– Джаред верхний сказать: стоять рядом с решеткой, чтобы сразу выбежать.
– Фа. – Снова он плюет. – На улиц тоже небезопасно.
Я заметить:
– Солдаты ушли. Даже вертолеты почти не летают.
– Кто сказать, что они не вернуться, как только ты высунешь свая голову?
– Что-то же ты хочешь делать в так случае?
Он думать чуть-чуть.
– Вернуться.
– К Четыре два? Ты спятил?
– Не слышу больше треска потолка.
Я прислушиваюсь. Возможно, это правда, тем не менее мороз пробегать по коже, когда я думаю об этом. Я сидел в главном убежище, ел консерву, когда сабские парни побежали с криками, и лестница обвалилась за ними. Я только поднимаю глаза, как большая трещина расколоть потолок и куски валяться. Я вижу, что один проломил голову женщине бродов. Затем я понимаю, что я лечу вниз, на путь.
– Пошли. – Раули начинать идти, прежде чем я отвечаю.
Иди в задницу, сказал бы я, если бы только он не забрать с собой свет. Неожиданно находясь в темноте, не чувствую себя настолько хорошо. Я идти рядом, пытаясь не походить на ребенка.
– Халб, скорее всего, быть убит, – угрюмо говорю.
Раули рычать, будто говоря: держись на расстоянии, мид!
Я желаю знать, почему он все еще считать меня мидом, затем понимаю, откуда что он думать.
Я не мид, это наверняка. У меня была идея стать сабом, но, кажется, не быть никаких сабов. Только беженцы, прячущиеся в разрушенном туннеле, пока оониты не отравить их газом.
Мы устало тащиться вдоль пути, мимо несколько сабов, кашляющих от пыли. Раули остановиться, разговаривать с ними перед тем, как пойти дальше.
В ожидании, я думаю обо всем этом и удивляться. Пару недель назад я прячусь в магазине Чанга, напуганный бешенством Карло. Затем я нахожу Джареда, мою добычу. Получаю мое собственное убежище, обмениваю его ботинки на такое большое количество консерв, что я едва мог унести.
Раули идет дальше, и я иду рядом.
Жаль, что я не мог поговорить с Чангом.
Откуда я знал, что верхний причинит столько бед. Мистр Чанг! Не смотрите на меня так печально, качая головой. Это не быть моя вина.
Откуда я знал, что начну долбаную войну?
Я спотыкаюсь, вцепляюсь в руку Раули. Он фыркнуть, смеяться, но не заставлять меня отпустить ево.
Не знаю, почему мне хочется плакать. Сабы мне никто не больше. Чанг и Халбер не правы; нижние не одно племя. Они множество, каждое со своим собственным желанием и требованием.
Все же, когда я думаю о телах на Сто десять станции, мне хочется вытошнить тушеное мясо. Не правильно убивать людей таким способом. Иисус, я полагаю, это не так хорошо убивать кого-то, неважно из какого он племени, даже если из никакого.
Дерьмо. Хорошо сидеть в теплом убежище племени, слушать предания перед тем, как укладываться в кровать.
Но в конце концов, полагаю, все мы одно племя.
Так или иначе, откуда я знал, что верхние соберутся прийти, чтобы искать? Дерущийся Фити стоять перед Сви. Что, если я бы помог мальчишке найти его друга? Может быть, он дать мне взамен что-то даже еще лучше, чем я получил от Чанга, И может быть, его отец Рыболов не спускаться на улицу, будто сияющий лыцарь из замка, заставив сабов сбиться с толку.
– Та в порядке, Пуук?
Я осознаю, что издаю звук, похожий на всхлип.
– Да.
Видите, мистр Чанг, одна вещь приводить к другой. Я когда-нибудь увижу вас снова, я попытаюсь объяснить: ты не можешь ничего сделать без последствия. Джаред привести к Фити. Фити привести к Рыболову. Рыболов главный у оонитов. И я привожу Халба к Джареду, а его хакерство привело верхних в бешенство, которое превратило потасовку в войну.
Я иду с трудом вдоль пути, держа за руку Раули, больной внутри. Не намеревался уничтожить мир, мистр Чанг. Клянусь.
– Посмотри.
Раули резко остановиться. Что-то двигаться в тени, где туннель рядом со станцией.
Машинально я вытаскиваю нож. Он вытащить тоже. Я шепчу:
– Почему ты не пользоваться лазером?
Он скорчить рожу.
– Пуст. Потерял подзарядку, убегая от патруля оонитов.
Мы подходим медленно, но это всего-навсего несколько сабов. перебирающих булыжники. Они такие же испугаться, как и мы, увидев нас, появляющихся на путях.
Раули спрашивать:
– Видели Халба?
Девчонка такого же роста, что и Элли, говорить:
– Он в убежище раньше быть.
Раули двигаться быстро, я спешу, чтобы остаться с ним.
Одна сторона убежища не повреждена. Нижние из всех племен сидят и лежат там. Некоторый ворчат, другие молчат. Пара сабских парней выходят из убежища, несут раненого. Кровь сочиться из его головы, но он держит за руку парня, разговаривая.
Я наклоняюсь к истеру, который не выглядит слишком оцепенелым.
– Видеть Халбера?
Он указывает на убежище.
Вход завален камнями, но я должен вползти внутрь. Я протискиваюсь с трудом, неудобно. Не правильно жить под землей, независимо от того, что говорят сабы. Я поднимаюсь, кашляю.
Призрак Халбера неясно виднеться из пыли. Белое лицо, белая одежда, красные глаза.
– Иисус Бог! – Я отхожу назад от призрака, врезаюсь в стену. – Оставь меня в покое!
– В чем дело, та? – Там, где он вытирает лицо рукой, нормальный кожа показаться. – Посмотри, что они сделали с убежищем. – Он указал пальцем на тела, торчащие из-под камней.
Колени дрожать от облегчения.
– Пошли, Халб, давай выбираться отсюда.
– Должен копать.
Вместе мы уносим в сторону разрушенную опору, вытаскивая мертвых. Пусть Раули собирать большее сабов, чтобы помочь.
– Ты ничего не можешь сделать, Халб. – Я пытаюсь говорить успокаивающе.
– Ты не мог, возможно, – Глаза смотрят с негодованием, он ударить себя большим пальцем. – Я мог. – Он сидеть на груде камней, протирать лицо. – Не думал.
Я жду, удивляясь.
Он вытаскивает телефон, морщиться от отвращения.
– Нам звонят взад-вперед, будто какая-то армия нижних. Фа.
– Это срабатывать сколько-нибудь, – я напоминаю ему. – Вспомни, что мы сделали на Четырнадцать площади. Или взорвали дамбу.
Он бормотать.
– Да.
Вставать, бродить к проходу, проползать. Когда я догоняю, он сгибаться возле раненого саба, отрывает грязный клочок рубашка, чтобы обернуть ногу. Затем выправляется.
– Ты слышь их?
Я ничего не слышу, кроме стонов.
– Кого, Халб?
– Неужели ты не слышать, как пронзительно кричат люди, сражаясь с солдатам в воскресенье? – Снова он протирает лицо. – Думаешь, они кода-нибудь остановятся? Лазер сжигает, причинять столько долбаной боли… – Его голос прервался. – У меня никогда не было лекарств, Пуук. Пара медицинских наборов Чанга давно пропали. Ничего не поможет, если только отдалить их от страдания.
Я тихо говорю:
