Бледно-синее двенадцатиэтажное здание занимало немалую площадь. В нем хранились всевозможные данные на жителей города, происходивших с ними случайностях, персональные данные на всех известных демонов, на их расы, классы, на бывавшие в прошлом свирепые ураганы, на хищную флору и фауну лесов, на цвет облаков и узор ветра, на…
Проще было перечислить, чего там не было: фотографий темной стороны солнца, чертежа пятиугольного квадрата, описания акульих щупальцев. А также Золотого Корня, Ушастого Демона, Призрачного Получеловека, метода заработать первый миллион сэгнату за три дня, способа правильно понять женщину и прочих изобретений содружества человеческой фантазии и горячительных напитков.
Поговаривали, что в Архиве можно было найти даже имя первой любовницы главы первопоселенцев. Шептали также, что будь эта информация доступна всем, история города вдруг оказалась бы совсем, совсем иной. Было это правдой или нет, эту тысячелетнюю тайну работники Архива не открывали. Улыбаясь, они вместо этого предлагали вопрошавшему перечислить всех его любовниц.
Нынешних и будущих.
Мало кто соглашался.
Как стыдно.
На крыльце у центрального входа стоял невысокий светловолосый человечек и жевал сладкий репейный корень. Он бесцветными глазами посмотрел на вылезшего из машины Янни и кивнул, узнавая.
Сен-шангер подошел и вежливо поздоровался.
Человечек моргнул. У него были светлые брови и ресницы, что встречалось очень редко среди жителей города. Не ответив на приветствие, он выплюнул жевательный корень, и достал телефон. Телефон был просто роскошный - раскладной, с большим цветным экраном.
- К делу. Так, значит, девочка примерно одинннадцати-двенадцати лет, зовут Иозоку, Икизоку или Йомозоку, родители недавно умерли?
- Так, - подтвердил сен-шангер.
- Известно когда они умерли?
- Нет.
- Тогда возьмем период в три месяца. Обычно дети за этот период примиряются со смертью родных, - человечек остро взглянул. - Я правильно рассуждаю? Хватит трех месяцев?
Немного поколебавшись, Янни кивнул.
- Тогда вот, сто сорок три имени.
Сто сорок имен!
Как много.
Он ни за что не успеет.
Человечек достал из кармана начатую упаковку репейного корня и сунул один кусок за щеку. Он оперся о стену здания и равнодушно ждал ответа Янни, жуя корень и моргая бледными ресницами.
В голову Янни пришла мысль. И даже не одна. Мысли последнее время ходили целыми рыбными косяками, подобно стаям морского тунца.
Как интересно.
- Проверь, у кого из них родители не умерли, а погибли в несчастной случайности.
- Хорошо.
- И убери из них тех, кому город нашел новую семью.
Человечек кивнул, быстро скользя пальцами по кнопкам телефона.
- И… - Янни задумался, - сделай отдельный список тех, кто из них тратил в последнее время большие суммы денег. В двенадцать лет они уже имеют право сами тратить наследство.
Через пару минут работы архивариус кивнул.
- Ну, ты и задал задачку про деньги, - проворчал он, - вообще-то мы не имеем права лезть в банковские счета, но тут другое дело…
Он кивнул на стоящий на лужайке "Сёкогай" со сверкающей золотом полосой под лобовым стеклом.
- Да, сейчас все иначе. - Янни посмотрел на работника архива и спросил. - А что бы ты сам посоветовал?
Человечек неопределенно хмыкнул.
- Ты же ищешь нечто-то связанное с одной из Сущностей?
- Хоку! Новости расползаются?
- Архив знает все. Все! Ха… Так вот. Я полагаю, что шангер может интересоваться только Господином Лянми. А Господин не терпел долгих ожиданий. Если он решил опять появиться в мире, значит надо вспоминать события последних дней.
Светловолосый архивариус поспешно отстучал пару команд на своем телефоне.
- Вот тебе все списки.
Из телефона полезла бумажная лента, и только тогда сен-шангер понял, что это не телефон, а один из новомодных переносных вычислителей. Раньше они ему не попадались.
Надо будет себе завести такой.
- "Он решил"… Ты говоришь почти как его Ученики, - пробурчал, пряча бумажную ленту в карман, Янни.
Человечек заперхал. Сен-шангер не сразу понял, что он смеется.
- Ученички? Хе-хе-хе…, - странным смехом смеялся архивариус. - Надо же - Ученики! Ну, ты насмешил…
Вдруг он резко прекратил смеяться и с внезапным страхом уставился на Янни.
- Клянусь хвостом Хёггивашэ, повелителя демонов-хашуров! - он оглядывал Янни так, будто видел в первый раз. - Клянусь рогами Сэкуназё! Ученики! А ведь пять дюжин лет уже прошло и… Ты ведь ищешь Господина Лянми?!
- Что ты бормочешь?
- Не ищи его!
Янни молча смотрел на человечка.
- Он сам тебя найдет! Сам! - архивариус еще раз с опаской осмотрел Янни, затем вздохнул. - И еще… помни, что Господин Лянми никогда не приходит надолго. После того, как его изгнали из нашего мира, он не может или не хочет оставаться тут надолго. Один-два дня. Неделя. Месяц. Три месяца - не больше.
Сен-шангер покачал головой.
Похоже, все в этом трижды проклятом всеми демонами городе знают о порождении Шангаса при Водоеме куда больше, чем сам Шангас. Сколько еще сюрпризов таит этот город, а ведь Янни, было, решил, что после пяти лет службы в полиции знает все городские тайны.
Он кивнул человечку и направился к "Сёкогаю".
Когда Янни садился в машину, до него донесся крик светловолосого архивариуса:
- Помни! Господин приходит на три месяца! Не больше! Не страшись!
Сен-шангер длинно сплюнул и сильно хлопнул дверью "Сёкогая".
Не понятно почему, но слова архивариуса ему сильно не понравились.
Он них пахло, словно от пролежавшей неделю на жарком солнце рыбы.
Как неприятно!
"Сёкогай" рыкнул и перевалил через неглубокую канавку, через миг он слегка подпрыгнул на бордюрном камне.
Выехав на шоссе и пристроившись на медленную полосу, Янни левой рукой ухватил руль, а правой достал ленту с полученными списками.
Минуту спустя он бросил машину к обочине и затем долго сидел, глубоко дыша.
Его тошнило от страха.
Первым в списке шло имя двенадцатилетней Икизоку. Позавчера ее родители погибли в авиакатастрофе на поле аэродрома "Шоку". А вчера она получила в банке почти два миллиона - все, что было на счету.
Слишком быстро.
Слишком просто.
Господин Лянми помогает ему?
Как страшно.
* * *
Кабинет господина Вал-мё занимал треть его немаленького дома.
- Старый Обряд прост, - говорил он, прохаживаясь вдоль кабинета, - Он несложен. Но очень труден. Мало кто принимает его, мало кто готов пожертвовать даже на краткое время собой, своей личностью и душой.
