их достигает небес. Эти цветы способны подарить вечную молодость и избавление от всех болезней, но сорвавшему цветок нужно тут же бежать с горы не оборачиваясь. Тем, кто обернется, в тот же миг завладеют демоны, и он обратится еще одним цветком на желтой поляне.
– Звучит как сказка для детей, – заметил Муан.
– Это правда, мой дед видел поляну. Говорил, что монахи ухаживают за цветами и живут в дружбе с хрупкими. Но с тех пор как монахи ушли, никто не может найти эту поляну. Несмотря на это, я, не жалея сил, искал ее на протяжении многих дней. Однажды мне даже показалось, что я почувствовал нежный цветочный аромат. Наверное, мне могло померещиться. И все же я думаю, что оказался близко к ней.
– И где, по-вашему, она находится?
– Она точно где-то в окрестностях заброшенного монастыря.
– Дайте мне вашу руку, – попросил Шен.
Старик тут же протянул ему свои немощные кисти. Шен дотронулся до них и закрыл глаза. В полной тьме почему-то легко было уловить малейшее чужое присутствие. И он был более чем уверен, что стариком не овладел никакой злой дух. Тогда что же вызвало столь преждевременное старение?
– Что за хрупких вы упомянули? Это вы о цветах? – уточнил Муан.
– Хрупкие жили среди цветов… Но теперь хрупкие живут на болоте. Им больно, а когда они страдают, они злятся и неистовствуют.
– Кто такие хрупкие?
Старик замотал головой, будто не в силах продолжать.
– Вы… вы сможете избавить меня от проклятья? Сможете вернуть мне мои годы?
– Я не знаю. – Шен ответил не то, что надеялся услышать старик. Но он не мог говорить голословно. – Я могу лишь обещать вам, что мы не уедем отсюда, не разобравшись во всем происходящем.
Когда они вновь вышли на дорогу и остались вдвоем, Муан тут же спросил:
– Ты уверен, что это наше дело? Что нам вообще под силу справиться с этим? Этот старик… скорее выглядел умалишенным. Думаешь, он говорил правду?
– Думаю, да. Во всяком случае, не стоит отмахиваться от его слов. Даже если это было иносказание, эта наводка может привести нас к истине.
– А нам она нужна? Эта истина?
– Я не могу… точнее, не хочу оставлять это место, не разобравшись, с чем мы имеем дело. Если один человек действительно смог наложить проклятье на стольких жителей деревни, мы должны выяснить, кто это, и обезвредить его. Подобная сила опасна и для него, и для окружающих. Пока что эта сила сконцентрировалась в маленькой деревне, закрытой от внешнего мира. Но если она получит распространение… трагедии куда больших масштабов не избежать.
– Пойдем осматривать кукол?
– Пойдем.
Тучи, закрывающие тонкий полумесяц, стали еще темнее. Принялся накрапывать мелкий дождик. По лесу стелился сизый туман.
– Что ты хочешь увидеть? – уточнил Муан.
– Я не знаю, – покачал головой Шен.
Он тихо ступал по покрытой пожухлой травой земле, сойдя с дороги. В воздухе пахло болотом.
Блуждая между деревьями какое-то время, Шен остановился перед прибитой к стволу соломенной куклой. Он медленно потянулся к ней рукой и сорвал с дерева.
– Все, что я могу понять, так это то, что человек, которого символизировала эта кукла, давно мертв.
Муан остановился у соседнего дерева, к которому также была прибита кукла. Посмотрев на нее, он перевел взгляд на Шена.
– Нужно поискать, нет ли здесь новых кукол, – произнес тот. – Заодно оценим реальные масштабы этого проклятья.
– Ты говоришь, что обычному человеку совершить подобное не под силу? – через какое-то время нарушил молчание Муан.
Они уже довольно далеко продвинулись на северо-запад, болотом стало пахнуть сильнее, куклы продолжали появляться на деревьях, но им так и не удалось найти свежую.
– Проклятье – это всегда палка о двух концах. Обычно тот, кто решается на применение подобного ритуала, понимает, что и сам может пострадать от последствий. Да, темные силы могут помочь ему отомстить или изжить со света ненавистного человека, но часть их всегда бумерангом вернется проклинающему, и этот человек никогда не сможет жить долго и счастливо. Если же ритуал пройдет не по правилам или будет прерван – может быть так, что проклятье обрушится на самого проклинающего. Но обычно человеческая ненависть настолько сильна, что они, не задумываясь о последствиях, идут на подобное.
Шен остановился перед очередной куклой.
– Поэтому я не представляю, кто мог совершать подобное тому, что мы сейчас видим, и на протяжении десятков лет.
– Мы могли бы по кукле найти того, кто ее использовал для проклятья?
– Поэтому я и надеюсь найти свежую. Но мы бродим тут уже около часа. Надежда становится все призрачнее.
