Я говорил с легким нажимом, так как это была чистая правда — думаю, что даже убийца…
— Я думаю, — сказал Йорген, сосредоточенно глядя куда-то в пустоту, словно он и правда решил подумать, — я думаю, что надо налить, раз такое дело серьезное намечается. Сиб, дорогая, тебе плеснуть?
— Немножко, — кивнула она.
— Вы только до горячего не надеритесь, — попросил я.
— Как можно! — Йорген закатил глаза, давая мне понять всю нелепость моего предположения. — Тебе-то плеснуть?
— Да, немного с кофе.
В результате шахтеры подключились к общему действию — кто-то из них достал сухпай и бутыль кактусового самогона под названием «Тика». Он хвалился, что только у них делают такой качественный продукт. Пришли повара, которые везли с собой тележки с едой. Сидящие кинулись помогать.
Как я ни следил за дисциплиной, но банкет начался, и с этим надо было смириться. Я утешал себя мыслью, что балаган преследует меня всю дорогу в этот рейс. Даже простоватый Йорген был как-то странно взбудоражен и показывал чудеса перемен настроения. А что самое неприятное, кто-то из пассажиров вспомнил-таки марсианский миф про «Зеркало-13», и многие стали его с энтузиазмом обсуждать. Нашлись умники, которые связали с этим нашу группу, — мол, Сеть полнится слухами о наших злоключениях, давно такого в колониях не случалось. А так как я не первый год на Марсе и напарники мои тоже люди опытные и небезызвестные, то про некомпетентность тут речь не шла. Приставали с расспросами ко всем, больше всего, конечно, к нашим Охотникам и ко мне с Ириной. Ирина отмалчивалась, а я выкручивался за четверых. Показывал путевой листок со штампом консульства, где конечной точкой был означен Олимп, выдумывал историю про группу спецназа, которая должна была пойти по нашему маршруту и бесследно пропала, а нас приняли за них, и вообще…
Верили как-то не особо, настороженно глядели в глаза, переспрашивали. Начался даже сбор добровольцев к нам в сопровождение: якобы проверить — знаем мы про базу или нет.
Благо сорвиголов было не очень большое число. За стол приходили на перекур люди, раскапывающие оползень, что существенно добавляло хаоса в и без того нестройные ряды.
— Я вообще удивлен, — возбужденно тараторил химик, который здорово помог мне с анализом баллона. — Обвал в этих местах — и никакой засады! Это поразительно! Кому рассказать — не поверят: оно ведь странно! Именно! Именно странно!
— Надеюсь, это не из-за меня, — проворчал я вполголоса.
— Но поговаривают, — вступил в разговор какой-то тучный мужчина, бросая на меня опасливые взгляды, — что ты и есть тот самый… ну… Пастух Глюков…
— Говорят, что кур доят! — не выдержал я, чувствуя нарастающее раздражение. — Странный моя фамилия, а не Самоубийца! И вообще! Вы в каком вагоне едете?
— В третьем, но при чем здесь?..
— А где вы были с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех? — Меня уже понесло.
— Я? — Тот округлил свои водянистые глазки. — Но при чем тут я?
— Но вы же считаете, что я в чем-то виноват?
— Ладно, Странный, замнем для ясности, — вмешалась Сибилла. — А вы вообще поимели бы совесть, граждане Свободных колоний: у нас и так налипос за налипосом, а вам все нервы потрепать охота…
— Да понятно, что нервы, это понятно, — философски изрек один из шахтеров.
— Я просто поражаюсь… — Голос Дроновой звенел от возмущения.
— Начнем с вас, пани Аида. — Я пресек полемику в корне. — Где были вы с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех?
— Я вам все рассказала, пан инспектор. — Дронова обиженно надулась.
— Последний раз. — Я молитвенно сложил руки на груди.
— Ладно, — нахмурившись, сказала она. — Значит, так… около двух мы с Азизом и полковником сидели в баре, встретили вас с госпожой гидом, потом вы ушли, и мы ушли… вот… Это было около двух или в два уже, мы так радовались, что вы…
— Дальше… — попросил я.
— Дальше? — как-то мрачно нахмурилась Аида. — А дальше я сидела с Аюми, и мы разгадывали кроссворд. К трем мы его разгадали, и я пошла к охранникам играть в карты, а потом я полезла в турель рисовать, но это было уже ближе к четырем, и…
— Так и было, Аюми? — спросил я.
— Та… — ответила японка. — Так и было… Ми гадали кроссворд — это было около часа, с двух — у меня таймер на КПК поверх окон висит…
— Нет, ну вы посмотрите?! — негодующе всплеснула руками пани Дронова. — Он мне не верит!!!
— Я вам конечно же верю, уважаемая. — Я попытался улыбнуться. — Просто восстанавливаю все детали. Скажите мне еще такую вещь…
— Какую? — буркнула полячка.
— Вы говорили мне, что в районе полуночи вы заходили в купе начальника поезда по поводу Криса…
— В двадцать минут первого! — оживилась она. — Я специально засекла время, чтобы потом, если он сильно задержится, можно было на него наорать!
— Прекрасно, — кивнул я, — вы не заметили, был ли он в купе один?
— Я же говорила! — Ни следа от обиды уже не было. — Мне сперва показалось, что у него дама, я же не знала… он закрыл спиной все…
— Это точно?
— Абсолютно: Дарби, этого негодяя, я бы узнала…
— Хорошо, — кивнул я. — Вернемся теперь к периоду времени с трех сорока до четырех.
— Это когда? — спросила она как бы саму себя. — А, поняла, это тогда! Тогда! Я сидела в турели, и по крыше лез человек с ножом в зубах… Наверное, убийца или его сообщник!
— Он полз, как далеко?
— Ну… — замялась она. — В начале крыши, впереди… А потом полез назад…
— На вагон пищеблока?
— Да…
— Точно? — Я прищурился.
— Ну… Наверное… — Дронова наморщила лоб. — Я убежала… Испугалась просто, я думала… его нож…
— Это был не нож, а золотые фиксы, — поправил я, — и был это беглый каторжник по кличке Кадык, который сейчас под охраной, он сел с нами на «Востоке» и сам по себе безобиднее мухи.
— Вот это да… — в восхищении протянула Дронова. — Беглый каторжник! Настоящий! Аюми! Я видела беглого каторжанина!
— Э-э-э-э, — Аюми покачала головой в жесте бессловесного восхищения.
— Азиз, теперь твоя очередь помочь следствию, — перевел я тему беседы. — Расскажи, что делал ты.
— Я все скажьу! — Азиз сверкнул глазами и зубами. — Мнэ скиривать нэчего!
Он затянулся косяком и вновь словно подбирал слова.
— Ми в два с Аидой и палковникам из буфэта ущли… — продолжил он. — И я на мэсто пощел — книжка читать, кыно смотрэть.
— И план свой курить, — вставила Аида ехидно.
— Да, пакурыл в тамбуре! — сверкнул Азиз на нее глазами. — Па-культурнаму! Патом кампъютер пощел смотреть свой…
