мистер Джеймс Редферн, Джен и мисс Эттингер. Поскольку никто не может предсказать последствий, то ни на побережье, ни в заливе не должно быть ни единой живой души.
– Вы просто не оставляете никому шанса погибнуть во славу Божию, – вздохнул Саварелли. – А если у вас не получится?
– Консультанты постараются установить защитный периметр.
– Это хорошо, но кто вытащит вас?
– Не вздумайте высылать нам на помощь ваших инквизиторов. Только я, Редферны, ведьма и консультантка. Никаких других жертв, усекли?
– Хорошо, – проронил кардинал. Это он еще посмотрит, кого и куда ему высылать.
– На случай, если я не вернусь, прошу вас прибыть в замок. Все, что находится здесь, перейдет к вам. Вы знаете, что с этим делать.
– Лучше возвращайтесь, – ответил Саварелли. – Кстати, юноша, ваш сын изъявил желание посетить ваш замок. Могу ли я взять его с собой?
Отставной комиссар на секунду задумался, потом кивнул:
– Берите.
– Нуждается ли кто-нибудь из вас в исповеди, отпущении грехов и прочем? Хотя кого я об этом спрашиваю… – Саварелли окинул взглядом обоих Редфернов и девицу. – Но я непременно помолюсь о вас. Особенно об этом заблудшем создании.
Заблудшее создание, не выпуская из объятий Энджела Редферна, обернулось и процедило:
– Я отправляюсь с вами, и даже не вздумай спорить.
26 октября
Регина Эттингер открыла для них портал на холм у побережья. Высадиться ближе к провалу было невозможно из-за его искажающего воздействия, которое не могла до конца погасить даже Валентина.
Едва они ступили на холм, как Энджел со стоном упал на колени и сжал голову руками. Маргарет прильнула к нему, закрывая собой от той стороны. Джеймс, побледнев, зашатался, оперся на Джен и просипел:
– Так вот оно какое…
– Боже, я не хочу, – прошептал пироман. Кусач заскулил и прижался к ногам Джеймса.
Бреннон, прикрыв глаза рукой, посмотрел в сторону залива. Теперь провал был отлично видно прямо с холма: в воронке горело огромное, слепящее фиолетовое солнце в багровых отблесках. Край темного неба той стороны клином уходил в волны залива; остатки Лиганты беспорядочно кружили около воронки, а она, нависая над водой и упираясь в купол, угрожающе скалила свою пасть, полную теней, сверкающих глаз и огней.
«Валентина!» – позвал Бреннон, больше всего страшась не услышать ответа. Через несколько долгих секунд она откликнулась:
«Я готова, Натан. Около купола, напротив провала, остался небольшой риф. Можете высадиться там».
Она устала – Бреннон чувствовал это так отчетливо, будто сам держал на своих плечах огромный купол.
«Как ты?»
Его вновь окутала теплая волна, нежная, как прикосновение ее руки.
«Все хорошо. Не бойся за меня».
«Как будто я могу перестать», – подумал Натан и сказал:
– Пора. Мисс Эттингер, нам нужно долететь до рифа за границей купола, напротив провала.
Консультантка забормотала свои заклятия; Джеймс опустился на колено, обнял пса и прошептал:
– Останься с Марго, охраняй ее, Кусач. – Пес ткнулся носом в щеку консультанта. Тот прижался лбом ко лбу зверя, потрепал густую гриву. – Славный мальчик!
Джеймс поднялся и протянул Бреннону руку. Натан пожал ее и крепко обнял консультанта.
– Простите, – сказал отставной комиссар. – Я обещал и не смог…
Джеймс покачал головой. Маргарет помогла Энджелу встать, и он подал Натану руку. Экс-комиссар расстегнул браслет и сжал сухую горячую ладонь пиромана.
– Все будет сделано, – проговорил Бреннон. – Так, как должно быть.
Энджел только кивнул: он выглядел как полумертвый и едва мог открыть глаза, чтобы взглянуть на Маргарет.
