Он двинулся вниз по течению реки, обходя большие камни, перепрыгивая через ручьи, впадавшие в реку и молил Всевышнего о чуде – чтобы Он послал ему огромную кучу пустых пластиковых бутылок.
Однако у Создателя на сей счет, очевидно, имелись собственные соображения.
Сашка это понял, как только достиг первой же излучины реки и узрел впереди, на берегу, целое нагромождение белых стволов. Как и когда мертвые деревья прибились к берегу, почему они оказались в относительной близости от уреза воды – этими вопросами Заречнев заморачиваться не стал. Он с нечленораздельным воплем бросился вперед, подхватил один из сучковатых «трофеев»…. Сухое дерево было легким и прочным.
Александр споро столкнул в воду несколько белых, словно слоновая кость, деревьев, наскоро перетянул их веревкой. Он вознамерился уже выбросить на берег мусорный мешок, заполненный менее чем на четверть, но вовремя одумался.
Сашка зашел в воду, оттолкнул свой наскоро сделанный плот от берега, на самую прочную на вид часть конструкции водрузил мешок, грузно плюхнулся не него сверху…..
– А, черт! – вырвалось у него. – Чем же я грести-то буду?!
Однако его плавсредство, под действием первого и мощного толчка отходило от берега все дальше и дальше. Заречнев, все взвесив, решил еще раз судьбу не искушать, логично предположив, что еще одного подарка реки в виде кучи сухих стволов, может и не быть до самого брода, рядом с «нужным» оврагом. Александр осторожно лег на спину, вынул карту.
«Интересно, какая у реки здесь скорость»? – думал он, пытаясь по смещению берега определить скорость водного потока. – «Четыре километра в час? Пять? Если – пять, то часа полтора времени на отдых у меня есть! Поспать, что ли? Он закрыл глаза, попытался отрешиться от всего происходящего….
Однако местное светило жгло сетчатку его глаз даже через плотно закрытые веки.
Сашка еще немного подумал о целесообразности дневного сна во время переплыва до места брода и в конце концов решил, что это – не обязательное условие; можно просто посидеть или полежать, полюбоваться видами берегов реки, пока она несет его в нужном направлении. Так он и сделал.
– Как там наш отмороженный? – Николай Платонович наклонился к монитору слежения, внимательно всмотрелся в отметки на экране.
– Да вроде бы вместе со всеми, правда – в конце группы! – ответил ему хрипловатый мужской голос. – А что, что-то не так?
– Если исходить из его теперешнего состояния организма, то он вообще не должен был двигаться! А он не просто двигается; он бежит, причем – вместе со всеми, в группе!
– Думаешь, в этом скрыт какой-то подвох?
– Не исключено! Парень на выдумку жутко зол; его могут просто нести! А это запрещено правилами!
– Ну, а в чем проблема? Зачем напрасно мучиться у монитора? Слетай на маршрут, проверь, как обстановка!
– И то дело! – охотно согласился с обладателем хриплого голоса руководитель Центра подготовки звездных рекрутов. – Да и остальным не будет лишним еще раз напомнить, что хиханьки и хаханьки – позади!
– Скажи, Коля! – остановил его мужчина. – А тебе не жалко их – вот так…
– Нет! Не жалко! – после некоторой паузы ответил Николай Платонович. – Нас, как ты помнишь, никто не жалел. Почему мы должны жалеть этих?
– Но тогда была война. С тех пор на Земле прошло семьдесят лет. Многое изменилось….
– Ты что, Демьян, хочешь прочитать мне нотацию? Или – что?
– Да ничего! Просто я этого парня видел в таких передрягах, в каких дай тебе Бог не побывать никогда! И будет очень жаль, если его сегодня убьют только потому что…. Впрочем, это неважно!
– Ну, а если неважно, то я с твоего позволения, все же пойду к ангарам!
Минут тридцать ничего не происходило.
Сашка успокоился окончательно, расслабился, мало-помалу его начала одолевать дрема…. Вдруг с запада, с той стороны, где сейчас должны были находиться новоиспеченные звездные рекруты, донесся гул, очень похожий на звук работы двигателей военного истребителя. Александр порывисто сел, покрутил головой, стараясь не пропустить ни звука.
Гул несколько раз то усиливался, то затихал; спустя какое-то время Александр отчетливо расслышал, что самолет (если это был, конечно, он) летит в его сторону.
Душа у Сашки мгновенно сжалась, словно шагреневая кожа. Он отчего-то решил, что его «происки» с часами все-таки раскрыты и теперь Дита либо кто-то из её заместителей летят его убивать.
– О, Господи! – крикнул Заречнев, обращаясь к небу. – Зачем ты сохранил мне жизнь я в стольких передрягах? Только для того, чтобы я совершенно по-глупому погиб посреди этой чертовой реки?! Но как они нашли меня? Зашили что-то в форму? Или меня выдала карта?
Сашка быстро содрал с себя маскхалат, закрутил узлом, энергично затолкал внутрь тюка кусок пластика.
– Пропади ты пропадом! – крикнул он, отбрасывая от себя темно-зеленый тюк. – Без тебя им меня не найти!
Землянин ухватился за белые «рога» сучьев, скользнул в воду, под пластик…. На поверхности осталась только его голова.
Наверху, очень близко к воде прошел истребитель пилота Звездной Академии. В «глазном тумане» землянин не смог разобрать, чей – именно.
– Что, сучка бессмертная?! Меня ищешь? – вспылил Александр, стараясь не высовываться из-под белого нагромождения. – Думаешь, как бы половчее меня в этом говне утопить? А вот хрен тебе, а не тела комиссарского!
«А ты молодца, шефиня, ничего не скажешь! – думал Сашка. – Ай, молодца! Выбрала самый удобный момент! Если у тебя какие-то обязательства есть на мой счет перед папашей Маялы, то сейчас самый удобный случай, чтобы их закрыть! Лучшего момента и намеренно не придумаешь! Всего один заход и, как говорят у нас на Земле – концы в воду!
Истребитель тем временем вернулся обратно, приподнял нос, зависая над бесформенной кучей плавника, оторвавшегося от берега. Очевидно, пилот самолета внимательно изучал нагромождение белых стволов, дрейфующих по течению реки.
Общую картину обычного речного мусора портило какое-то темное пятно посреди стволов деревьев…. Однако более детальный осмотр не подтвердил, что это пятно – человек, тем более – курсант.
Машина еще немного повисела над кучей хлама, изменила силу тяги двигателей и быстро скрылась там же, откуда только что прилетела – на западе.
Заречнев перевел дух. Его трясло – и от пережитого, и от холода. Он осторожно выбрался из-под спасших его деревьев, с трудом забрался на «свое» место.
Минут двадцать он грелся под полуденными лучами, а затем впереди замаячил темный провал «нужного» оврага.
