«Что же такого оставил нам этот персонаж?» — он сглотнул, с напряжённым беспокойством ожидая, когда над карточкой появится голографическое изображение.
За 68 минут«В тот день эл’Си Пульса провели террористическую атаку…» — произнёс знакомый голос. Тот самый голос, который отдавал приказы солдатам в ночь, когда дом его был окружён.
В месте, из которого шла трансляция, Бартоломей узнал энергостанцию в ущелье Эйрида. Несколько раз он бывал там по рабочим вопросам и хотел хоть разок порадовать Хоупа, взяв его с собой, но так и не выбрал подходящего случая.
Судя по всему, запись была сделана в день инцидента в Эйриде. Люди, показанные в следующих кадрах, были знакомы Бартоломею — все, за исключением одного. Саж Кацрой и его маленький сын Дож навещали Хоупа буквально на днях. Женщину с копьём в руках Хоуп представлял отцу как свою «спутницу». Насколько знал Бартоломей, сейчас она спит внутри кристальной колонны вместе с эл’Си, которая на видеозаписи стояла рядом с ней. Эта девушка была Бартоломею незнакома.
Неожиданно качество картинки улучшилось — похоже, до этого момента транслировались кадры с камер наблюдения, установленных на энергостанции. Скорее всего, лейтенант Рош при инциденте в Эйриде не присутствовал, но следующая запись, показывающая Бодам, похоже, была сделана лейтенантом лично. Были там и иные фрагменты, присланные его подчинёнными, так как качество видео в различных эпизодах отличалось. Изображение сопровождалось монотонным, лишённым эмоций голосом лейтенанта.
«Официально объявленной целью Очищения было изгнание жителей Бодама из Кокона. Но истина куда более страшна. Правительство собиралось уничтожить всех до единого жителей города».
От Хоупа Бартоломей знал, что на самом деле произошло в Крае. Но сейчас он слышал слова человека, ответственного за операцию «Очищение». Хоть ничего принципиально нового он сейчас не узнал, всё же прозвучавшие слова несли в себе совершенно иной вес, нежели рассказ сына.
«Армейские подразделения, получившие этот приказ, доставили жителей в Край, на самую окраину Кокона. Здесь, в незаселённой области, подальше от чужих глаз, они и должны были быть уничтожены».
На записи солдаты направляли автоматы на жителей, тщетно пытающихся вырваться из оцепления. Виднелись также искусственные монстры, созданные для армейских нужд, и образцы тяжёлого вооружения. Всё это делалось не с целью подавить мятеж обездоленных людей, а перебить их всех до единого. Несмотря на то, что голограмма предстала небольшого размера, намерения солдат были вполне очевидны.
Нора и Хоуп тоже находились там.
Человек, который придумал выражение «душераздирающее зрелище», наверное, побывал в схожей ситуации. Можно только гадать, о чём думали и что чувствовали люди, которых заставили облачиться в белые балахоны, знаменующие подвергаемых изгнанию, и под дулами автоматов провели в поезда. Должно быть, то было действительно страшно.
Но самого Бартоломея там не было. В Бодам с семьёй он не поехал, сказав, что у него много работы. И, просматривая многочисленные репортажи об изоляции города, испытывал раскаяние. Именно о работе тогда ему следовало думать меньше всего. Если бы он постарался, изменил свой рабочий график и отправился в Бодам с семьёй, они, по крайней мере, смогли бы остаться вместе до самого конца.
Он слышал подробности гибели супруги в Крае от Сноу Виллиарса. «Мамы сильны», — сказала она тогда, взяв в руки оружие. Она даже спасла дважды самого Сноу. Но во второй раз, защищая Сноу от шквального огня артиллерии, получила тяжёлые раны и упала вниз с рушащегося перекрытия.
«Это моё наказание», — думал Бартоломей. Он просто не мог считать иначе, узнав страшную новость. Если бы они отправились в Бодам все втроём, он ни за что не позволил бы жене взять автомат в руки.
Наказание за то, что фактически не обращал внимания на семью, явилось в том, что семьи он и лишился. С трудом подавляя дрожь в ладонях, он сосредоточился на голограмме. Виды Края сменились пейзажем озера Билджи. Один за другим солдаты высаживались на обратившейся в кристалл водной поверхности. Издали они походили на мошек, кружащихся вокруг леденца.
«Все подразделения поискового отряда переброшены к озеру Билджи, где были обнаружены выжившие в Очищении. Но противники применили способности эл’Си и уничтожили одно из подразделений. Даже если они и были прежде жителями Кокона, обратившиеся в эл’Си Пульса граждане несут лишь вред нашему миру. И этот факт только что получил своё подтверждение».
Он лжёт. Не было никаких подтверждений. Хоуп и остальные лишь оборонялись, отражая нападение. Слова о том, что «граждане несут лишь вред нашему миру» весьма покоробили Бартоломея, хоть выказывать вслух возражения давно сделанной записи было по меньшей мере глупо.
Картинка озера Билджи исчезла, сменившись панорамой гор Вайл. Возможно, огороженная область, внутри которой разгуливали монстры, была исследовательским комплексом для создания искусственных тварей, приписанных к армейским подразделениям.
«…Похоже, наибольшую опасность представляют некие Хоуп Эстхайм и Лайтнинг. Мы предполагаем, что эти двое собираются через лес Гапра добраться до Палумполума».
Хоуп рассказывал отцу о том, как от озера Билджи они шли до самого Палумполума. Бартоломею казалось, что сыну нужно выговориться, потому он слушал, не перебивая. Но, просматривая эту запись, он понял, что ошибался.
«Если в Палумполуме действительно скрываются четверо эл’Си, Правительство будет вынуждено отдать приказ об очередном Очищении. Избавятся от всех без исключения горожан. Военным следует провести широкомасштабную операцию, чтобы бодамская трагедия не повторилась вновь».
Монотонный голос безо всяких эмоций излагал факты. Следует провести широкомасштабную операцию. Город блокировали не только силы PSICOM, но и весь Гвардейский корпус. Да, к тем, кто пережил подобный ужас, сложно применить такие простые слова, как «нужно выговориться».
Вообще-то, слова Хоупа всегда были лишены эмоциональной окраски. Это Бартоломей выказывал чрезмерную тревогу за сына. Возможно, Хоуп думал: «Если я не буду ничего говорить, он только сильнее встревожится», и подбирал наиболее мягкие и осторожные слова, чтобы осветить лишь часть случившегося. Наверное, жалел отца, и так снедаемого осознанием собственной вины. Ведь Хоупу только-только исполнилось 16, он был совсем ещё ребёнком, однако мыслил при этом как взрослый. И это наполняло его отца горечью.
