— Ничего не решена! — профессор Трест еле сдержался, чтобы не стукнуть кулаком по столу. Его поддержал нестройный гул голосов — на пороге кают-компании столпились остальные «головоломы». — Мы не можем работать без инфранета! А если нам будет нужно сделать кое-какие расчеты или построить графики?
— У вас есть планшеты, — еще шире улыбнулся Варвич. — А в них — калькуляторы.
— А если нам нужна будет какая-нибудь информация?
— Какая? По еще неизвестным науке видам животных?
— По известным! Чтобы провести сравнительный анализ!
— А головы вам на плечах на что? Или вы ученые степени получили за примерное поведение за столом?
— Но…но… Это возмутительно! Я буду жаловаться! — профессор выпятил грудь.
— Жалуйтесь, — кивнул капитан, приходя на помощь своему помощнику. — На связь. На природу. На человечество, которое до сих пор не освоило этот район. Я еще и помогу вам составить прошение и подпишу его вместе с вами. Сэйи ученые, инфранета нет и не будет в ближайшие несколько недель! Примите этот факт как данность!
— Но мы не сможем работать…
— А вы берите пример с ваших предшественников, — внезапно послышался негромкий женский голос. — Великие ученые древности делали свои открытия, порой даже не имея калькулятора. И тем не менее двигали вперед науку.
Мужчины невольно выпрямились и оглянулись на Ольгу. Женщина-врач сидела с краю стола, на своем обычном месте, опустив взгляд в тарелку и, казалось, была полностью поглощена своим завтраком. Почувствовав на себе пристальные взгляды, она подняла голову:
— Что? В чем дело? Я что-то не то сказала?
— Да нет… мы… поймите нас правильно… — забормотал профессор Трест, — мы всего лишь хотели сказать, что…
— Что без инфранета вы не в состоянии делать свои открытия? Как же вы тогда намеревались работать на Охане? Там даже обычной радиосвязи пока еще нет. Получается, что без техники вы никуда?
— Я этого не говорил, сэйя докторка, — напрягся ученый муж. — Мы готовы к трудностям и их преодолению. У нас с собой есть фото- и видеоаппаратура, мы вполне оснащены. Но здесь и сейчас… на корабле, в замкнутом пространстве… Чем прикажете заниматься, если не сидеть в инфранете?
— Вам нечего делать? — вопросом на вопрос ответила Ольга. — Я правильно понимаю ваши слова?
— А… эм… да. В общих чертах. Что нам делать?
— Увы, ничем не могу помочь, — женщина улыбнулась и снова уткнулась в тарелку. — В мои должностные обязанности не входит развлекать пассажиров. Я должна только следить за их здоровьем. В первую очередь физическим. А по поводу душевного, — она впервые посмотрела на капитана, и Гримо поразился странному выражению ее лица, — по-моему, в моем трудовом договоре нет такого пункта?
— Нет, — признал тот. — Но если вам действительно нечем себя занять…
— Умный человек всегда найдет себе дело, — пробормотала Ольга так тихо, что лишь сидевшие рядом механик и связист услышали ее слова. — Если он умный.
— … то к вашим услугам видеотека нашей кают-компании. У нас собрана неплохая коллекция фильмов и пара десятков игр различной степени сложности. Есть даже игры, адаптированные для несовершеннолетних детей в возрасте до семи лет. И потом, наш полет не продлится так уж долго.
— Сто шестьдесят девять, — с полным ртом прочавкал пилот, ни к кому не обращаясь.
— Что?
— Через сто шестьдесят девять часов, если ничего не случится, мы выйдем к системе Оханы. И еще часов через десять выйдем на круговую орбиту. Кэп, я пойду спать! — он резко встал, выходя из кают-компании. Соберон Крисп шарахнулся в сторону, когда Гурвиль прошагал мимо.
— Вот видите, — улыбнулся Гримо. — Осталось чуть больше семи суток. Думаю, это время вы сможете потерпеть?
— Неделю? Попытаемся…
Варвич не принимал участия в разговоре, хотя это была его обязанность — улаживать конфликты. Он во все глаза смотрел на Ольгу, любуясь ее лицом, голосом, манерами. Как она поставила этих «головоломов» на место! «Умный человек всегда найдет себе дело. Если он умный!» — как это верно. И сама она умна.