Стучавший по ветвям дождь заглушал все лесные шорохи. Шен вздрогнул, когда мимо него пронеслась ворона, мазнув по щеке крылом. Он резко обернулся ей вслед, но птица скрылась во мраке.
– Думаю, нам пора возвращаться, – задумчиво произнес он. – Непохоже, что нам удастся еще что-то найти здесь. Мы почти уперлись в болото.
Этой ночью он почувствовал, что веревки мертвеца несколько сдерживают его духовные силы. Это не было существенной помехой, но раздражало. То, из-за чего ему приходилось довольствоваться подобным украшением, раздражало еще сильнее. Лично он за все это время не чувствовал никакой особой связи с Муаном и начинал думать, что все это могли быть домыслы Эры. Он был не против подыгрывать ей, пока это ему не мешало, но теперь начал замечать неудобства, связанные с подобным положением вещей.
Оценивающе посмотрев на Муана, Шен решил, что ни за что не будет просить его снять веревки. Если эта гнида бессовестная делает вид, будто ничего о них не знает, что ж, ему остается только подыгрывать, беспечно не обращая «на подобные мелочи» внимания.
Воронье карканье и звуки хлопающих крыльев, донесшиеся со всех сторон, прервали ход его мыслей. Птицы сорвались с деревьев. Одна из них с силой самоубийцы врезалась в спину Шена. Толчок оказался так силен, что он упал бы ничком, если бы стоявший напротив Муан не сделал пары шагов вперед и не поддержал его за плечи. В результате Шен уткнулся носом в его светлое одеяние в районе груди.
– Ты в порядке? – уточнил старейшина пика Славы.
– Да что не так с этими птицами? – возмущенно воскликнул Шен, выпрямляясь. – И откуда они вообще взялись?
Он крутил головой по сторонам, но воронья словно след простыл. Только птица-суицидница лежала у его ног. Шен присел на корточки возле нее. Пришлось зажечь талисман, чтобы лучше ее рассмотреть. Ничего необычного он в ней не обнаружил – просто только что сдохшая ворона.
– Зачем эта сумасшедшая птица это сделала?
Шен поднял взгляд на Муана. Тот смотрел на него, напряженно хмурясь.
Глава 46. Желтые цветы на кукольной могиле
Наутро им вновь не удалось избежать завтрака в компании старосты. На сей раз госпожи И не было видно, зато И Мори казалась более любезной и услужливой.
– Должно быть, сегодня вы покидаете нашу деревню? – спросил староста за чашкой чая.
– Пока нет, – отозвался Шен.
– Должен предупредить вас, что дождь вряд ли прекратится в ближайшие недели. Скоро наступит осеннее половодье, болото разольется, поглотив дорогу, и покинуть деревню станет крайне сложно.
– Да, – кивнул Шен, совершенно не проникнувшись этой угрозой. – Не беспокойтесь за нас.
– Я просто не понимаю, что могло заинтересовать прославленных заклинателей в нашем забытом богами месте.
– Не берите в голову. Мы никуда не спешим.
– Что ж, – неодобрительно вздохнул староста, – приятно знать, что наша деревня услаждает вкус столь высоких господ.
Странно, но на сей раз староста не настаивал на том, чтобы И Мори сопровождала их во время прогулки. Девушка исчезла сразу после завтрака, и они больше с ней не столкнулись, благополучно отправившись в деревню в своем обычном составе. Аннис отчиталась, что за всю ночь Мори не покидала своей комнаты, а Алу не пришлось ни перед кем ничего разыгрывать, так как вечером заклинателей не беспокоили.
Прихватив шляпы от дождя, заклинатели отправились в путь с определенной целью. Впереди их ждал заброшенный монастырь. Впрочем, Шен не был до конца уверен, стоит ли брать учеников на посещение столь загадочного места. Допустим, Ала должна оберегать аура неуязвимости главного героя, о которой Шен частенько забывает, но что он скажет Се Сиаль, если вернет ее дочь, постаревшую лет на шестьдесят?
Заклинатели успели забыть про местного умалишенного, а тот тем временем не дремал. Он выскочил из-за угла и запустил в беловолосого парня большим булыжником. Но Ал не зря упорно тренировался все это время: тут же среагировав, он заблокировал камень мечом.
Словно по закону подлости, ударившись о меч, камень отскочил прямо в Шена.
– Ауч, – прокомментировал тот, потирая ушибленное плечо.
– Простите, учитель! – побледнев, воскликнул Ал. – Этот ученик сожалеет!
Он низко склонил голову, страшась взглянуть на учителя.
Шен хотел было отмахнуться, но решил поучительно изречь:
– Ага, в следующий раз думай об окружающих.
– Простите! Простите меня! Прошу назначить мне наказание!
– Как-нибудь потом. – Шен похлопал его по светлой макушке. – В конце концов, это всего лишь случайность. Просто будь внимательнее в следующий раз.
Глаза Ала полыхнули гневом, когда он поднял голову и увидел все еще стоящего с краю дороги дурачка. Перехватив меч, он дернулся было ринуться
