Не идеальное решение, но мне уже было плевать на то, что кто-то увидит меня с оружием Команды.
Пора оценить сложившуюся ситуацию.
– Хью, как твои дела?
– Они заковали меня в кандалы и реквизировали у кого-то повозку. Хоуны были сонные, но не в отключке. Сейчас они громко рычат, выражая свой протест, но приказы выполняют.
– Куда вы направляетесь?
– Похоже, к восточной станции. Полагаю, меня повезут на встречу с кем-то.
– Ладно, держи меня в курсе дела.
Какое-то время он продержится.
– Билл, какая у вас ситуация?
– Только что закончился совет. Мы поговорили со «Звездным флотом», но разговор, скажем так, меня не удовлетворил.
– Ух ты. Должно быть, это было интересно. Даже жаль, что я его пропустил.
– Можешь почитать расшифровку. А я, кстати, заглянул в твой блог. Бендер все еще в порядке?
– Насколько мне известно, матрица по-прежнему цела. Я просто не знаю, сколько ударов могут выдержать такие штуки. В списке параметров этого нет, понимаешь?
– Ясно. Ну ладно, приятель, держись там. Надеюсь, позднее мы сможем пообщаться в менее стрессовых условиях.
И на этом все закончилось. У меня не было поводов выходить на связь с Уиллом или Говардом – и даже с Марвином или Люком. Мысленно вздохнув, я взглянул на свой дисплей. Температура снизилась до приемлемых значений, однако минимума еще не достигла. Однако идти в расслабленном темпе я уже могу. Пора отправляться в путь.
* * *
Остальная часть пути обошлась без происшествий. Я, особенно на подходе к станции, предполагал, что сейчас из-за деревьев на меня выпрыгнут квинланцы, но они по своей природе не были лесными жителями. Думаю, они начинают нервничать, как только оказываются далеко от воды.
В конце концов за деревьями показалась железнодорожная станция. Свобода была так близко, что мне пришлось подавлять в себе желание бежать со всех ног. Через главный вход я в любом случае не пойду. И через черный ход. К счастью, у меня есть люк, который выкопал Гэндальф… ой.
Вокруг люка стояли квинланцы с лопатами в руках. Наш потайной ход обнаружен, и, значит, ситуация продолжает ухудшаться. Я буквально в одном шаге от свободы, но сюда решили прийти все чертовы квинланцы этой планеты.
Но, может, они оставили боковой вход открытым? Или, может, мне удастся как-то проскочить мимо них. Альтернатив я не видел. Стараясь не шуршать листьями, я подкрался к станции с противоположной стороны – как раз в тот момент, когда какая-то квинланка прижала свою карту к панели и зашла через черный ход. Я был слишком далеко и не успел бы проскочить, и в любом случае действовать наугад – плохая стратегия. Но, значит, квинланцы приходят и уходят, и у них есть карты доступа. Как-нибудь я этим воспользуюсь.
Я внимательно наблюдал за тем, что происходит в окрестностях станции, и, выбрав момент, когда поблизости никого не было, достал пушку из рюкзака и подкрался к боковому входу. Изнутри не доносилось ни одного звука, но, с другой стороны, стена была довольно толстой. Возможно, мне удастся заглянуть в окно и узнать, есть ли кто-нибудь в холле. И если повезет, то оставшихся «блох» хватит, чтобы взломать замок.
Внезапно дверь распахнулась, и наружу выбежала толпа квинланцев с пушками в руках.
Я посмотрел на стволы, направленные на меня. Команда или Сопротивление? В данный момент это уже не имело значения: и те и другие были против меня. Эта компания преградила мне путь к выходу, и я решил, что с меня хватит. Пришло время применить грубую силу. Даже флешетты, попавшие в грудь, не нанесут мне критического урона. Я закрываю матрицу Бендера своим телом, и у меня полный магазин для пистолета, так что я просто буду стрелять, пока не упадут все, кроме меня.
Я выпрямился, выставил пистолет вперед и двинулся на группу. Это привело квинланцев в смятение; некоторые из них оглянулись, проверяя, не подкрадывается ли кто-то сзади, а остальные заняли позиции для стрельбы.
Затем один квинланец поднял руку и крикнул:
– Стой!
Он приставил ладонь к уху. Я не мог понять, машет ли он мне или своим товарищам. Судя по выражениям их лиц, они тоже были не в курсе.
Ситуация сложилась прямо как в комиксах: бой остановился, потому что кому-то понадобилось поговорить по телефону. И да, это точно было устройство связи, потому что квинланец вел с кем-то диалог – сначала говорил, потом слушал, снова говорил. Пару раз он закатил глаза.
Я понял, что с точки зрения стратегии моя позиция крайне уязвима. Пока я смотрю на парня с телефоном, другие квинланцы могут…
– Уф, – сказал я, когда на меня прыгнуло несколько противников.
Я обнаружил, что лежу на земле, а мои руки и ноги придавлены весом многих тел. Это моя вина: настоящий квинланец не смотрел бы в одном направлении, а время от времени пользовался бы подвижностью своих глаз, чтобы поглядывать назад.
Я сопротивлялся, но меня пугала мысль о том, что в ходе борьбы Бендер может пострадать. Интересно, что нападавшие, видимо, тоже были этим обеспокоены. Поэтому они не просто навалились на меня, а пытались прижать к земле мои конечности.
Затем мой рюкзак исчез. Я повернул глаза назад – теперь, когда было уже слишком поздно – и увидел квинланца с ножом в одной руке и рюкзаком в другой. Перерезанные лямки рюкзака свободно болтались.
Они захватили Бендера. Бежать больше нет смысла. Я перестал сопротивляться.
Прошло несколько секунд, но никто не сдвинулся с места. Кажется, они ждали, что я пытаюсь застать их врасплох. Это вполне логично, но убегать без Бендера я не собирался.
Один квинланец наклонился ко мне.
– Рюкзак с кубом у нас. Ты – всего лишь дополнительная цель. Куб отправится к Администратору – хоть с тобой, хоть без тебя, ясно?
– Да, – мрачно ответил я.
Излагать им свои мотивы я не хотел. Вероятно, они исходят из того, что при первой же возможности я схвачу Бендера и удеру. Квинланец сделал жест, и остальные постепенно начали вылезать из кучи-малы. Через несколько секунд я – с формальной точки зрения – обрел свободу.
Я встал и посмотрел по сторонам. Моего рюкзака нигде не было видно. Меня окружила дюжина квинланцев, готовых наброситься на меня снова, если я выкину какой-нибудь фокус.
– И что теперь? – спросил я.
Предводитель квинланцев указал на станцию, в которую я отчаянно пытался проникнуть еще несколько минут назад.
– Куб поедет отдельно, чтобы ты не устроил нам какой-нибудь сюрприз.
Мне стало дурно. Я проиграл; четыре тысячи миль пройдено только для того,