Решено. Сегодня же надо будет познакомиться с нею поближе.
Работа врача оказалась не такой уж сложной — на первых порах. Надо было следить за качеством пищи, не допускать в рационе просроченных или не прошедших обработку продуктов, периодически снимать показания со счетчиков температуры и газоочистки, следя, чтобы выхлопные газы и продукты переработки не попали в воздух, и ждать, каждый день с десяти до трех часов просиживая в кабинете на тот случай, если кому-то из пассажиров станет плохо.
Пока посетителей было мало — забегали разве что лаборантки, просили чего-нибудь снотворное, ибо на новом месте засыпалось им с трудом. Конечно, когда они высадятся на планету, придется как следует поработать. Человек всегда остается человеком. Как ни следи за техникой безопасности, обязательно кто-нибудь обгорит на солнце, хватит солнечный удар, рискнет попробовать местные фрукты, отравившись незнакомой пищей, или просто-напросто упадет с камней и поранится. Конечно, хотелось бы, чтобы все обошлось царапинами и ожогами с синяками, но жизненный опыт подсказывал, что дело этим не ограничится.
Поэтому в ожидании пациентов Ольга без конца перебирала лекарственные препараты и штудировала найденные в местном компьютере файлы с описанием операций разной степени тяжести. В свое время она была специалистом широкого профиля — могла и простуду у ребенка вылечить, и аппендицит вырезать, и даже роды принять. Несмотря на то, что Гагаринск был основан более семисот лет тому назад, такие специалисты широкого профиля до сих пор требовались на Луне. А однажды ей довелось ассистировать самому профессору Казакявичусу, когда тот проводил сложнейшую операцию на сердце. Подруги и родственники посмеивались — мол, зачем тебе умение работать руками, когда есть точнейшие приборы, эскпресс-диагносты и нано-роботы, которые проводят полостные операции, проникая в тело человека через, так сказать, естественные отверстия? Старик Казакявичус старик и есть, он реликт прошедших эпох, когда от врача требовалось умение не только вовремя нажать нужную кнопку. Ольга лишь пожимала плечами, не желая вступать в споры. Жизнь ее сделала крутой поворот, показав, что права все-таки оказалась она. Если что-то случится на Охане, нано-роботы ей не помогут. Их тут просто-напросто нет. Придется браться за скальпель. Хорошо, что он есть!
Стук в дверь прервал ее размышления. Женщина невольно вздрогнула.
— Кто там?
— Старший помощник Примек Варвич. Можно войти?
Первое лицо на корабле после капитана. Отказываться было глупо. Ольга нажала кнопку, разблокирующую дверь:
— Да.
Мужчина переступил порог, озираясь по сторонам с таким видом, словно вошел в клетку с неизвестным животным и пытается определить, куда оно спряталось.
— А у вас тут… мило.
Ольга невольно улыбнулась. Каюта была стандартного образца, с типовой мебелью, расставленной и приваренной к полу и стенам строго в соответствии с разработками опытных дизайнеров. Исключение составляли два встроенных шкафа — один с медикаментами, другой с медицинским оборудованием. Шкафчик с одеждой, втиснутый между ними, смотрелся довольно жалко.
— Как у всех.
— И все равно, сразу чувствуется, что тут живет женщина.
Ольга поморщилась, окинув взглядом маленький прикроватный столик и приоткрытую дверцу шкафа. На столике в рядок выстроились ее немудрящие сувениры из дома — брелок-черепашка, подарок мамы, кружка-котенок с торчащей из нее зубной щеткой, подставка под канцелярские принадлежности, в котором вместе с парой карандашей торчала расческа. Ну и планшет, над которым висел вирт-экран с открытым текстовым файлом. Ни косметички, ни флакончика духов, ни зеркальца, ни тем более шкатулки с кольцами-сережками.
— С чего вы это взяли?
— Эм… вот с чего.
В руке старпома возник флакончик духов. Прежде, чем Ольга успела открыть рот, он дважды прыснул струей в воздух, наполнив его сладким ароматом.
