Цеса била слабо, все еще имея довольно крепкие психологические барьеры, боясь причинить кому-то вред. Браво разорялся, провоцировал злость и отчаяние, но никак не мог добиться нужного результата. Ведьма не могла принять тот факт, что однажды ей придется нанести смертельный удар самостоятельно. Даже несмотря на то, что уже делала это не раз. Все еще отказываясь осознавать тот факт, что она в сотни раз сильнее тех, с кем ей приходится общаться, Цеса в решающий момент не смогла нанести удар. Ослабление защиты и отсутствие нападения привели к тому, что ведьма оказалась в весьма неприятной ситуации.
Настроенная по всем статьям против подруги, Нимая перешла в стан исполнителей, с успехом заняв место Сэльмы. Разнесчастную девушку, пережившую неудачное любовное приключение и осознавшую тот факт, что всю жизнь она любила только Аратима, было очень легко подбить на любое коварство.
Начищенные до блеска хрустальные бокалы были выставлены полукругом на нежно-розовой скатерти праздничного стола. Джером виртуозно извлек из кармана еще один фужер, который отличала красивая инкрустированная серебром ножка.
— Вуаля!
Этот спектакль не понравился Цесе с самого начала. Что-то отталкивающее было в лице молодого человека, когда он с видом заправского шпиона звал её на первое дело.
— Что ты делаешь?
Джером выудил из другого кармана пузыречек с бесцветной жидкостью и аккуратно отмерил в бокал несколько капель.
— Нужно наказать одну неугодную личность.
Молодой человек омерзительно улыбнулся, отчего у Цесы побежали мурашки по спине.
— И кто эта личность?
— Я не знаю. Да и какая разница? Зато Нимая будет довольна.
Джером вместил бокал в ряд с остальными и победно улыбнулся.
— Хорошо. Как эта жидкость дойдет до виновного?
Цесу раздражал сам факт участия в этом бесполезном и отвратительном действии.
— Лакей в доле.
Молодой человек наоборот явно получал удовольствие от того, что наказывает якобы виновных, приговор которым вынесен ядовитыми языками придворного серпентария.
— Джером, это отвратительно.
Начинающий отравитель взглянул на пособницу с некой обидой, так, как будто не ожидал от неё такого удара.
— Чего ты дергаешься? Ты же на нашей стороне.
— Для тебя не имеет значения, кого травить. Ты бездумный исполнитель, который по первому слову зазнавшейся шлюшки побежал сдабривать бокалы ядом. Если ты считаешь это нормальным, то я не хочу быть на твоей стороне!
А за праздничным ужином Цесе поднесли тот самый бокал с изящной инкрустированной ножкой. Брезгливо вылив отраву в ближайшую кадку с цветком, ведьма уже не думала, наносить ей удар или нет.
— Бей!!! — крик Джога разносился по тренировочному лагерю, заставляя других бойцов оглянуться и понаблюдать за этим странным действием.
Цеса ударила. Собрала всю злость, силу, накопленные эмоции и нерастраченный гнев и ударила. Мешок отлетел назад и в высшей точке с треском порвался. Джог был доволен.
Нимая же при странном стечении обстоятельств, спускаясь в холл, скатилась с лестницы и надолго оказалась клиенткой лазарета с переломами рук и ног. Джером очень долго не мог понять, почему его тошнит по десять раз на день, списывая это досадное недоразумение на пищевое отравление. А Натали исключила все контакты с Цесой, предоставляя право общения с ней менее ценным личностям, которыми если что можно будет разменяться.
— Ты не уйдешь отсюда, пока не попадешь в цель! Держи кисть!
Удар по мишени. Второй. Третий. Десятый. Сотый.
Цеса чувствовала, как ломит руку. В ладони постоянно присутствовало ощущение холодной стали метательного ножа. Она в очередной раз положила клинок на указательный палец и проверила баланс. Затупленное лезвие и рукоять слегка покачались в воздухе и послушно остановились. Она сомкнула большой и указательный пальцы на точке равновесия. Уложила нож в ладони рукояткой от себя. Выставила левую ногу вперед, замахнулась и отправила его в цель. Удар. Цеса устало закрыла глаза, глубоко вздохнула, слушая тишину. Джог улыбался.
— Свободна.
В комнате царил полумрак. Аратим на секунду задержался на пороге, не решаясь войти, полагая, что хозяйки нет дома. Цеса, сидевшая в своем излюбленном кресле, сделала невнятный жест рукой, и светильники на стенах начали потихоньку разгораться.
Специальный поверенный переступил порог, слегка поклонился и закрыл за собой дверь.
