пройдя в разломе Алиньских гор недалеко от Бараката. Несколько мелких деревень вроде поселка Сумрачный, провалившихся под землю, в условиях наступившего хаоса значения не имели. Все западное побережье, включая Агоду, Кальпу и Самонийские княжества, оказалось затоплено новым морем, которое теперь плескалось у самого Ярла, некогда родового поместья Регарди. В Сикелии рухнуло несколько хребтов Гургарана, потревоженных ранее деятельностью людей. Изменение климата, начатое «Крепто Репоа», полыхнуло в полную силу, и Карах-Антар впервые засыпало снегом. Шибан, Тибр и Песчаные государства оказались разрушены сильнейшим землетрясением, а немногие беженцы, прорвавшиеся к Сикта-Иату, увязли в сражениях с кучеярами, керхами и теми сангасситами, которых корабли имана успели вывести с западных континентов. О том, что стало, собственно, с западной половиной мира, известно было мало, потому что все связи оборвались.
Арлинг остановил Камо, давая верблюду отдышаться. Темно-красное вечернее зарево догорало за изломанным горизонтом гургаранского хребта, окрашивая каменистую пустошь золотистыми росчерками. Но тени уже приобрели индиговый оттенок, шепча о приближении ночи. Арлинг до сих пор не мог привыкнуть к цветам, которые рождались у него в голове благодаря древней магии и солукраю. По его расчетам, он должен был пересечь основной хребет Гургарана через два дня, навсегда оставив за собой мир, горечь и боль которого испили его до дна, оставив оболочку, которая тщетно пыталась наполниться прошлым, не веря в будущее.
Регарди скомкал клочок бумаги, исписанной мелким почерком учителя, и, разорвав, пустил по ветру, проигнорировав вопли Сторма, о том, что они снова пропустили такой классный порыв. Сторм предлагал почувствовать воздух, но после того, как хитрый сагуро однажды ночью воспользовался его бессонницей и особо мрачным настроем и уговорил перепрыгнуть через ущелье, в результате чего Арлинг хромал всю следующую неделю, Регарди теперь соблюдал осторожность.
Он бежал от прошлого, но, кажется, тащил его за собой. Преследование продолжалось даже здесь, в горах Гургарана, и, как он подозревал, не закончится и на новой земле, которую так ждала его истерзанная душа.
«Возьми учеников и продолжи мое дело», — кратко писал Махди. Птицы имана, передающие послания, умудрялись находить Регарди буквально на краю света.
«У меня слишком много дел с этой новой должностью Канцлера. Обучи их солукраю, это наша единственная защита от древних».
Махди верил, что древняя угроза не покинула человечество, Арлинг же предпочитал сохранять оптимизм, который, конечно, разрушался при одном воспоминании о таинственной Дэйре, устроившей конец мира. Что-то подсказывало — им еще предстоит встретиться и скрестить клинки, но Арлингу нужна была передышка. Дочь Нехебкая отнимет последние силы, ему же надо было сохранить себя ради Магды, которой он дал слово, и эта клятва была самой сложной из всех на его роду. Продолжать жить, когда тебя так настойчиво тянет к смерти, оставшейся последним барьером между ним и Магдой, мучительно тяжело. Сам Индиговый делал вид, что дела дочери его теперь не касаются. Он несказанно радовался новой возможности Арлинга наблюдать краски заходов и рассветов и притворялся, что ему больше ничего не нужно. Лгал, как всегда, оставляя Регарди постоянно начеку.
«Знаю, что ты сейчас переходишь Гургаран, мне иман рассказал, — писал новый император Согдарии Сейфуллах Аджухам. — Постарайся тщательно собрать всю информацию о новых землях. Меня особенно интересуют месторождения золота и каменного масла. Жду тебя не позже нового года. Сына назвал Лином».
Птицы регулярно донимали Арлинга письмами, но они никогда не принесут ему весточки от Хамны или Даррена, которые остались шрамами на его сердце.
Арлинг вздохнул и обернулся к людям, которые шли за ним уже давно, не понимая ни явные, ни скрытые намеки, что компания ему не нужна.
Справа за россыпью валунов устраивались на ночлег человек двадцать подростков из распущенной школы имана, которые каким-то образом нашли Арлинга в Карах-Антаре и с тех пор волочились за ним, преследуя и надоедая. К ним присоединились агодийские принцы, которые тоже искали свое место в жизни. Арлинга несказанно раздражало, что все они решили искать его вместе с ним.
Слева на каменистой пустоши раскинулся более многочисленный лагерь керхов. Их привела женщина со следами страшных ожогов, покрывавших почти все ее тело. Регарди сдержал слово, данное Даррену, и, вернувшись в Сикелию, нашел место, где якобы была убита Тереза Монтеро. Однако Тарджа осталась жива. Убийцы из «Крепто Репоа» после пыток бросили ее в костер, но допустили ошибку, не убедившись в ее смерти. Тарджу вытащили из огня последние уходившие из Сикелии керхи, взяв изувеченную женщину с собой. Теперь они называли ее Видящей и верили, что она приведет их к возрожденному Нехебкаю. Она и вела, правда, звала его дьяволом.
Регарди полной грудью вдохнул резко остывающий ночной воздух Гургарана и зашагал вниз с хребта к ожидавшим его людям.
— Может, возьмем их с собой? — спросил Арлинг Нехебкая с сагуро, заведя дурную привычку с ними советоваться. Те никогда не были против компании, особенно тех, кто был на них похож — изгоев и ищущих.
Арлинг Регарди все еще не знал ответов, но, кажется, начинал задавать правильные вопросы.
Вера Петрук
Сага о халруджи. Путеводитель по миру
СОГДАРИЯ
Согдария. Империя Великой и Малой Согдарии. Страна, занимающая северный континент ойкумены и подчинившая себе все соседние государства. Форма правления — Империя, управляемая Канцлером и Советом Гранд-Лордов. Император, номинально остающийся главой страны, практически осуществлял церемониальные функции. Вместе с подчиненными землями, провинциями, образовывала Согдарийскую Империю. Провинции платили дань и управлялись наместниками, которых назначал Канцлер. Большая часть cеверных провинций сохранила старые арвакские названия. Например, Мастаршильд — «поле, где рождается солнце». Армия драганов получила название Армии Жестоких за беспощадное обращение с местным населением. Прозвище Канцлера — Бархатный Человек. С виду мягкий и податливый, на деле оказывался несговорчивым человеком с несгибаемой волей. Если император являлся душой и сердцем Согдарии, то Канцлер был ее головой. При Элджероне Регарди Совет Гранд-Лордов утратил свою силу, сохранив вспомогательные функции. Канцлер опирался на Церковь и Армию. Он заставил подписать отречение от властей двух сыновей императора, но с Дваро вышли проблемы. Мятежный принц убежал в Ерифрею, где его поддержала новая аристократия и купцы, недовольные высокими пошлинами.
Вдоль согдарийского побережья были расставлены столбы-дольмены. Их построил первый император для защиты.
Согдиана. Столица Согдарии, крупный порт в Аслимском заливе. Ограниченный период навигации. Осенью и зимой вставали льды. Внешний облик города имел красный цвет из-за кирпичной застройки и черепичных крыш домов. Город зажат между двух горных холмов, испытывал острую
