— Звери повели себя нормально, — не удивился Григорий.
— Почему? — не понял Роберт.
— Когда-то я подмешал в ваши напитки зелье, приготовленное алхимиком Пакье. В нашей крови находится раствор, который приводит в трепет многих животных, — пояснил Григорий.
— Каких именно? — спросил Роберт.
— Все дикие хищники, с которыми я встречался на охоте, а также кошки и собаки постоянно испытывали ко мне чувство страха, — начал перечислять Григорий. — Лошади, почему-то к запаху этого зелья равнодушны.
— О твоем эксперименте надо было нас предупредить, — проворчал Бертольд.
— Я это зелье проверил сначала на себе. Вы же знаете, что яды на нас не действуют. Поэтому риска никакого не было. Я предположил, что если это зелье будет внутри нас, то отпадает необходимость в нужный момент им мазаться. Вышло очень даже хорошо.
— Вышло очень плохо, — снова проворчал Бертольд.
— Чем ты опять недоволен, — удивился Григорий.
— Если бы я знал, что собаки меня боятся, то не убегал бы от них.
— Когда же произошло это знаменательное событие? — хитро улыбнулся Гуго. Он уже по этому поводу заготовил шутку.
— Две недели назад на меня кто-то натравил двух овчарок, — Бертольд так грозно посмотрел на француза, что тому перехотелось шутить. — Так как это было в парке, при большом скоплении народа, то я решил не ввязываться в драку. Добежал до забора, перелез через него и избавился от преследования.
— Если я правильно понял, то на нас всех были, в разное время, совершены нападения, — подвел итог Григорий. — Никого не собирались убивать. Цель была другая.
— Ты знаешь какая? — спросил Гуго.
— Знаю. Некто хочет, чтобы мы собрались вместе, — заявил Григорий.
— А имя у этого человека есть? — решил уточнить Роберт.
— Думаю, что он сам представится.
Глава пятьдесят четвертая
Стук в дверь совпал с ее открытием. Сразу же в номер вбежали два черных ротвейлера. Словно полицейские, производящие обыск, они пробежались по номеру, тщательно обнюхивая все предметы.
Григорий схватил одного ротвейлера за ошейник и притянул к себе. Второго непрошенного гостя схватил Бертольд. Словно в отместку за недавнее унижение, он щелкнул пальцем здоровенную псину по носу. Собака жалобно заскулила и попыталась вырваться, но немец крепко держал ее за ошейник. Потом он заставил животное лечь у его ног.
Григорий гладил ротвейлера по мощной шее, стараясь успокоить. Пес дрожал и тихо скулил. Он хотел вырваться, но, в конце концов, подчинился воле более сильного зверя и лег на пол.
— Мелкий ты какой-то, — начал разговаривать с собакой Григорий. — Наверное, хозяин тебя плохо кормит.
— Своих собак я кормлю хорошо, — раздался голос от дверей.
Все повернули головы. В номер вошел мужчина среднего роста. На нем был черный костюм-тройка, красиво облегающий стройную фигуру. На вид ему было сорок пять лет. Черные набриолиненные волосы, свисали до плеч. Элегантная бородка с проседью была аккуратно подстрижена.
— Неплохо было бы еще заняться их воспитанием, — проворчал Бертольд.
— Не любите вы животных, господа рыцари.
— Тех, которые вгрызаются людям в глотки, очень не любим, — кивнул головой Григорий. — С чем пожаловали господин верховный жрец?
— Рад, что вы меня помните.
— При всем нашем желании, мы этого забыть не сможем. Тем более, что все эти годы, вы всегда были рядом, — Григорий пристально посмотрел на верховного жреца.
— Как я мог оставить своих детей без присмотра?
— От вашей опеки часто веяло смертельным холодом.
— Поверьте, что вам никогда ничего не угрожало, — заверил верховный жрец.
— Особенно в последнее время, когда вы устроили за нами охоту, — саркастически ухмыльнулся Григорий.
— Мне необходимо было срочно с вами поговорить. Почувствовав опасность, вы обязательно должны были собраться, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Именно для этого я и устроил то, что вы назвали охотой. У меня не было стремления как-либо вам навредить. Согласитесь, что до этого никто из моих вампиров никогда на вас не нападал.
— Как вас сейчас звать? — поинтересовался Григорий.
— Так же, как в первый день нашего знакомства.
— Так с чем пожаловали, господин Калаун?
— Хочу, чтобы вы вернули мои хрустальные черепа.
— С какой стати?
— Надеюсь, что вы знаете о пророчестве индейцев майя?
— Конечно. После окончания каждого цикла человеческая цивилизация гибнет. В 2012 году заканчивается очередной цикл.
— Совершенно верно, — подтвердил Калаун. — Мир погибнет от колебаний и сотрясений земли.
— Обычное предсказание конца света. Их было уже достаточно много, — пожал плечами Григорий. — Я пришел к мнению, что подобные пророчества, чаще всего, являются плодом больного воображения. Шарлатаны обожают напустить тумана и попугать народ. Предприимчивые люди любят пощекотать нервы обывателю. Сейчас на всем умудряются делать деньги.
— В этот раз все намного серьезней. У меня есть очень веские основания верить этому предсказанию.
— При чем здесь хрустальные черепа?
— Если собрать нужное количество этих артефактов, то катастрофу можно предотвратить.
— Каким образом?
— Зачем вам эти технические подробности? Поверьте, я с этой проблемой справлюсь.
— Не верю ни единому слову.
— Почему?
— Вы не из тех людей, которых волнует судьба человечества.
— Во-первых, в данной ситуации я забочусь и о себе тоже. Во-вторых, разве я давал повод так обо мне думать? Вам подарили то, о чем мечтает каждый человек — бессмертие и вечную молодость. Причем, совершенно бескорыстно.
— Не было никакого бескорыстного подарка, — перебил верховного жреца Григорий. — Вы хотели сделать из нас бессловесных рабов, но турецкие пираты нечаянно нарушили ваши планы. Все это время шла охота за хрустальными черепами. Нас не пытались убить только по одной причине — вы не знали, где спрятаны эти артефакты.
— Зачем вам то, чем вы не умеете пользоваться? — спросил Калаун.
— Хрустальные черепа обладают необычными возможностями, которые могут принести людям пользу. Подозреваю, что с их помощью можно принести и вред. Пока я не буду знать все свойства этого артефакта, я не отдам его в руки такого человека, как вы.
— Жаль, что мы не договорились, — вздохнул Калаун. — Видимо, наше мирное сосуществование затянулось.
— Вы нам угрожаете?
— Вы сами выбрали войну.
— По-моему она никогда не прекращалась, — возразил Григорий. — Только вы всегда предпочитали не открытый бой, а наносить удары в спину.
