В дальнем конце комнаты кто-то был.
Фигура стояла в двадцати метрах от него в конце ряда столов, у внутренних стеллажей, которые располагались по ту сторону раздвижных дверей. Она смотрел на ученого.
Хавсер не видел ее лица. Фигура носила те же мягкие бежевые одеяния, что и он, но ее голова была скрыта под капюшоном, подобно монашескому клобуку. Ее руки были прижаты к телу. Ее пропорции казались мягкими и почти округлыми. В одежде Библиотеха фигура напоминала голого человека, который резко похудел, и теперь на нем складками повисла кожа. В полутьме силуэт походил на призрак.
— Кто ты? – спросил Хавсер.
Его голос эхом прокатился по сумрачной пещере Библиотеха. Фигура не шевельнулась. Она смотрела прямо на него. Хасер не видел ее глаз, но знал, что так и есть. Ученый хотел увидеть ее глаза. Он чувствовал, что ему это нужно.
— Эй? — позвал он снова.
Хавсер шагнул вперед.
— Навид? Это ты? Что происходит?
Ученый пошел к фигуре. Та не двигалась, продолжая смотреть на Хавсера. В сумраке бежевый силуэт был столь тусклым, что казался едва ли не прозрачным.
— Навид?
Фигура в капюшоне вдруг развернулась и направилась к декоративной железной раздвижной двери во внутреннее книгохранилище.
— Стой! — крикнул Хавсер. — Навид, вернись! Навид!
Закутанная фигура продолжала идти. Она прошла за дверь и исчезла в тени.
Хавсер бросился за ней.
— Навид?
Он вошел во внутреннее книгохранилище. В тусклом свете перед ним во все стороны расходились длинные ряды красивых деревянных стеллажей по двенадцать метров высотой. На равных промежутках к каждому стеллажу крепились медные стремянки, которые на безинерционных перилах могли двигаться вверх и в стороны, позволяя читателю добраться до самых дальних полок. Стоило Хавсеру войти, как от тепла его тела включился электронный каталог соседних полок. Загорелись гололитические метки, и откуда-то раздался приятный голос.
Восточная литература, ХОЛ — ХОМ.
Восточная литература, подраздел, Хомецель Томас, работы.
Восточная литература, ХОМ – ХОМ, продолжение.
— Тишина, — приказал Хавсер. Приятный голос пропал. Гололитические метки продолжали вспыхивать впереди и гаснуть, когда он проходил мимо.
— Эй? — крикнул он. Хавсер пошел назад и проверил другой ряд. Как мог тот человек исчезнуть так быстро?
Краем глаза он заметил движение и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как фигура в капюшоне пересекла проход между стеллажами. Он бросился за ней, но когда добрался до нужного перекрестка разделов, там никого уже не было.
Только у полок медленно гасло несколько гололитических меток, словно их перед этим активировало тепло недавно прошедшего здесь человека.
— Навид! С меня хватит! — завопил Хавсер. – Заканчивай свои игры!
Что-то заставило его обернуться. Фигура в капюшоне стояла позади него, прямо позади него, бесшумная и призрачная. Человек медленно развел руки, будто крылья, словно жрец, призывающий божество.
В руке он сжимал нож.
Это был ритуальный клинок. Атам[132]. Хавсер сразу узнал его. Орудие для жертвоприношений.
— Ты не Навид, — прошептал он.
— Выбор должен быть сделан, Каспер Хавсер, — произнес голос. Говорил не Мурза, но и не фигура в капюшоне. Сердце ученого сжал страх.
— Что за выбор? – выдавил он.
— Ты можешь многое предложить, и мы будем рады сотрудничать. Мы получили бы взаимную выгоду. Но ты должен сделать выбор, Каспер Хавсер.
— Я все еще не понимаю, — ответил Хавсер. — Где Мурза? Он сказал, что привез меня встретиться с людьми, с которыми работает.
— Это так. Навид Мурза разочаровал нас. Он опрометчив. Ненадежен. Ненадежный слуга. Ненужный свидетель.
— И?
— Мы ищем кого-то более подходящего для наших задач. Кого-то, кто знает, что ищет. Кого-то, кто может узнать правду. Кого-то, у кого лучшие глаза. Тебя.
— Думаю, ты спутал меня с идиотом, который захочет вступить в жалкое тайное общество, — яростно ответил Хавсер. – Сними этот глупый капюшон. Покажи лицо. Это ты, Мурза? Это еще одна твоя глупая игра?
Фигура в капюшоне шагнула вперед. Казалось, она почти скользила.
— Ты должен сделать выбор, Каспер Хавсер, — сказал голос.
Хавсер понял, что звук раздается со всех сторон. Он определенно исходил не от фигуры. Это был мягкий и приятный искусственный голос стеллажей. Как может что-то или кто-то говорить с ним через систему Библиотеха?
— Ты должен сделать выбор, Каспер Хавсер.
Хавсер услышал вскрик Навида. Это был не просто возглас, но крик боли. Он повернулся спиной к человеку в капюшоне и направился вдоль прохода, не переходя на бег, но шагая очень быстро.
— Ты должен сделать выбор, — по пути шептали ему полки. — Ты должен сделать выбор. Взгляни на нас, и мы многое откроем тебе.
— Навид? — позвал Хавсер, игнорируя голос.
Впереди показался перекресток. В конце одного из проходов стояла библиотечная стремянка. Мурза был привязан к ее медным поручням за запястья. Полусогнутый, он лежал на полу, его ноги были вытянуты к центру перекрестка, руки задраны вверх туго затянутыми путами. Он казался одурманенным или скорее оглушенным.
Возле него неровным полукругом стояло еще шесть фигур.
— Ты должен сделать выбор, — произнес голос.
— Что вы с ним собираетесь сделать? — потребовал Хавсер.
— Ты должен сделать выбор. Посмотри на нас, и мы многое откроем тебе. То, что ты и вообразить себе не мог.
Мурза слабо застонал.
Не обращая внимания на фигуры в капюшонах, Хавсер присел рядом с Мурзой и приподнял его голову. Лицо Навида раскраснелось и вспотело. В его глазах читался страх.
— Кас, — пробормотал он. — Кас, помоги мне. Мне так жаль. Ты им понравился. Ты их заинтересовал.
— Почему?
— Не знаю! Они не говорят мне! Я лишь хотел представить тебя. Показать, что полезен для них, что могу приводить нужных им людей.
— Ох, Навид, какой же ты дурак…
— Пожалуйста, Кас.
Хавсер взглянул на стоящие позади фигуры в капюшонах.
— Мы уходим отсюда, — сказал он с большей уверенностью, чем чувствовал на самом деле. – Мы с Навидом собираемся покинуть это место.
— Ты должен сделать выбор, Каспер Хавсер, — сказал приятный искусственный голос.
— Нет, не должен.
— Должен. Мы пригласили тебя. Мы не разбрасываемся подобными приглашениями. Ты исключительное существо, а это исключительное предложение. Ты недооцениваешь силу того, что мы предлагаем разделить с тобой. Именно это ты искал всю жизнь.
