Он внезапно выпустил её, отстранился и сел. Женька последовала за ним, как ванька-встанька.
— Что-то я не поняла…
— Что тут непонятного? — сдавалось, он испытывал некий дискомфорт. — Я — дэвхар. Это моя обязанность — выуживать полезную информацию из РНК неблагонадёжных. Через обмен… с подозреваемыми…
— То есть… — Женя потихоньку офигевала… — То есть, это и впрямь допрос? Это допрос?! Вот так…
Её захлестнуло злостью.
— Ну да! Конечно! У вас джамрану всё через постель!
— Почему? — удивился он. — Не обязательно. Можно и в кресле, и на столе, и стоя… Просто в кровати удобнее. И… Ты ведь моя жена.
— Вот именно, — силы вдруг оставили Женьку, она сгорбилась, обхватив колени и всхлипнула. — Я твоя жена… У нас семья! А ты…
— Тэрх-дрегор — превыше личного, семьи и государства, — отчеканил командор и вздохнул. — Я должен, Ева… Предназначение дэвхаров.
— В чём? Со всеми трахаться? — она в упор глянула на него, и он поморщился…
— Зачем же так…
— Как? Ах да! Я и забыла! У джамрану нет секса, а только эта, как её, сексдукция… Хрен редьки не слаще!
Евгения не знала, как уж оно там перевелось на джамранский, но Талех слегка озадачился и проговорил:
— Полагаю, наше генетическое влечение цивилизованнее вашего полового инстинкта.
— О, да! Кто бы сомневался! Зато мы не облизываемся друг на друга как на ходячие ДНК-комплексы.
— Мы тоже не делаем так, — спокойно ответил командор. — Не облизываемся…
Женя сердито дунула и сдула волосы со лба.
— И друг на друга, и на вас тоже. Мы — реформисты. Для нас существенна личность генотипа, и лишь потом сам генотип.
«Заливай, заливай…».
— Но именно для вас зачастую не всегда… Я заметил, как некоторые из ваших особей частенько оправдывают своё влечение, хм, гормонами…
«Что верно, то верно», — подумала Женька.
Она терпеть не могла подобных формулировок и оправданий.
— Я правильно озвучил это понятие?
— Правильно, но…
— Это конечно не про тебя. Тебя лучше брать на интерес… Любопытство — твоё слабое место.
— Ха! Слабое место… Это жажда познания. И она велика.
— Аи! Я не говорил, что это плохо. И радуйся, что я твой муж. В данной ситуации.
— А это, каким боком? — Женя изумлённо воззрилась на него.
— Если бы я не был твоим мужем, по-джамранским законам, тебя допрашивал бы мой коллега.
— Другой дэвхар?!.. Не-ет… Погоди! — она схватила его за руку. — А парни? Их тоже? Не-ет…
Внезапно её разобрал смех.
— Как можно?! — искренне возмутился Талех. — Мы не изверги. Для них бы вызвали дэвхара-женщину… Жаль, поблизости таких нет. У нас мало времени.
— А как же Ним? — Евгения даже огорчилась.
— Ним… Её допрашивают, — неохотно ответил командор и коварно опрокинул Женьку на кровать. — Давай ненадолго представим, что я тебе не муж… Часа за три управлюсь. Хорошо?
Женя представила.
— Ладно… Только я тоже буду допрашивать тебя, по-землянски… И замучаю вопросами!
— Не стоит…
— Нет, стоит. У нас равноправие! Забыл?
— К сожалению, нет… — и заметив, как она нахмурилась, с улыбкой поправился. — Иногда.
— А раз у нас равноправие, то и допрос будет… эээ, перекрёстным…
Теперь нахмурился он.
— Ой, нет! Тогда пришлось бы звать свидетеля, — Женя хихикнула. — Взаимным и двусторонним.
— Извращенка!
— От извращенца слышу!
— Хотя… Попробуй. Но предупреждаю, скоро тебе расхочется говорить.
— Значит, я спрашиваю первая, пока в состоянии, — заявила Женька, невзирая на шаловливый хлыст и настойчиво проникающие повсюду пальцы командора. Она зажмурилась и торопливо выпалила:
— Это ты подстроил временную петлю…
— Та-ак, — хлыст и всё остальное моментально оставили её в покое. — Это вопрос или утверждение?
— Полу… Не увиливай и отвечай.
— Что ж… Вижу, ты пообщалась с Шерданом. Болтун треклятый! Я загоню поганца в ловушку и спалю на нём балахон. Виртуально.
— Да хоть на виртуальный гуляш разделай! Что мне Шердан? Мне всё равно. Я жду ответа от тебя. Это так?
— Возможно.
— Зачем?.. То есть… Почему? Так… Ты не спросил меня.
— Я всего лишь избавил тебя от нелёгкого выбора. Даже при удачном раскладе, неведение — лучший вариант. Я ведь понимал, какой это соблазн…
— Это я уже слышала. Дмерхи тоже изучали психологию джамрану. Как по мне, так они слишком хорошо о вас думают, даже при всеобщей неприязни. Где правда?
— Правда… Хочешь правды? Я — коварный, плохой, злой джамм хотел забрать всё себе… Но, не такой уж и скверный… Я великодушно вернул другую тебя в семью. Хотя мне так понравились обе… К сожалению, не мог жениться на обеих, по-джамранским законам…
— Издеваешься?
— Чуть-чуть.
— Ты ведь не доверял моему выбору?
— Немного, — признался Талех. — Я хотел, чтобы ты осталась. Однако…
Он испытующе смотрел на неё.
— Что?
— Могло ведь и не сработать. Тогда бы ты осталась здесь, в одном лице… Без вариантов.
Женя настолько поразилась, что сперва и не знала, что сказать.
— Но… дмерх не упоминал про неудачу.
— Дмерхи много чего не говорят. Я не мог допустить, чтобы ты страдала…
И кто из них прав?
— Я и так страдала… Без семьи…
— И до сих пор страдаешь?
— Ну… — она подумала. — Нет… Зная, что для них я с ними… Но я скучаю!
Периодически на Женьку накатывало, и тогда они никого не желала видеть, или шла в бар к Халу.
— В случае неудачи ты бы переживала ещё сильнее и винила бы себя. А так… Вроде как судьба распорядилась. Винить некого.
— Но я-то в курсе, что это не судьба!
— Теперь, — сурово заметил Талех. — И лишь потому, что некоторые не держат языки за зубами или, что у них там, и за чем.
— Ты принял решение за меня!
— Зато и вся ответственность на мне. Я готов искупить… Как угодно, но… Пойми, Женя, — Талех мягко привлёк её к себе. — Решение надо было принимать быстро. А ты бы терзалась дилеммой. А дилемма — это страшная штука, особенно, когда выбирать приходится из двух зол… Я-то знаю, как никто другой… Вот и у меня всем дилеммам дилемма…
Она неловко уткнулась ему в плечо и глухо произнесла:
— Так расскажи об этом…
И командор неожиданно рассказал. Женя узнала всё, что произошло на станции за время её отсутствия, включая зэ-йдэх. Они так и сидели, обнявшись. Вернее, Талех прижимал её к себе, крепко обхватив, а она пристроила голову ему на грудь.
