Вики протестующе пожала своими милыми плечиками.
— Возможно, у Бэтмэна есть что-нибудь вроде такой карты полёта.
— Ну конечно! — восторженно откликнулся Нокс. — Сегодня вечером мы постараемся его выстелить.
Но Вики проговорила, смущённо улыбаясь:
— Может быть, завтра? Сегодня у меня свидание с Брюсом Уэйном. Извини.
Нокс не мог с этим смириться.
— С Брюсом Уэйном? — переспросил он. Наверное, это получилось громче, чем следовало. — Свидание — это когда двое встречаются, чтобы хорошо провести время вдвоём. Свидание же, по Брюсу Уэйну, — это, когда он один идёт в ресторан и любуется своим отражением в зеркалах.
Он снова взглянул на Вики, лицо которой было так близко. Нокс вдруг замолчал. Бог мой, какие огромные голубые глаза, какие губы! Её лицо ещё больше приблизилось к нему. Он закрыл глаза… и она поцеловала его в лоб.
Он открыл глаза, ещё продолжая улыбаться.
— С тобой ужасно приятно, — сказал она весело, — но, всё же, извини.
И вышла.
Брюс Уэйн? Нокс задумался. Что она в нём нашла? Чем он лучше Элли Нокса? У него есть деньги и роскошный особняк, деньги и светское воспитание, деньги и высокие связи плюс ещё много денег. А теперь он хочет увести ещё и девушку? Это несправедливо!
Ну, репортёры-асы знают, что делать в случае несправедливости. Просто нужно пролить свет на частную жизнь некоторых лиц. Он снял трубку телефона.
— Соедините меня со справочным отделом.
— Одну минуту.
— Справочный отдел, — ответил скучный голос.
— Прошу вас, — сказал Нокс, едва сдерживая волнение. — Подберите мне всё о Брюсе Уэйне.
На своём веку Вики пришлось немало поездить по свету и видеть много прекрасных мест, однако нигде она так приятно не проводила время, как здесь. Они скакали верхом по полям, простиравшимся за Уэйн Манор. Стоял один из тех дней позднего лета, когда уже начинают дуть лёгкие осенние ветры. Склонявшееся к закату солнце окрашивало всё вокруг в золотые и багровые тона. Когда вдали показались конюшни, она поймала себя на том, что ей жаль возвращаться. Бывают моменты, думала она, которые хочется продлить до бесконечности.
Брюс сидел в седле, правя жеребцом тёмной, с небольшими белыми вкраплениями масти. Они приближались к конному двору. Вики не отставала от него, сидя на спокойной, но довольно резвой рыжей лошадке. Спрыгнув на землю, она взглянула на Брюса.
— А вы неплохо держитесь в седле.
Он недоверчиво поднял бровь, проводя щёткой по крупу коня.
— Лошади меня любят. Я постоянно поддерживаю форму. Может быть, оттого они ко мне так и относятся. Видели бы вы моё тело: сплошные синяки.
Вики не могла удержаться от смеха.
— Может быть устроим осмотр?
Брюс отложил щётку и повернулся к ней.
— Что ж, можно прямо сейчас! — быстро отреагировал он.
Вики поняла, что разговор принял слишком щекотливый оборот.
— Я просто пошутила, — сказала она.
Он усмехнулся:
— А вы решили, что я спасую?
Брюс направился к дому, потом остановился и подождал, пока она не поравнялась с ним.
Вики взглянула на своего спутника. В багровом отсвете заходящего солнца он выглядел особенно эффектно. В вас, несомненно, что-то есть, Брюс Уэйн. Вы стараетесь быть твёрдым, почти непроницаемым, но на самом деле очень, очень уязвимы.
Вики подумала о том, как всерьёз он воспринял её нечаянный намёк. Такое случалось у неё с мужчинами и прежде. Но у Брюса, в его «прямо сейчас», не было ничего от нелепой сексуальной атаки, которая могла последовать, окажись Вики в такой же ситуации, например, с Элли Ноксом. Ответ Брюса прозвучал так, словно в нём сработал защитный механизм, как если бы он хотел что-то скрыть.
Остаток пути до особняка они шли молча. Брюс ввёл её в просторный дворик за домом и предложил сесть в кресло, стоявшее у белого столика. Тихо вошёл Альфред с бутылкой шампанского. Он коротко улыбнулся Вики. Она ответила ему улыбкой. Затем дворецкий ушёл.
Брюс долго возился с шампанским. Очевидно, эту работу в большинстве случаев он поручал другим. Наконец, пробка хлопнула, и Брюсу удалось-таки разлить большую часть шампанского по бокалам.
Неожиданно они услышали сдержанный кашель.
— Историческое общество напоминает вам, что вы приглашены на банкет, — сообщил Альфред. — Могу ли я сказать, что вы придёте?
— Да, разумеется, — ответил Брюс с несколько рассеянным видом.
Дворецкий повернулся, чтобы уйти.
— Альфред, — остановил его Брюс, — какое общество?
— Историческое.
— Ах да, конечно, — словно спохватился Брюс — его растерянности как не бывало.
Альфред вежливо улыбнулся и исчез в доме.
Вики посмотрела на Брюса.
— Ваш Альфред просто великолепен.
— Я без него не способен найти носков, — согласился с ней Брюс. — Он в нашей семье с самого моего рождения.
Брюс допил шампанское и зевнул.
Заметив это, Вики насмешливо произнесла:
— Наверное, я вас задерживаю?
Он смутился.
— Извините. В настоящее время мне приходится бывать в разных местах.
— И у кого же, например? — не отставала она.
Казалось, вопрос взволновал его.
— Да нет, это всего лишь дела. Хочу быть с вами откровенным. Я смертельно надоел сам себе, — он повёл рукой с бокалом в её сторону, словно собираясь произнести тост. — Расскажите мне о себе.
Вики задумалась, слегка покачивая в руках бокал с шампанским. Что ему рассказать?
— Я фоторепортёр, — начала она. — Мне нравится это занятие. Без фотокамеры я чувствую себя неодетой.
Брюс усмехнулся.
— В таком случае мы постараемся не лишать вас её.
Она тоже рассмеялась в ответ.
— Продолжайте же, — попросил он.
— Я попробовала себя в качестве манекенщицы. Всё было хорошо какое-то время… Не знаю… Всё меняется.
Что-то в сидящем напротив мужчине — может быть, его настойчивость — заставляло её рассказывать о своих переживаниях, которые, возможно, она не смогла бы объяснить самой себе.
— Сколько вам лет? — спросила она его.
— Недавно исполнилось тридцать пять.
Примерно так она и думала. Вики продолжала:
— Возможно, с вами тоже случалось такое: в одно прекрасное утро вы вдруг просыпаетесь и говорите себе: «Ага, я знаю, кто я».
Она пригубила шампанское.
— Я вижу всё через объектив своей камеры. Причём абсолютно всё. Не только длинные ноги и нарядные юбки, но… всё вообще. Вы понимаете?
— Не вполне, — ответил он.
— Что ж, — пожав плечами, сказала она и поставила бокал. — Я просто несколько увлеклась.
— Вам многое приходилось видеть? — спросил он.