Цеса выглядела уставшей, темные круги под глазами говорили о нескольких бессонных ночах, на левой скуле синел след от удара. Ведьма сидела, завернувшись в плед и тихонько дрожала. Её бил озноб, на лбу блестели капельки пота — сильнейшее нервное напряжение вкупе со старым добрым насилием Джога сделали свое дело. Потухший взгляд на пару мгновений остановился на голубых глазах Аратима, после чего снова был направлен в пустоту. Прерывистое дыхание с редкими хрипами бесцеремонно вторгалось в вязкую тишину и производило совсем удручающее впечатление.
— Я позову лекаря. — Аратим взялся за ручку двери.
— Нет. Мне на хер не надо, чтобы весь двор знал, что я слабее, чем пытаюсь казаться. Они меня порвут. — Тихо, но очень уверенно проговорила Цеса, так что специальный поверенный почему-то сразу передумал с ней спорить и подошел ближе.
— Я же просил его не хулиганить по лицу! Как я тебя выпущу теперь на дело? — Аратим по привычке взял Цесу за подбородок и рассмотрел её лицо на свет. — Заканчиваем тренировки! У тебя есть два дня на то, чтобы привести себя в порядок. Ты мне нужна.
— Опять нужно кого-то убить? Знаешь, Тима, это уже скучно, честное слово. — Цеса устало прикрыла веки и откинула голову на спинку кресла. Она безумно хотела спать, но не могла спокойно улечься в кровать — все тело ныло из-за усиленных тренировок и неравных боев с превосходящим её по силе в сотни раз Джогом.
— Нет. На этот раз тебе будет весело. И даже немного приятно. А может и много. — Специальный поверенный говорил сухо, так, как будто, ему не нравилось доносить до Цесы именно это задание. Обычно деятельный и оживленный Аратим был серьезен и сосредоточен, чувствовалась внутренняя борьба, он говорил через силу и держался отстраненно.
— Заинтриговал. — Дальнейшие словесные экзерсисы были не по силам ведьме, хотя очень хотелось пройтись карающим сарказмом по вялой личности специального поверенного. — Что нужно?
— Вытащить из Джерома информацию. У него стоит заковыристый блок, поэтому делать это лучше всего во сне. Как ты доберешься до него спящего мне не интересно. — До Цесы быстро дошло, что именно от неё требуется. Ведьму передернуло.
— Ты хочешь подложить меня под него? — Цеса вопросительно изогнула бровь.
— Не я. Но, на мой взгляд, это самый лучший вариант. Ты под пристальным надзором, Натали отслеживает каждый твой шаг, одна ошибка, и твоя легенда разлетится вдребезги.
Ты можешь поиграть в героя и пробраться к нему в спальню. Но не факт, что он будет один, не факт, что он будет спать, не факт, что тебя не заметят. — Цеса и сама прекрасно понимала, что сыграть малодушную дамочку, которая попала под чары зазнавшегося брюнета будет проще, чем разрабатывать многоступенчатый план реализации задания.
Тем не менее, ведьме внушала отвращение мысль о том, что ей предстоит изображать из себя сгорающую от страсти и неразделенной любви идиотку, готовую на все лишь бы оказаться в объятьях вожделенного субъекта. Тем более что алкогольные заплывы, которые она совершала с Джеромом с завидной периодичностью, уже давно открыли ему глаза на её истинную мизантропическую сущность. Резкая смена поведения может насторожить его, что слегка осложняет задачу, хотя и не делает её невыполнимой.
— Аратим, ты должен знать, что мои взаимоотношения с этой тупорылой обезьяной слегка перешли границы допустимого…
— Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Ваши ночные похождения перестали быть секретом уже после второго раза. И я, признаться, очень сильно удивлен тем фактом, что вы до сих пор не оказались в одной кровати. Я повторюсь: меня не интересует, как ты это сделаешь. Я даю тебе отдых от тренировок, чтобы ты возобновила общение с Джеромом.
Как только задание будет выполнено, твои занятия с Джогом продолжатся. И я очень сильно надеюсь, что он загоняет тебя до такой степени, что ты не сможешь даже пальцем пошевелить в перерывах между занятиями! — Аратим сорвался на крик, чего Цеса абсолютно не ожидала. Она удивленно смотрела на собеседника, пытаясь понять, что именно его так разозлило, но в голове крутилась только одна навязчивая мысль — он ревнует.
— Тима, остынь. Я не просто презираю этого чмошника, я его органически не перевариваю, после всего того, что мне «посчастливилось» о нем узнать. Всплески эмоций неуместны. — Специальный поверенный и сам уже понял, что сделал ошибку, повысив голос, но факт близкого общения Цесы и Джерома вызывал в его душе настоящую бурю эмоций.
