Тревожные мысли теснились в моем сознании. Я достал персональный код на управление галактолетом, вставил кристалл в приемник и поспешил запустить систему безопасности. Сигнализируя о неисправности, дружно запищали датчики, замигали аварийные индикаторы. Ближайший приемник находился в штурманской, а туда еще добраться надо.
Я постарался прикинуть отведенное нам всем время. По моим подсчетам и согласно частоте завывания сирены, в моем распоряжении было еще минут десять-одиннадцать. Надо спешить. Я попытался портировать себя в штурманскую. Но, увы, портатор дал сбой. Рванулся к выходу… и замер. Опасность была рядом. Это я чувствовал всем своим естеством.
– Великолепно, старик, просто восхитительно. К делу, быстро к делу, – в восторженном экстазе захрюкал довольный бесенок. – Давай, вытаскивай свой бластер. Нет, лучше сразу два, и вперед. Сейчас мы им зададим. Что стоишь? Сдрейфил?
– Как ты меня достал! – Механически ответил я, по ходу догоняя, что отвечаю-то, по сути, программе. – Ты хоть бы сейчас помолчал. Иначе отключу…
– О, он уже пугает! Да ты без меня ноль. Давно б тебя упаковали, – огрызнулся бесенок.
– Ну-ну. Это мы еще посмотрим…
– А молчать в столь важный момент в жизни этого обленившегося тела я не собираюсь, – парировала программа.
Я сделал пару шагов к выходу из портационной камеры и остановился от пристального, сверлящего затылок взгляда. Непроизвольно оглянулся. Насколько я помнил конструкцию галактолета, справа и слева от отсека за перегородками находились ангары. С этой стороны была обшивка корабля с портационными порталами.
От размышлений о том, что притаилось за моей спиной, за обшивкой галактолета в космосе, меня отвлекло движение у стены. Я попробовал включить освещение. Оно не работало. Используя внутренне зрение, я вгляделся в полумрак. Там действительно что-то было. Зашевелившись, оно черной тенью метнулось к шкафам с биоскафандрами и спряталось за ними. Не раздумывая, я открыл полупрозрачную портационную кабинку и выстрелил по месту укрытия этого таинственного нечто. Вспышка света расцвела снопом искр – как сообщили контроллеры, вспыхнула изоляция. В языках пламени я отчетливо увидел, как из-за шкафа вновь мелькнула уродливая тень и тут же притаилась за стеллажом с оружием, который находился у выхода из отсека.
– Ну, нет, ты от меня не спрячешься!
– Ты в этом уверен, герой? – вякнул бесенок.
– Откровенно говоря, до конца не уверен. Но выбора нет…
– Вот так бы сразу, – поймал он меня. – Много тут вас, сотрясателей ментального пространства.
Осторожно крадучись вдоль перегородки, я дошел до шкафа, за которым недавно пряталась тень. Но что-либо решить и предпринять я не успел. Тень резко метнулась в мою сторону из засады. Графитовое, извивающееся щупальце, вязкое, холодное, скользкое просвистело у защитного стекла биоскафандра, обдав меня брызгами слизи.
Я отскочил к стене и выстрелил в темноту. Вспышка света на какой-то миг рассекла мрак. Но уже через секунду тьма вновь перешла в наступление и, кажется, стала еще гуще.
Усиливающийся холод, казалось, даже через защитный биокомбинезон обжигал лицо, давил на виски, заковал ноги, обволок руки, стремясь лишить последних сил.
Я силился выстрелить. Но пальцы не слушались. Спасая еще сопротивляющееся сознание от леденящего душу неведомого противника, я прижался спиной к обшивке галактолета. Дальше отступать было некуда. Но и это мне немного помогло.
За обшивкой корабля что-то зашевелилось, заскрежетало и, извиваясь, поползло по телу галактолета. От этого шуршания-скрежета мне стало не по себе. Огромный невидимый враг, охватив корабль своими щупальцами, взял его в плен. Невольно подумалось о гигантских размерах космического существа и неприятелях, сумевших приручить этого монстра. На память пришли обрывочные воспоминания тех немногих выживших фаэтов, которым в разные годы удалось пережить что-то подобное… Некоторые даже видели космическое чудовище, прозванное Убийцей Кораблей. Оно с легкостью крошило замешкавшиеся звездолеты, засасывало в свое ненасытное чрево более мелкие корабли. Счастливчики, выжившие после встреч с монстром, для Космофлота оказались потеряны. Не много удавалось выжать в закрытых лабораториях Службы безопасности Фаэтона и концерна «Бессмертие»: эти фаэты уходили в себя, где и жили до конца своих дней. То, что выкачивалось через наночипы из их сознания, было за пределами понимания науки Фаэтона и тут же получало гриф государственной тайны, к которой имели доступ только первые лица государства.
– Все проиграно! У нас нет шансов! – промелькнуло в напряженном сознании.
– Что это за настроения? – резко взорвался бесенок. – Если и погибать – так с музыкой! Какую симфонию поставить, герой?
– Нет, с этим надо кончать, и немедленно, – решил я и усилием воли заставил себя оторвать затылок от бронированной оболочки корабля.
Но тело не слушались. Мышцы словно парализовало. Я мобилизовал силы, прочитав выплывшую из памяти мантру жрецов храма Ши Тай.
Силы и прежняя уверенность медленно возвращались ко мне. Подавив страх, я отошел от стены и продолжил свое движение к выходу из портационной, к стеллажу с оружием, за которым спряталась тень. Мысли о гигантском монстре, захватившем корабль, куда-то отодвинулись.
Внезапно под перегородкой что-то зашуршало. Приборы разведки предупредили о нахождении там живого организма. Я взвел бластеры, готовый в любое мгновение открыть огонь. К моему изумлению, из-под перекрытия показалась возбужденная мордашка Хру. Вид у него был боевой: глаза пылали огнем, шерсть прижалась к телу. Каждое движение говорило об опасности и готовности броситься ей навстречу.
Тревожно внюхиваясь, калис огляделся и подбежал ко мне. Я сам не ожидал, что так обрадуюсь зверьку. Хру был моим талисманом; и он жив. Но его взбудораженное состояние и постоянно меняющаяся артистичная мордочка времени на сантименты не оставляли.
В подтверждение моих невеселых мыслей в отсеке еще больше потемнело, и тут же что-то легонько толкнуло меня в спину. Хру угрожающе зашипел.
– Стреляй, пали, жги! – выдал очередь бесенок.
Я отпрыгнул в сторону и выстрелил в то место, где только что стоял. Второй залп пришелся по нише за стеллажом с оружием, где, как мне показалось, притаилась тень.
Искры. Огонь. Дым. Сквозь гарь, заполнившую отсек, своим внутренним зрением я увидел, как через входной люк медленно выползал темно-синий, слабо мерцающий туманный сгусток. Принимая самые фантастические формы, он, первым делом накрыл горящий стеллаж и поглотил огонь, потом наполз на пульт. Ослепительная вспышка, серия энергетических разрядов – и приборы замолчали. Отсек вновь поглотил мрак.
