несколько медленнее, постоянно высылая дозоры в разные стороны от отряда. Вроде пару раз видели маленькие, в несколько человек, отряды пустынников, но в мареве зноя было не разобрать, люди это, или очередная галлюцинация пустыни, вызванная поднимающимися наверх потоками перегретых масс воздуха.
Нет, не показалось. Едва мы встали на ночлег, один из дозоров услышал справа от себя подозрительные звуки. Хорошо, что лошадей еще не успели распрячь, торопливо вскакивая на них и направляясь к источнику шума. Почти сразу по скачущим неизвестные открыли огонь из луков, и отряд мгнговенно выстроился в широкий полукруг, обходя место засады с флангов. Пустынники, завидя такое, резко помчались прочь, а мы решили, несмотря на ночь, убраться с опасного места и шли так до самого утра, невзирая на усталость и безумное желание зарыться в остывающий песок у себя под ногами. Когда рассвело, горы виднелись уже близко, порою казалось, что до них было рукой подать. Вот и пошли дальше, пользуясь некоторой утренней прохладой. До подножья добрались во второй половине дня, мечтая только об одном — лечь в тени и мечтать о прохладе, у многих бойцов, в основном наших, был вид, как у хорошо прожаренных стейков, приготовленных искусным поваром. Надо было искать источник, чтоб хотя бы напоить лошадей, он был где-то рядом по словам проводника. Пришлось после короткого отдыха опять садиться на сдыхающих от жары не меньше нашего лошадей и снова трястись по жаре, проклиная все на свете. Родник мы все же нашли, оказалось отклонились от маршрута на цельных два километра с гаком. Немудрено, ведь по ночи ориентиров вообще не видно. Хорошо, легко отделались, потеряв за время перехода только одну лошадь. Лагерем встали на достаточном отдалении от источника, оставив около него секрет. Не зря. проспав только час, были разбужены криками с той стороны и немедленно выдвинулись на помощь, отогнав несколько охотников за нашими скальпами. Только к утру удалось снова лечь поспать. Эти два дня я был как на иголках, по нескольку раз в день заходя в игру, пытаясь соблюдать ежедневный график сеансов без штрафов за превышение игрового времени, но понял, что это бесполезно. В следующий раз плюну на деньги, а то форменный кошмар получается. Надеюсь, храм и то что в нем, мне воздаст с лихвой все потраченные 2000 монет, сожранные экспедицией и ее подготовкой.
Закопав найденные утром два трупа пустынников, весь следующий день мы восстанавливали силы и бодрость. Как люди живут в пустыне всю жизнь, ума не приложу. Только наступает прохлада, переходящая осенью в бодрящий холодок, сразу из песка и камней выползают разные твари, начиная от змей и кончая скорпионами. И так каждый божий день. Чертов храм, не могли его на более спокойном месте спрятать! Теперь тому, кто мне скажет, как прекрасна пустыня своими отличиями от средней полосы, сначала запущу тапком, а потом добавлю мечом плашмя по хребтине для полноты ощущения.
Хорошо, что хоть лес в предгорье оказался не тайгой и не джунглями. Гигантские деревья с низкорослым и местами колючим подлеском давали хороший шанс отыскать нужное нам строение в течении недели. Три дня по пять километров поисков в одну сторону, и такое же время с эти же расстоянием в другую. Если же храм дальше от тропы, хрен найдем, элементарно провиант закончится. Интересно было понаблюдать за своими людьми, набранными в Лариссе. С Гномом было все понятно, он во время дороги бесконечно балагурил и разливал по вечерам средство от диареи — некую настойку «Пустынника», приобретенную им в виде большой, на десяток литров, бутыли у одного из торгашей оазиса. Мечники оказались довольно толковыми парнями, не бухтящими по каждому поводу и старательно, а главное молча, выполняющие поставленные задачи. Рога был незаметен и молчалив. Это он стоял вчера в дозоре и убил одного из пустынников своим зловещим кинжалом. Судя по сосредоточенному виду, поисковку он заранее любил из-за желания поизощряться в своих тренировках быть невидимым для окружающих. Главное, чтоб в своих ухищрениях не испугал до смерти своих же товарищей, с него станется. Вот девчонки явно были не в своей тарелке, они быстро уставали, превращаясь к вечеру из-за жары в бесформенных амеб. К тому же эти бесконечные муки с поисками туалета и гигиеной, когда у всех на виду, а дальше отходить элементарно страшновато. Надеюсь, в лесу они оживятся и придут в норму. Самой загадочной фигурой в отряде оказался монах. Во-первых, его аппетит даже в самую жару вызывал немалое почтение. Во-вторых, он постоянно пытался вербануть в свой Орден борьбы с нечистью всех подряд, включая даже сотника. При этом неся в своих проповедях такую околесицу, что даже лошади теперь испуганно шарахались, заслышав его голос.
Ну, начали! Пройдя вверх по тропе, продолжающей причудливо извиваться по направлению к вершинам, нам удалось отыскать с помощью глазастого проводника незаметные звериные тропки, идущие траверсом по склону. Отряд разделился на пять групп, параллельно прочесывающих склон, а проводника отослали к двоим нашим, оставшимся охранять лагерь и следить за лошадьми. Едва моя группа из трех человек стала огибать чащу, попавшуюся на пути, я остро пожалел о малочисленности отряда. Было такое ощущение, что мы одни в этом лесу, лишь иногда слева раздавались приглушенные знакомые звуки конского ржания. Только звуки леса и за каждым стволом глюки его обитателей, как выразился вечером Гном. Свою тропку мы быстро потеряли и дальше шли по лесу, стараясь примерно держать высоту на склоне, оставляя свои метки на деревьях. Получалось так себе, через час мы приблизились к группе, шедшей ниже. Пришлось, услышав их голоса, держать выше, но еще через минут сорок встретились с другими соседями. А малейшими следами человеческой деятельности даже не пахло. Так до полудня и шли волною, натыкаясь друг на друга. Поэтому вечером договорились слегка изменить свои планы — разделиться на двойки, крайние правую и левую группы усилить двумя бойцами, а в лагере оставить обоих девчонок, проводника и еще троих бойцов, получивших мелкие травмы во время перехода, пусть отдохнут и подлечатся с помощью Иоланды. Перед Майкой же я, пока рядом никого не было, вывалил нераспознанный амулет, глаз колдуна и еще пару побрякушек, попросив разобраться с их свойствами. Если амулет она опасливо повертела в руках и осторожно отложила в сторону, то глаз произвел на нее неизгладимой впечатление. Сначала Майку чуть не вытошнило, а потом, заметив, что зрачок начал едва неуловимо светиться красным, она чуть не заорала от ужаса, после чего я его немедленно отобрал и завернул
