словно бы со всех сторон. Может, они тут полы так дезинфицируют? Новое слово в борьбе с борусами?
У лифта меня встречали два дежурных: беленький новенький ординарец и давнишний лейтёха. Выученно встали по бокам. Эскорт…
Я вывернул под этим несуразным конвоем в офицерский зал, он же «общий», и замер.
Оно и было от чего. Посреди внушительного, флагман же, помещения для совещаний и банкетов возвышался бассейн, заполненный… скорее всего вином. Запах более крепкого напитка был бы резче.
Высотой бассейн был мне примерно по пояс, в диаметре — метра три. Середина пузырилась декоративным фонтанчиком.
Вокруг бассейна стояли офицеры — улыбающиеся, ехидные морды. В основном — высший командный состав. Я узнал капитана «Ирины», «Зигзага», «Выплеска», «Прыгающего»… Узнал, но не вспомнил по именам еще полдесятка менее знакомых. Двух навигаторов узнал.
— Ну что? — расплылся в улыбке комкрыла. — Добро пожаловать в полагающееся тебе по чину братство?
Улыбка была нехорошая, словно эта банда приготовила мне какую-то подставу.
Офицеры зашевелились и двинулись на меня, сжимая кольцо. Их было с полсотни, плюс всякая ординарско-порученческая мелочь.
Я обвёл глазами зал: бассейн, плавающие по углам зала столики с пока пустыми фужерами…
Келли рассказывал, что на флоте есть старинная традиция — купать новоназначенного капитана в… каком-то вине. Он говорил, я… Забыл. Название было не очень распространенное.
Я не был капитаном крыла и в капитаны вылез не совсем обычным путём. С традициями меня никто особенно не знакомил, да и относились, как к выскочке-малолетке. Всё-таки самому молодому здесь было вдвое больше, чем мне.
Я всегда полагал, что корабли спецона не подчиняются командиру крыла. Значит, не относятся ко мне и сомнительные байки. Но…
Что же делать? Мне совершенно не хотелось намокнуть в вонючем бассейне.
Я разглядывал весёлые лица капитанов и навигаторов, оценивая возможных соперников, и понимал, что членовредительства позволить себе не смогу, а значит, такой толпой они всё равно со мной справятся.
Попробовать накат? Но, сумею ли я хотя бы никого не убить?
Капитанам было весело. Им и в головы не приходило, что я совсем не люблю шуток и… И что? Что делать-то?
Кольцо людей, настроенных, в общем-то, весело и добродушно, сжималось. Если я начну сопротивляться по-настоящему…
Поймал взгляд комкрыла. Он кивнул, давай мол, двигай к бассейну.
— Холодненькое! — Капитан «Ирины» подлез сзади и по-свойски стиснул меня за плечи, а потом толкнул в руки высокому седоволосому мужику с нашивками разведки.
Разведчика я должен бы знать, но не знал. Контрразведка, что ли?
Чья-то рука потянула китель, стягивая его с меня.
Я беспомощно оглянулся: ну не драться же, в самом деле?
Вроцлав Драгое ободряюще подмигнул мне. Слава беспамятным, сегодня я надел под китель рубашку.
Хэд!
Жидкость была ледяная, пузырящаяся и липкая. Кто только придумывает эти идиотские традиции!
— Если вас не купали в ледяном шампанском — вы не настоящий капитан, — смеясь, сказал мне Драгое, помогая выбраться из бассейна. Его небольшая ладонь оказалась неожиданно крепкой.
Мне сунули бокал, и уже ничего не оставалось, как посмеяться над собой, запивая шампанское шампанским. Терпким, колючим, взрывающимся во рту пузырьками, как минералка.
— Нам будет хуже, — заверил комкрыла. — Мы должны будем выпить из этой… — он брезгливо поморщился, — …чаши. Жаль, традиция не приветствует коньяк.
Мне принесли полотенца, но обтирали кое-как. Видимо, по правилам игры я должен был остаться наполовину мокрым.
— Это что-то вроде посвящения в капитаны? — спросил я.
Вино было ледяным, но тело горело под мокрой рубашкой. Хорошо хоть китель спас улыбчивый капитан с «Солнечного волка», вовремя стянув его с меня.
— Итак! — торжественно провозгласил комкрыла. — Еще один, научившийся плавать, согласен плыть вместе с нашим братством по волнам безбрежного Космоса! Ибо истину в вине мы сегодня опять не найдём. И будем пить Вселенную, как самый сильный наркотик. И чувство это никогда не покинет нас. И смерть возьмёт нас, если сможет, здесь же, за капитанским пультом корабля, рассекающего в кровь Великую Тёмную Бездну.
— Аминь! — Драгое зачерпнул бокалом прямо из бассейна.
Мне снова помогли наполнить бокал.
Пить я не люблю ещё больше, чем купаться, но деваться было некуда.
Ну, хоть тут я был в некотором моральном выигрыше. Грязные ноги в бассейне побывали — мои!
Переодеться мне позволили часа через два. Когда каждый из присутствующих вдоволь наговорился тостов.
Шампанское било в голову, и скоро я узнал, что обо мне думают в крыле. Я догадывался, конечно, но тут пришлось выслушать.
— Чтобы между нами не осталось ничего недоговоренного! — смеялся Драгое. — Когда инспектор Джастин «пересадил» тебя с эмки на новейший крейсер, мало было тех, кто не воспринял это как личное оскорбление. Но потом стало ясно, что ты в тот момент был разменной картой, которой Юг играл против военного министра Империи. И раз уж в отбой не вылетел…
Драгое был весел и… Напряжения между нами больше не вспыхивало. Словно бы притёрлись, что ли.
Я понимал: сорвись я на Кьясне, и ничего этого не было бы. Я сам себе выписал талон на купание, подчинившись Драгое, не пускавшему меня в архив.
— Спорили мы давно, — Седой капитан «Энжи» тостонул мне шампанским и выпил залпом. — Плебей, недоучка…
— Да какой же он плебей? — рассмеялся капитан «Выплеска». — Ты это Локьё скажи. Он тебе метрику покажет.
Драгое подмигнул мне, показывая, что отвечать не надо. Старые споры, смысла-то в них.
— Ты сам-то хоть знаешь? — спросил капитан «Солнечного волка».
— Да кто бы мне признался?
По залу прошёл хохот.
Я не готовился к пьянке, шампанское и мне ударило в голову. Но постепенно организм справился, помог родной метаболизм.
Наверное, нужно было благодарить за оказанную честь, но я едва выдержал затянувшуюся пьяную церемонию. Чтобы я расчувствовался, поить меня нужно спиртом.
Под конец я всё-таки замёрз, и был счастлив, когда комкрыла предложил пройти в гостевую и переодеться.
Разговоры капитанов казались мне детсадовским лепетом. Они словно бы не знали, что пару часов назад мир висел на волоске, не знали, что всего в двух проколах — «минное поле» алайского испытательного полигона.
Не знали, что исчез лендслер наземных войск Юга, и генералу Мерису всё труднее скрывать его отсутствие. Не знали, что эпидемия угнездилась на Кьясне незаживающей раной.
Не знали или знали — сегодня это стало неважным.
Я понял, что и до сегодняшнего вечера они были готовы умереть за меня, кем бы я ни был. А теперь мне вообще нужно будет подумать трижды, чтобы не заставить себя выручать и спасать.
Потому что я видел — меня будут спасать. И мне было всё ещё зябко от этого непрошенного знания.
Открытый космос, алайский испытательный полигон
На «Персефону» я вернулся к отбою. В капитанскую не
