не вернулся. Мы нашли его тело только спустя месяц. Вернее, то, что от него осталось. Только после его смерти покойный глава рассказал мне страшную тайну, что мой мастер на самом деле не был человеком.
Повисла тишина. Лицо Мин Жунбая исказилось в скорби и какой-то вине за произошедшее. Джек впервые видел у главы такой взгляд.
– Наставник…
– …когда я оглядываюсь назад, я думаю о том, что вампиры – очень необычные маги. Они явно таят много секретов, по-другому нельзя объяснить то, что Краста является закрытой страной. Мой мастер, хоть я и пытался спрашивать его, никогда не рассказывал мне о своем прошлом. Ни как он оказался около демонического источника и не пострадал, хотя был один, ни почему он пришел на пик. Наставник мне ответил лишь один раз, когда я спросил, почему вампиры пьют нашу кровь. Знаете, что он мне тогда сказал?
Оба его собеседника внимательно на него посмотрели.
– Он сказал мне, что, как людям нужна пища, так вампирам нужна кровь. Но кровь для вампиров не то, что для нас вода и еда. Это их главная слабость и главная сила, то, с чем любой вампир должен был столкнуться, когда появился на свет. И он поведал мне о существовании дефектных вампиров, что отвергают человеческую кровь, предпочитая умереть быстрее положенного. И тогда я разъяренно крикнул, не делает ли это всех вампиров убийцами. Он… спокойно посмотрел на меня… и ответил мне то же, что сказал ты только что.
Он внимательно посмотрел на Джека. Тот удивленно поднял брови.
– Я?
– Он сказал мне, что люди тоже убивают и вампиров, и друг друга. Но для вампиров люди – источник жизни, который им необходим, а для людей убийства ничего не значат, от них их жизнь не станет дольше. И спросил, делает ли это вампиров более виновными, чем люди?
Старейшина Мин оглядел комнату и уставился на главный вход.
– Раньше этот павильон принадлежал моему мастеру. Он любил это место – вдали от других. Часто сидел на ступенях у входа, наслаждаясь тишиной и покоем, и смотрел на пруд в глубокой задумчивости. Его взгляд был таким, словно он был стариком, доживающим свой век, но вспоминающим радостные моменты своей долгой жизни. Возможно, он действительно был уже стариком. Но я этого никогда не узнаю, ведь вместе с его смертью исчезли и его секреты. Однажды он упоминал, что лишь один человек, хоть и ненадолго, подарил ему счастье и научил его жизни. И мастер говорил, что в смерти того человека был виноват он сам. Он… был вампиром, который отказался от своей сущности ради мира, но мир отказался от него и не подарил ему того счастья, которого он желал.
Джек опустил голову, поняв, что рассказ окончен. Девушка же продолжала с грустью в глазах смотреть на учителя.
– Я всегда хотел рассказать миру правду. Что не все вампиры желают нам смерти и страданий, но меня так никто и не услышал. Поэтому, Рин, и ты, дефектный вампир, я надеюсь, что если не мне, то вам удастся доказать миру, что люди и вампиры могут жить в гармонии. – Он подошел к ним и положил руки им на плечи. – Возможно, война и вправду неизбежна, но кто сказал, что одна из рас должна полностью исчезнуть из мира?
