Тысяча эпох. Искупление - Адела Кэтчер

Все собравшиеся закивали. Фа Шэньхао не шевельнулся, только ниже опустил голову, сильнее сжав пальцы в кулаки. Толпа в зале начала гудеть.

Не желая больше слушать эти несправедливые обвинения, Лун Байхуа поднялся и вышел прочь из зала.

Лун Ань открыл глаза. Курительная палочка уже догорела, ссыпавшись на подставку серым пеплом. Выход из медитации получился плавным, так что у него даже не кружилась голова.

Отступник. Ван Сяоши стал отступником. Его боялись, его презирали. Никто не брался за такую сложную, почти невыполнимую задачу – разобраться во всем и понять его. Он отталкивал от себя близких, но при этом готов был добровольно отдать ради них все, что имел. Даже свою душу.

Толпа жестока. И толпа глуха. Она не станет слушать твои доводы. Кинь своре собак кусок отравленного мяса, и она набросится на него, даже если станешь кричать, что в нем яд.

Ван Сяоши был совершенствующимся, врачевателем, который спас не одну жизнь. Его дар к целительству вызывал непонимание, а на некоторых даже наводил ужас, но для многих его помощь стала единственным выходом в момент отчаяния. И вот, когда его обвинили в чудовищных деяниях, все те, кому он когда-то помог, высказались против него из страха. Тех немногих, кто осмеливался оправдывать его, презирали. Тот фермер, вероятнее всего, лишился всех своих земель в считаные дни…

Был ли смысл кричать? Был ли смысл открыто выступать против обозленных людей, которые преследовали свои цели? Что бы изменилось, если бы Лун Байхуа принялся отстаивать его правоту? Лун Ань чувствовал его ярость – он не верил ни единому слову собравшихся. Но мог ли он хоть что-то доказать в одиночку?

Лун Ань встал с пола и вернулся на свое место напротив ноутбука. Он свернул окно с диссертацией и открыл браузер. Как ему найти доказательства? С чем выходить против толпы, кроме собственной веры и знания, что все не так, как думают люди?

Ему не хотелось это делать, но он все же с легкостью нашел среди популярных видео ролик, с которого все началось. Ван Цин толкнул девушку в магазине, и та попятилась, а потом вдруг крупно вздрогнула и упала, запутавшись в собственных ногах и выронив свои покупки.

Лун Ань понимал, что она испугалась громкого звука от ножа, который бросил Го Пин. Он бы точно полетел в нее или в Ван Цина, если бы Лун Ань не перехватил его руку и не попал ему кулаком по лицу, разбив губы. Но ничего этого не было на записи с камеры. Видео было обрезано и длилось лишь десять секунд.

Лун Ань снова нажал на повтор воспроизведения. И снова. И снова. Он присматривался к каждой детали. Ван Цин бросил взгляд в сторону, прежде чем толкнуть девушку, потому что старался держать в поле зрения Го Пина. Это ничего не доказывает. За полками не было видно того, что могло бы объяснить его действия.

С торца следующего ряда товаров стоял холодильник с фруктовыми напитками. Лун Ань скользнул по нему взглядом и вдруг вздрогнул, ставя видео на паузу. Он отмотал на пару секунд назад. В отражении гладкой стеклянной створки четко было заметно движение. С той стороны находились служебные помещения. До этого момента Лун Ань был уверен, что в ту ночь в магазине были лишь работница за кассой, Го Пин со своей подругой, Ван Цин, девушка, которую он толкнул, и он сам. Но…

Он отщелкал несколько секунд видео, присматриваясь на этот раз не к Ван Цину и его действиям, а к отражению в гладкой дверце холодильника. Это был человек, который как-то странно держал руки перед собой.

Там был кто-то еще.

И он все видел.

Лун Ань опустил взгляд на собственные руки и посидел так несколько мгновений. Затем, выдохнув, потянулся за своим телефоном, лежавшим рядом с ноутбуком, и открыл контакты. Его палец на мгновение замер, когда он нашел имя, которого не могло быть в журнале вызовов, потому что он не звонил по этому номеру уже несколько месяцев.

Отбросив сомнения, Лун Ань нажал на вызов, поднес телефон к уху и услышал гудок. Один. Второй. Третий. Наконец на другом конце линии раздался знакомый до каждой ноты голос.

– Ань-эр?

– Брат… мне нужна твоя помощь.

«Дом Солнца» напоминал скорее какой-нибудь роскошный отель, а не больницу. Охрана у ворот с подозрением посмотрела на Ван Цина, когда он проходил через главный вход на территорию. Сюда, наверное, редко наведывались без своей машины – это стало понятно, когда в поле зрения попала парковка с дорогими автомобилями люксовых марок. Пришлось довольно долго идти до основного здания по длинным парковым аллеям с резными скамейками для отдыха по бокам в окружении цветущих клумб. Дорожки были устланы мелкой крошкой бледно-розового цвета, которая шуршала под кедами при каждом шаге.

Ван Цин потратил два дня на доскональное изучение информации о клиниках, которые принадлежали Го Шуньси. Бывшие пациенты оставляли хвалебные отзывы о врачах и персонале и желали владельцу успеха и процветания. Появлялось ощущение, что всю Сеть просто вычистили, чтобы не допустить ни единого негативного комментария, который всегда можно найти о любой, даже самой замечательной организации. Мысль о том, что что-то здесь не так, только укоренилась.

Главное отделение частной клиники «Дом Солнца» находилось в одном из самых дорогих районов. Ван Цин раскопал список всех филиалов и сверил их адреса. Большая часть располагалась ближе к центру, несколько – по окраинам, но была одна точка, которая на карте выделялась, словно намеренно отброшенная в сторону за черту города. Ван Цина это насторожило. Он когда-то ездил в те края на съемки и проклял эту затею, потому что дорога туда вела просто ужасная. Знала бы Куан Ли, что он мотался туда на ее машине, свернула бы ему