и ошеломлённо замер, потому что плоский лист оказался конвертом, на обратной стороне которого стояла крошечная, написанная от руки фраза: «Ивесу и Ивону от Агаты Ир’сан». Бумага заметно пожелтела и помялась, углы выглядели потрёпанными, но клапан плотно прилегал к боковым краям.
— Что это? — пробормотал Ивес.
В груди что-то оборвалось и ухнуло в пропасть. Все принадлежавшие Агате вещи, всё, что напоминало мать, он давно раздал или выкинул, а тут письмо?!
— Да говорю же, — тихо повторил Селвин, уставившись в пол, — я встретился с сородичами, кто сейчас так же, как и я, тайно на Захране живёт, ну поддержать там, туда-сюда. Мы же всё равно крупнее и выделяемся среди людей… Генерал всех пикси как на подбор устроил в медицинскую сферу, ну оно и логично: у нас знаний гораздо больше, как и технологий, опять же, должна быть хоть одна клиника, где пикси могут спокойно операцию на руках сделать или гипс наложить безо всяких криков-оров…
— Сел, я знаю, зачем ты летал туда, давай ближе к делу. Как ты это нашёл?
— Так несколько сородичей в архив при диспансере устроились. Письмо надо было отправить более двадцати лет назад на Цварг, но тогда что-то случилось с почтой, и оно застряло. Знакомый увидел фамилию, пробил по базе Космофлота, увидел пометку «Спасательный Корпус» и решил, раз такая оказия, через меня передать.
— То есть… оно настоящее? — неверяще переспросил Ивес.
Лейтенант Санди тяжело вздохнул.
— Выходит, что так.
— Ясно. Оставь меня.
— Ты уверен?
— Да, иди спать. — Ивес взмахнул рукой, указывая на выход.
Селвин несколько секунд помялся, но всё же вышел из рубки. Лейтенант-коммандер Ир’сан замер, сомневаясь, стоит ли открывать опоздавшее письмо.
Пальцы подрагивали.
А надо ли бередить прошлое?
Может, просто его сжечь?
Что могла написать женщина, бросившая сына и мужа и попросившая её не искать?
Решив, что хуже уже не будет, Ивес вспорол хвостом тонкую бумагу и развернул сложенный втрое лист.
«Дорогие мои мальчики,
Я взяла слово с директора диспансера, что, когда придёт время, он отправит это письмо вам. Я специально сделала вид, что ушла от вас к лучшей жизни на Тур-Рин, но это не так. Несколько месяцев назад у меня начала сильно болеть голова. Я всегда думала, что это произойдёт раньше, и очень благодарна Вселенной, что она отмерила мне столько замечательных лет с вами, ведь я — самая обычная женщина с Захрана.
Ты ещё маленький, Ивес, и, возможно, этого не понимаешь, но отец тебе объяснит. У нас, захухрей, жизнь существенно короче, чем у цваргов. Я держалась как могла и слетала на Тур-Рин, чтобы удостовериться: к сожалению, радиация и экология моей родной планеты сыграли большую роль. В клинику вашей планеты не пошла специально, так как догадывалась, что Ивону обязательно расскажут о состоянии здоровья жены. Мне хотелось, чтобы вы запомнили меня такой, какой я была все эти годы с вами — молодой и активной, — а последние дни предпочла провести там, где родилась.
Возможно, читая это письмо, вы злитесь и негодуете, что я не сообщила вам всю правду. Простите за трусость и малодушие, но мне не хотелось ложиться в заведения Цварга и пытаться растянуть агонию последних дней, наблюдая ваши полные боли лица. Я решила, что пускай лучше вы будете злиться, но считать, что я просто от вас ушла.
Ивон, я искренне желаю тебе счастья. Те годы, что я провела с тобой, были лучшими в моей жизни. Позаботься о нашем мальчике, он совсем ещё малыш и наверняка не всё осознает. Я понимаю, что, когда ты будешь читать эти строки, тебе будет больно, но помни: твоя жизнь куда более длинная, чем моя. Я надеюсь, что ты найдёшь ту женщину, которая сможет если не заменить меня, то хотя бы стать верной подругой.
Люблю вас,
Агата Ир’сан»
Несколько секунд после прочтения Ивес молча стоял, сминая дрожащей рукой пресловутое письмо от матери. Двадцать с лишним лет. Как же сильно оно опоздало… Почти три десятка лет Ив думал, что она их променяла на лучшую жизнь.
Судорожно выдохнув, Ивес аккуратно сложил письмо, положил в конверт и оставил в бортовом компьютере запрос на курьера-беспилотника. Отец должен прочесть эти строки тоже. Офицер Спасательного Корпуса был так поглощён мыслями, что не услышал шагов жены. Она пришла в рубку босая, в длинном махровом халате, щурясь на тусклый свет встроенных в стену диодных лент.
— Ив, уже очень поздно. Ты почему до сих пор не вернулся в каюту? Послушай, если это из-за нашей ссоры, то я была не права. Я не должна была от тебя требовать то, что тебе не хочется делать…
Ир’сан обернулся, чтобы ответить что-то подходящее, но Кристина в последний год умудрялась считывать его настроение не хуже чистокровного цварга.
— Что случилось?! Ив, на тебе лица нет!
С этими словами она мгновенно подошла к мужу и взяла конверт. Ив отдал его и пробормотал:
— Мама, оказывается, нам написала.
Зашуршала бумага.
Минута-другая…
— Ив… — ахнула Кристина, дочитав до конца. Как всегда, по ментальному фону от неё донеслась целая смесь ароматных эмоций. — Это же так… — она запнулась, бросив мельком взгляд на мужа, — всё меняет.
Ивес медленно кивнул, думая о чём-то своём.
— Отцу перешлю.
— Да-да, обязательно передай Ивону, я думаю, это будет правильно.
От супруга последовал ещё один кивок. За всё время знакомства Ивес упоминал о матери всего лишь раз, делая вид, что её никогда и не существовало, и сейчас Кристина не представляла, как поддержать мужа. Глубоко вздохнув, она не придумала ничего лучше, чем подойти и крепко его обнять.
— Она вас всё-таки любила и не бросала, — тихо прошептала девушка. — Просто хотела провести последние дни так, чтобы вас не пугать.
— Она была такая молодая… — Ивес внезапно вздрогнул и громко приказал: — Бортовой компьютер, меняй курс на главный филиал!
— Слушаюсь, лейтенант-коммандер.
— Ив, ты чего?..
— Тебе уже двадцать пять, надо проверить твоё здоровье. Полностью просканировать организм, запросить генетические карты с Захрана и вычислить, сколько тебе осталось жить.
Резонаторов мужчины коснулось ошеломление. Девушка сделала шаг назад и изумлённо уставилась на цварга.
— Я полгода назад проходила стандартный медицинский осмотр Космофлота. Адам Бланк ведёт мою карту лично, подбирая питание. Если бы со мной что-то было не так, я бы уже знала. Да меня бы
