со мной сидит моя мама.
Вот я демонстративно пожимаю руку Луке, не желая в душе, чтобы он стал частью моей семьи.
Вот, спустя несколько недель, я лежу рядом с Лукой и хочу, чтобы он стал моим старшим братом.
Вот я на линии старта перед вихревой гонкой.
Вот я перед Бэйлом в темноте Аляски.
Вот меня ведут через Санктум, закованную в кандалы.
Вот я, Сьюзи, Фагус, Лука и Бэйл лежим в траве на нашей секретной поляне и считаем облака в небе.
Вот я целую Бэйла, снова, снова и снова.
Полоски энергии изменились, и теперь я снова почувствовала боль, которая пронзила меня, когда Бэйл рассказал мне о моей смерти, когда мы были в Скай-Сити.
А потом я вспомнила, как у меня отняли Бэйла. Как он бил меня, как смотрел на меня с ненавистью и говорил, что хочет убить.
Картинки танцевали вокруг меня. Вихрь-прародитель вобрал в себя каждое мгновение моей жизни. Крошечные лучики энергии, которых я никогда не замечала и которые все равно всегда были здесь. Вокруг нас. Во мне. Вихрь сопровождал меня всегда и теперь позволял увидеть всю мою жизнь, каждую ее секунду, какой бы незаметной она ни была.
Не только мою жизнь, но и жизнь всех остальных. Я видела Сьюзи, Луку, Хольдена, Фагуса. Я видела даже Варуса Хоторна, который на протяжении длительного времени делал все, чтобы вернуть к жизни девушку, которую любил.
И я видела Бэйла.
Бэйла, который в одиночестве прыгал по всему миру, измученный, израненный, полумертвый. В его взгляде была решимость, а также жажда создать то, чего до него никто не создавал.
Я видела его в тот день, когда он инсценировал свою смерть. Видела, как он через несколько недель сидел голодный в лесу рядом с Атласом.
Затем я увидела, как он сидит на своей кровати, зарывшись руками в волосы, с рисунком на коленях, в недоумении, в отчаянии…
Слезы текли по моим щекам, когда я видела, как он освобождает первых мутантов из зон, – передо мной мелькали знакомые и незнакомые лица. Еще я увидела, как он вытаскивает ослабевшую, опутанную приборами Сьюзи из резервуара с водой в научном центре, где ее держали.
Несколько дней назад, между которыми были несколько десятилетий, Бэйл говорил мне, что иногда ему казалось, что я была с ним всю его жизнь.
Так и было.
Внезапно все картинки замерли. Как будто вихрь-прародитель замерз. Но я знала, что это я успокоила все вокруг.
Потом я увидела саму себя. Я лежала на траве, не подавая признаков жизни. Моя кожа была пепельного цвета, глаза открыты и пусты. Надо мной склонился Бэйл, его лицо было абсолютно неподвижным, когда он притягивал меня к себе.
Конечно, это было видение нашего будущего.
Мне жаль, что я не смогла это остановить.
Я закрыла глаза, а вихрь-прародитель медленно впитывал в себя мою энергию. Она нужна была ему, чтобы затихнуть. Энергия во мне постепенно распадалась, истощалась, исчезала.
Никто не может избежать смерти, сказал мне однажды Бэйл. Мы можем только выбирать, как мы ее примем.
– Хорошо, – сказала я и услышала, как это слово разносится вокруг меня бесконечным эхом.
Все хорошо.
Потом появилась тяжесть, которая давила на меня все больше и больше, пока не стала невыносимой. Но внутренним зрением я видела только Бэйла, и я знала, что теперь буду видеть до конца только его.
Давление росло, и вдруг…
…вдруг из ниоткуда появились две руки и обняли меня. А когда я снова открыла глаза, я просто не могла в это поверить.
Это невозможно… Слишком сильна для него эта энергия. Ему вообще нельзя было попадать в вихрь-прародитель.
В глазах Бэйла было отчаяние. Он вытянул руку, кожа на которой местами потемнела.
Красноватое мерцание распространилось по всему его телу. И тогда я поняла.
Эксперименты. Энергия нулевого сенсора, которой Хоторн лечил Бэйла. Она изменила его таким образом, что он мог противостоять сумасшедшей энергии.
Но ненадолго.
– Исчезни отсюда! – закричала я, отталкивая его. – Уходи! Вихрь убьет тебя!
Бэйл покачал головой и обнял меня:
– Элейн… Я не могу.
– Но… Ты умрешь!
– А ты будешь жить, – нежно произнес он. – Элейн… Вихрю нужна энергия только одного из нас.
Я видела, как на коже Бэйла танцуют разряды, и они становились все сильнее и сильнее.
Он умирал. Умирал у меня на глазах.
Бэйл прижался ко мне лбом. Красноватое мерцание усилилось, и только его глаза были такими же голубыми, как лед.
– Элейн…
Он провел пальцем по моему виску и улыбнулся.
– Все хорошо. Я просто хотел, чтобы ты жила.
Наше дыхание смешалось, когда мы смотрели друг другу в глаза. И вдруг меня охватил огненно-красный вихрь. Сначала я не поняла, что это было, но потом…
Вихрь.
Вихрь Бэйла.
Бэйл обхватил меня и унес с собой. Я кричала и сопротивлялась, приказывая вернуть меня. Но Бэйл…
Бэйл управлял этим вихрем. И в этом было столько силы, столько железной воли… Никогда раньше я не чувствовала такого.
Я не могла остановить это.
Наши взгляды встретились в последний раз. Затем Бэйл исчез, и я… я не знала, где нахожусь. Разве что… это было похоже на полет. Прямо как в тех полузабытых снах из моего детства, когда я представляла, каково это – парить высоко над землей.
Потом я провалилась в темноту. Одна. Без Бэйла. И, прежде чем я это поняла, темнота проглотила меня целиком.
Я медленно открыла глаза. Мир вокруг меня состоял из ярких цветных пятен. Желтые тона, разные оттенки оранжевого… И зеленый. Очень-очень много зеленого.
Мышцы меня не слушались. Прошла целая вечность, прежде чем я смогла сделать больше, чем просто моргать и судорожно ловить ртом воздух.
Я находилась на поляне около реки. Осеннюю листву на деревьях освещали лучи заходящего солнца.
Я узнала этот лес. Я вернулась туда, где поднялся вихрь-прародитель, где было столько всего…
В нескольких метрах от меня была яма, которую вихрь образовал в земле, а чуть дальше – остатки нашего дома.
Где я была все это время? Когда я была? И где… где Бэйл?
– Бэйл? – прохрипела я, оглядываясь. – Бэйл!
Сердце начало бешено колотиться в груди. На моих глазах вихрь забирал у него все больше и больше сил. Тем не менее он крепко держал меня, потому что был упрямым – чертовски упрямым и безрассудным. А потом он просто выкинул меня из вихря-прародителя.
Я поднялась и побежала. Мимо обугленных стволов деревьев, огибая ямы в земле. В каком бы
