Подобрав свой мешок, Маппо направился к путникам.
Увидев трелля, возница остановил телегу и поставил на стопор. Он небрежно сунул руку за спинку сиденья и вытащил массивный кремнёвый меч, который затем положил на колени.
— Если ты с дурными намереньями, трелль, — прорычал возница, — лучше уходи подобру-поздорову.
Остальные двое тут же выпрямились — с арбалетами в руках.
Маппо положил на землю мешок и поднял руки. Кожа у всех троих имела странный оттенок, и трелль почуял в них такую спящую силу, что ему стало не по себе.
— Уверяю тебя — с самыми благими. Уже много дней я шёл среди мертвецов. Вы — первые живые люди, которые мне встретились за всё время. Увидев вас, я обрадовался, потому что уже побаивался, что потерялся в одном из ночных кошмаров Худа…
Возница поскрёб поросший рыжей бородой подбородок.
— Я бы сказал, ты недалёк от истины. — Он отложил меч и обернулся. — Я думаю, всё в порядке, капрал, — к тому же, может, мы у него бинты выменяем или ещё что.
Старший из двух пассажиров выпрыгнул из повозки и подошёл к Маппо.
Трелль сказал:
— У вас там раненые солдаты? Я — неплохой лекарь.
Улыбка капрала была напряжённой, вымученной.
— Не думаю, что ты захочешь тратить время. Нет у нас раненых людей — только две собаки.
— Собаки?
— Ага. Мы их на месте Гибели нашли. Похоже, Худ не захотел их забрать… сейчас, по крайней мере. Я лично не понимаю, почему они до сих пор живы — дырок в них тьма, и порублены… — Он покачал головой.
Возница спустился с козел и теперь шёл по дороге, рассматривая каждый труп, прежде чем двинуться дальше. Маппо указал на него рукой.
— Вы кого-то ищете.
Капрал кивнул:
— Да, но тела уже сильно разложились, трудно сказать наверняка. Но Ураган говорит, что узнает, если, конечно, он здесь.
Маппо отвёл взгляд от капрала и взглянул на Арэнский тракт.
— И как далеко это всё тянется?
— До самого города, трелль. Десять тысяч солдат по круглому счёту.
— И вы…
— Каждого осмотрели. — Капрал прищурился. — Ну, Урагану уже всего несколько осталось. Знаешь, даже если бы мы не искали конкретного человека… по крайней мере… — Он пожал плечами.
Маппо отвёл глаза, его лицо напряглось.
— Твой друг упомянул какую-то «Гибель». Что это за место?
— Там, где полегли Колтейн и Седьмая армия. Только собаки выжили. Колтейн провёл тридцать тысяч беженцев из Хиссара в Арэн. Невозможно это было, но он справился. Он спас этих неблагодарных ублюдков, а в награду получил бойню в пяти сотнях шагов от ворот города. Никто им не помог, трелль. — Капрал посмотрел в глаза Маппо. — Можешь такое вообразить?
— Боюсь, я ничего не знаю об этих событиях.
— Я так и понял. Худ знает, где ты в последнее время прятался.
Маппо кивнул. Через некоторое время он вздохнул.
— Я посмотрю на ваших собак, если хотите.
— Давай. Но мы особо не надеемся. Просто парень взял и привязался к ним, если понимаешь, о чём я.
Трелль подошёл к повозке и забрался наверх.
Он увидел юношу, который сгорбился над бесформенной грудой красной, иссечённой плоти и костей, слабыми движениями отгоняя от неё мух.
— Худова милость, — прошептал Маппо, разглядывая то, что было когда-то псом. — А другая где?
Юноша откинул в сторону кусок ткани, под которым оказалась маленькая комнатная собачка. Все четыре лапы ей намеренно сломали. Из переломов сочился гной, и звёрек трясся в лихорадке.
— Малыша, — проговорил молодой солдат, — оставили лежать на этом, большом. — В его голосе звучали боль и непонимание.
— Не жильцы они, парень, — сказал Маппо. — Большой уже давно должен был умереть — может, и умер…
— Нет. Он жив. Я чувствую стук сердца, но всё медленнее. Медленнее и медленнее, а мы ничего не можем поделать. Геслер говорит, что нужно помочь, остановить сердце, чтобы прекратить боль, но может быть… может быть…
Маппо смотрел, как юноша возится с беспомощными животными, промокает раны окровавленной тряпкой в тонких, почти женских руках. Через минуту трелль выпрямился, медленно обернулся и посмотрел на длинную дорогу. За спиной вдруг раздался выкрик — у самых ворот, а после капрал по имени Геслер подбежал к Урагану.
Ах, Икарий. Скоро ты очнёшься, а я всё буду горевать, и ты будешь спрашивать… Моё горе начинается с тебя, друг мой, с потери памяти — воспоминаний не об ужасах, а о дарах, даваемых столь щедро… Слишком много мёртвых… как ответить на такое? Как бы ты ответил, Икарий?
Он долго смотрел на Арэнский тракт. Позади юноша склонился над телом пса, а по дороге медленно приближались шаги. Повозка качнулась, когда Ураган забирался обратно на козлы. Геслер тоже запрыгнул в повозку. Лицо его было каменным.
Юноша поднял глаза.
— Вы его нашли, Геслер. Ураган его нашёл?
— Нет. Хотя на минуту… но нет. Его здесь нет, парень. Пора возвращаться в Арэн.
— Благослови нас Королева, — сказал юноша. — Значит, всегда есть шанс.
— Да, кто знает, Истин, кто знает…
Юный Истин снова занялся собаками.
Маппо медленно обернулся, взглянул в глаза капралу и увидел в них ясно написанную ложь. Трелль кивнул.
— Спасибо, что посмотрел на собак, — сказал Геслер. — Я знаю, им конец. Думаю, мы хотели… ну, то есть надеялись… — Он замолчал, затем просто пожал плечами. — Хочешь, подвезём тебя до Арэна?
Маппо покачал головой, спустился на дорогу и встал у обочины.
— Спасибо за предложение, капрал. Мой народ не любят в Арэне, поэтому я откажусь.
— Как пожелаешь.
Маппо смотрел, как они разворачивают повозку.
Как бы ты ответил на такое…
Они уже отъехали на тридцать шагов, когда трелль закричал. Они остановились, Геслер и Истин выпрямились, глядя, как Маппо побежал вперёд, продолжая рыться в сумке.
Искарал Прыщ ковылял по каменистой пыльной тропинке. Остановился, чтобы яростно почесаться — сперва в одном месте под рваным балахоном, затем в другом, и в ещё одном, и ещё. В следующий миг он завопил и начал рвать на себе одежду.
Пауки, сотни пауков посыпались во все стороны, попадали на землю, разбежались, прячась в трещинах и ямках, а верховный жрец всё бушевал.
— Я знал! — завопил Искарал Прыщ. — Знал! Покажись! Если не трусишь! Пауки снова выбрались на свет, помчались по выжженной солнцем земле.
Тяжело дыша, верховный жрец отступил на шаг, глядя, как д’иверс принимает человеческий облик. Перед ним возникла жилистая черноволосая женщина. Хоть она была ниже его на дюйм, фигурой и чертами лица удивительно походила на самого Искарала. Жрец нахмурился.
