— Но… возможно…
— Нет! — Синевал шагнул к ней через туман. Он нежно взял её за руки. — Вы вынесли, миледи. Вы вынесли, потому что знали, что делаете это ради своей касты, вы должны были так поступить. Вы один из самых сильных людей, каких я знаю.
— Она улыбнулась и посмотрела на него. — Спасибо, милорд, — прошептала она. — Мы открыли друг другу наши тайны.
Он кивнул, ослеплённым сиянием её глаз. — Кажется, это они. — Синевал отступил от неё, как только Деленн вошла в зал. Он видел, как она входила, и он поймал момент её замешательства. Казалось, у неё были свои воспоминания об этом месте. За ней вошёл Старкиллер, и за ним — ещё один землянин. Синевала окатила волна презрения. Осквернить это место присутствием землян… Как же сильно пали жречишки?
Деленн игнорировала присутствие охотников у двери, хотя и не сумела совсем их не заметить. Она прошла в глубину зала и коротко поклонилась в сторону Синевала. Он возвратил её поклон.
— Спасибо, что пришли, — тихо сказала она.
— Мне это доставило удовольствие, — без тени притворства ответил он.
Все замолчали, когда Старкиллер подошёл к Деленн. Охотники за душами начали медленно обходить их, чтобы встать рядом с Синевалом. Деленн тихо вздохнула.
— Я так понимаю, мы должны начать с тайны, — сказал Синевал. — Каждый из нас должен открыть тайну, которой никогда ни с кем прежде не делился. — Деленн кивнула. — Тогда позвольте мне быть первым. Есть кое-что относительно меня, чего вы не знаете… ни один из вас. Кое-что я храню в тайне после нападения на Землю.
— С тех времён родилось немало тайн, — сказал другой голос. Одновременно отеческий и старый, наполненный мудростью и силой. Как бы хотел Синевал, чтобы это был голос того, чьим именем он всегда действовал. Но это не был голос Валена, и как только ложный пророк вошёл, лицо Синевала искривилось в высокомерной презрительной усмешке.
— Ты посмел прийти сюда, самозванец? — спросил он. — Здесь тебе не место. Возвращайся назад к своим хозяевам ворлонцам.
Деленн и Шеридан казались удивлёнными. Возможно, это не их рук дело. Позади ложного Валена шёл ещё кто-то… земная женщина. Синевал не узнал её.
— Нас должно быть девять, не так ли? Наследие церемонии, преподанной вам Валеном. Теперь нас девять.
Деленн и Синевал взорвались одновременно. — Мы не можем считать этих монстров. — Здесь не место для ворлонских игрушек. — Вален заставил замолчать их обоих.
— Теперь нас здесь девять. И это правильно. Здесь время и место для тайн, которые будут открыты, для правды, которая будет предъявлена, для многих других вещей, на которые должен пролиться свет. Моя тайна и ваша, Синевал Проклятый, и ваша, Благословенная Деленн.
— Так знайте же: я — Вален. Я — тот, за кого себя выдаю, и всё же я — не он. Моя тайна состоит в том, что некогда, я был землянином. Моё имя было Джеффри Синклер.
Туман стал холоднее.
Он — Вален, он — спаситель минбарцев, их пророк прошлого, их маяк будущего. Они всегда знали, что он вернётся… однажды, но если бы они только могли узнать правду.
Он — Джеффри Синклер, он — последний свидетель обречённой Земли, последний землянин, видевший свой мир перед самой его гибелью. Они считали, что он умер… если бы они только могли узнать правду.
Его жизнь неизвестна ему самому, его будущее выглядит более ясным, чем его прошлое. Он видит имена, а иногда даже лица. Брат, возлюбленная, его подчинённые. Они приходят к нему более ясными теперь, намного более ясными. Простой результат его пробуждения? Или что-то большее?
Кэтрин. Имя. И лицо. И… чувство.
Кэтрин…
Это имя, он знает, должно быть важно для него, но он не знает, почему. Другие имена более понятные. Маррэйн и Парлонн, тот, кто нашёл его, и тот, кто предал его; Дераннимер, которую он любил бы и любил до самой смерти; Затрас, что был его гидом; Нукенн и Рашок, что должны были записать его наследие; Немейн, который должен был изучать его учение…
Он может увидеть их всех. Он видит Парлонна, первым становящимся перед ним на колени, чтобы поклясться в личной преданности. Он видит Маррэйна, кричащего оттого, что Колесо Звёздного Пламени уничтожает его плоть и его разум. Он видит Дераннимер, рожающую его ребенка. Он может увидеть… так много всего.
Так много событий, так много лиц, так много имён. Его будущее, его прошлое… что из этого имеет значение?
И только одно лицо он не может вспоминать, единственное, которое он хотел бы вспомнить… не как минбарец, а как человек.
Его собственное.
* * *
— Новая ложь, — резко бросил Синевал.
Он будет враждебен к нему, рассеянно подумала Деленн. Он должен быть таким. Синевал был типичным воином — сильный, высокомерный, нахальный; он уверен, что является единственным решением всех проблем Минбара. И, вплоть до возвращения Валена, так и было. К тому же он ненавидел ворлонцев, а Вален возвратился в сопровождении одного из них.
— Откуда вы можете это знать? — гневно спросила Лита, выходя из-за Валена. — Откуда вы можете знать, что он лжёт?
Лита была… какой-то странной. Литу и Деленн объединяли сильные узы, которые связали их на духовном уровне. Ни одна из них не понимала этого до конца, и всё же они приветствовали их. Каждый шёл своим собственным путём, а поддержка их связи помогала им обеим. Теперь, когда Деленн нашла поддержку в Джоне, она почти забыла о Лите. Это упущение, как оказалось, привело к некоторым необычным последствиям.
— Я тот, за кого себя выдаю, — ответил Вален… или по крайней мере, тот, кто называл себя Валеном. Деленн не думала о нём. Она не хотела думать. Нисколько.
— Позади Синевала Катс сдвинулась в сторону, пытаясь лучше рассмотреть человека, утверждающего, что он является её спасителем. Её взгляд был полон неудовлетворённого любопытства, а не угрозы. Деленн плохо её знала, но слышала о её действиях после бомбардировки. Катс могла оказаться единственным средством сохранить душу Синевала.
— Тогда докажите! — потребовал Синевал. — Когда Маррэйн нашёл вас в Месте, где вы Принесли Свет Во Тьму, какие первые слова вы сказали ему?
— Вы не можете ждать, что он… — начала Лита, но Вален поднял руку.
— Я сказал ему, что никогда не оставался в темноте, потому что я принёс свой свет с собой, так же как и все мы. Даже, когда Маррэйн умер, он всё ещё имел немного света внутри себя.
Синевал выглядел поколебленным. — Где умер Маррэйн? — спросил он уже более мягко.
— Я не знаю. Я никогда не видел его снова после того, как он пал из Колеса Звёздного Пламени.