Ведьма внезапно крепко обхватила Бреннона руками. Она уже была горячей, как уголь, и ее дыхание обожгло Натану ухо, когда она прошептала:
– Цинтейз. Меня зовут Цинтейз. Запомните меня, сэр!
– Запомнить?
– Готово, – сказала мисс Эттингер, и Натан недоверчиво попробовал ногой полупрозрачную платформу, больше похожую на гигантскую тарелку, – вроде прочная.
Полет к рифу, который выступал из волн, как зуб, занял минут пятнадцать. Все молчали: чем ближе становился провал, тем тяжелее давил на плечи воздух, как будто та сторона превращала его в камень. Джеймс не смог устоять на ногах и опустился рядом с Маргарет и Энджелом. Девушка взяла его за руку. Пума, пес и Джен встали перед ними, загораживая от воронки.
– Мы здесь, – громко проговорил Натан, когда «тарелка» опустилась на верхушку рифа.
– Пусть поднимаются к куполу, – раздался гулкий голос Валентины.
У Маргарет вырвался слабый стон, и она вдруг вцепилась в Энджела. Джеймс сжал ее плечо; девушка что-то прошептала на ухо пироману, и тот изумленно уставился на нее, а затем, обхватив ладонями ее лицо, поцеловал в глаза и в губы. Повернувшись к Джеймсу, Маргарет что-то шепнула и ему, а потом кивнула ведьме. Джен подала Редфернам руки, и все трое взмыли в воздух и устремились к куполу, за которым извивалась огромная воронка. Пес тоскливо взвыл. Натан положил руку ему на холку.
Он даже не представлял, насколько огромной стала воронка. На ее фоне ведьма и оба Редферна казались крошечными фигурками. От купола к Редфернам скользнула прозрачная волна и обхватила их, сомкнувшись в шар. Вспыхнувший алым силуэт ведьмы остался снаружи, но почему-то не полетел обратно.
– Джен?! – крикнул Натан, но едва ли она слышала его с такого расстояния, тем более что в глубине воронки заворочалось нечто темное и до Бреннона докатился низкий рокот. Он перешел в протяжный рев, когда шар, заключивший в себя Редфернов, проник под купол. Море плеснуло о риф, и Бреннон потянул Регину и Маргарет дальше от края. Пес и пума напряженно замерли.
Шар, сверкнув напоследок, упал в воронку, и сердце Натана вдруг оборвалось. Именно в этот миг он до конца осознал, что это конец. Редфернам осталось несколько минут. Маргарет шагнула к краю платформы.
– Пег, – прошептал экс-комиссар и взял ее за руку. Она была холодна, как металл.
– Нам скоро придется уйти, – напряженно произнесла мисс Эттингер. Пока ничего не происходило, только Джен – пылающая алая птица – все еще почему-то парила над куполом. Вдруг над морем раскатился такой рев, что Натан пошатнулся, как от удара в грудь. Волны вскипели вокруг рифа и остатков Лиганты.
В глубине моря стремительно пронеслись светлые молнии – под водой вдруг проступила целая сеть сверкающих, серебристых жил. Молнии скрылись под куполом, а сердце вивене стало похоже на упавшее в воду солнце. Его свет коснулся края воронки, и в этот миг провал прорезала ослепительная вспышка. Бреннон едва успел зажмуриться, открыл глаза, и тут сверкнула вторая.
Сквозь воронку поднялся целый венок молний, и над провалом загорелась прозрачная корона. Языки молний разрывали провал, волны магического тока, как мед, потекли по его трясущимся стенкам вниз. Казалось, что чья-то гигантская невидимая рука медленно вырывает воронку из моря, сдавливая ее в кулаке. Фиолетовое солнце закачалось, темное небо той стороны вдруг пошло трещинами, и под оглушительный рев воронка стала разрушаться, втягиваясь сама в себя.
Море завернулось вокруг провала огромным водоворотом, в котором клубились тела тварей с той стороны, огни, всполохи фиолетового солнца и еще что-то, чему Натан не знал названия. Реальность вокруг
