Но Диггер прошлой ночью настаивал, что с ним все в порядке, что утром он сможет пойти. Затем он отключился, чему способствовали лекарства. Джули пришло в голову, что она должна сообщить Келли о случившемся.
– Лучше подождать, – посоветовала Мардж.
– Почему?
– Подождите, пока не вернетесь на корабль. Убедитесь, что с ним действительно все хорошо. Она захочет знать, а вам не придется говорить ей «кажется, все обошлось».
Но Келли связалась с Джули, и поневоле пришлось обсудить с ней этот вопрос.
– Билл считает, что все в норме, – заверила она Келли. – Не надо волноваться.
Келли поблагодарила ее и сказала, что надеется, Диггер немного отдохнет.
На Уита, кажется, сильно повлияли вчерашние события. Его рациональную, осмотрительную, погруженную в размышления личность сменил кто-то более романтичный, более склонный к риску. Он увлекся идеей помочь спасению гумпов. Но Джули спрашивала себя: «Как он будет реагировать, если что-нибудь случится?»
Они взяли вторую трубу и, пока над Интиго разливался рассвет, доставили ее на остров в тридцати километрах к западу от Сакмарунга. После возвращения Джули первым делом навестила Диггера, который мирно спал. Билл уверил ее, что он вне опасности, все показатели в норме.
У Уита появилось хобби. Ему нравилось быть невидимым, и он никогда не упускал случая заснять гумпов за работой, за игрой или во время частых вечеринок. Он смотрел, как они резвятся в парках, как семьи ходят по пирсам, глядя на прибывающие и отчаливающие корабли, как молодежь играет в мяч. Все в полной гармонии. Жизнь в Интиго казалась сплошным праздником.
Уит смотрел – с радостью, которая родилась из убеждения и уверенности в том, что эта цивилизация слишком живая, слишком жизнерадостная, чтобы ее разрушил некий артефакт, который не имеет ни цели, ни причины существовать, и который был, возможно, старше человечества. Коллингдэйл перехитрит его, если это в принципе возможно. А если нет, земляне задействуют аватаров Диггера. Но так или иначе, они с гумпами справятся с этим.
– Откуда такая уверенность? – спросила Джули.
– Вы верите в судьбу?
– Наверное, нет, – ответила она.
– А я да. – Уитлок посмотрел на нее. Его темное задумчивое лицо сморщилось. – Иногда удается почувствовать, как история движется в определенном направлении. Люди всегда считали, что история зависит от мелочей, Александр умер чересчур молодым, чтобы уничтожить Рим, Черчилль уцелел в авиакатастрофе и жил для спасения западного мира. Но иногда колеса просто вертятся, в вы абсолютно уверены, что обязательно произойдут определенные вещи. Мы должны были получить Рим. Остановить Гитлера.
– А куда ведет нас история сейчас?
– Хотите знать, что я думаю на самом деле?
– Конечно.
– Джули, гумпы – замечательная раса. Думаю, мы с ними вскоре должны встретиться. И, думаю, благодаря этому мы все станем лучше.
Из заметок Эвери Уитлока
Дэйв думает, что воздушный змей достигнет цели. Может, да, а может, нет. Но в полете я много времени провел в ночных бдениях с теми, кто претендует на то, чтобы высказывать свое мнение о состоянии человеческой расы. Большинство из них, люди вроде Хажура и Макаллистера, считают нас сборищем ничтожеств, которое интересуют только власть, секс и деньги. Они вдобавок утверждают, что мы трусливы и эгоистичны. Сегодня я слушал Дэйва Коллингдэйла и видел, как Джули и Мардж вернулись, устроив дождь, который, возможно, всего лишь возможно, спрячет Хопгоп от Омеги. Все, кто меня слышит, внимание! Я – типичный представитель человечества. И никогда не гордился этим фактом сильнее.
6 декабря.
Все прочие говорят о погоде. Мы на нее влияем.
Девиз Международного климатического бюро.
Борт «Хоксбилла». Суббота, 6 декабря
У них оставался только воздушный змей. И чутье подсказывало Келли: чтобы отвлечь Омегу, необходимо нечто большее.
Коллингдэйл либо не разделял ее чувств, либо гнал сомнения прочь. Он вел себя так, словно воздушный змей даст нужный результат. Но достаточно было выглянуть в иллюминатор и осознать, что «Хоксбилл» вьется около облака, как муха, чтобы понять, в какую неравную борьбу люди вступили.
Коллингдэйл пребывал в мрачном настроении с тех самых пор, как Келли обнаружила его утром, меряющего шагами мостик и пьющего кофе литрами. Он утверждал, что спал хорошо, но у него были круги под глазами, и он без преувеличения выглядел больным.
Келли связалась с Джули. Та как раз занималась активацией первой дождевой установки. Джули выслушала, сочувственно посмотрела, подняла ладонь в жесте, выражавшем симпатию, смирение, оптимизм. Ну вот.
– Мы болеем за тебя. – Затем: – Ты должна кое-что узнать. – Голос у нее был робкий. – Диггер в порядке, но вчера мы едва успели его спасти.
Джули описала, как он бросился в море выручать гумпу и преуспел, но сам едва не утонул.
– Мне следовало сообщить тебе вчера, но, честно говоря, я хотела подождать и убедиться, что с ним все хорошо. Зачем беспокоить тебя, раз ты ничего не можешь сделать.
– Ты уверена, что он в порядке?
– Билл говорит, да. Не волнуйся. Сейчас Диггер спит, но я попрошу его связаться с тобой, когда он проснется.
– Спасибо, Джули.
Они снова оказались напротив облака.
– Все флаги развеваются, – изрек Коллингдэйл.
Впереди Лукаут и его большая луна. Прямо в перекрестье. В девяти днях пути.
Омега продолжала замедляться.
– Мы готовы, ждем вашего сигнала, – сказала Келли.
Коллингдэйл кивнул.
– Ладно, Билл, начинай запуск.
– Открываю задние двери.
Воздушный змей был сделан из тысяч квадратных метров пленки, тщательно уложенной на платформу, прикрепленную на грузовой палубе.
– Запускаю груз.
Билл распылил по палубе смазку, отцепил платформу и увеличил скорость. Платформа скользнула к корме и вылетела наружу. Именно в этот миг Келли выключила основные двигатели, чтобы те не сожгли груз. Он выплыл из корабля, прикрепленный парой тросов длиной пять километров. По мере того как расстояние между кораблем и грузом увеличивалось, они начали натягиваться.
Включились двигатели заднего хода, и прежде чем тросы полностью натянулись, корабль затормозил, отрегулировав скорость так, чтобы двигаться с грузом с абсолютно одинаковой скоростью.
Баллоны со сжатым воздухом работали как подруливающие устройства, расправляя складки. Другие агрегаты отвели платформу подальше, чтобы она не натворила бед. Поддерживающие стержни внутри воздушного змея телескопически раздвинулись, соединились один с другим. Крепления защелкнулись, появившиеся из них крестовины усилили поддержку. Баллоны опустели и были отброшены. В течение следующих нескольких часов самый большой в мире коробообразный воздушный змей постепенно обрел форму и, все еще прикрепленный двумя тросами, полетел за кораблем, поблескивая в солнечном свете.
