class="p1">Нашлемные фонари отбрасывали во все стороны чудовищные тени. Динц заметил движение, вскинул бластер, и что-то хлестнуло его, словно древесная ветка, вышибив оружие из рук. Мелькнула чёрная шипастая передняя лапа, толщиной со столбик ограды.
Потом Динц пополз, хныча и лепеча, но всё-таки полз к турболифту.
Что-то опять сграбастало его за щиколотку и зашвырнуло обратно в туннель.
Безнадёжно, всё это было абсолютно бессмысленно. Она играется с ним, как кошка с мышью.
Динц зарыдал, его разум разорвался кровоточащей раной, он повалился навзничь, жадно глотая воздух.
И тут появилась она.
Теплоискатель.
Она цеплялась за потолок прохода, будто какое-то громадное и блестящее насекомое, богомол с зазубренными искривлёнными чешуйками, шевелящимися независимо друг от друга. Это было не в точности насекомое, а, скорее, сюрреалистическая его версия: слишком длинная и слишком тонкая, веретенообразная и паукообразная, вместо суставов конечностей — шипастые шары, сегменты тела соединялись чем-то, похожим на болты с резьбой. Это был жук, сваренный воедино из всякого хлама со свалки металлолома… поршни и трубы, стальные рамы и рифлёная сталь.
Динц устал бояться. Он уже вышел за пределы этого. Он просто глядел на неё и чувствовал почти что ворчливое ощущение спокойствия.
— Достала меня, да? — спросил он её.
Она просто висела на месте, испуская какие-то трели, слышные в микрофон, наблюдая за Динцем тремя огромными влажными зелёными глазами с жёлтыми щелями, будто кошачьи зрачки. Туловище у неё было вытянутое и узкое, с десятками и проволочных крючковатых лап. Все они шевелились наподобие вязальных спиц, кос и цепов. Со злобным и мрачным изумлением Динца рассматривали ледяные глаза на верхушке скрученного стебля, по виду словно вопросительный знак, но размером больше человеческой ноги.
Значит, это и была Теплоискатель, да?
Кошмарная настолько, насколько Динц мог вообразить. И даже хуже.
Под самыми сферическими глазами было что-то вроде хоботка, длинного, чёрного и маслянистого. На глазах у Динца он раскрылся, выставив гнусную пилообразную пасть, откуда закапала слизь, а из глубины зева вырывались облачка пара.
Динц медленно уселся, опасаясь её когтей и зубов. Он почувствовал, как что-то вздымается внутри. Что-то твёрдое и непоколебимое.
— Ну, нет, тупая сука, — произнёс он, вскрывая пломбу на пузыре шлема и ощущая дикий холод. — Хрена я тебе стану облегчать задачу.
Затем он отдал себя на милость Марса.
И умер почти до того, как она за него принялась.
Перевод: BertranD, 2024 год.
Tim Curran, "Flypaper", 2022
Когда они пролетали над бесплодными песчаными дюнами, Риглер покачал головой.
— Я говорил вам, что мы делали обход два месяца назад, и этой штуки здесь не было. Мы бы ее увидели. Что бы это ни было, оно появилось недавно.
Капитан Нури кивнулa, глядя вниз на странную структуру, сверкающую под палящим солнцем 18-Скорпионов. Очевидно, оно было не природного происхождения.
Что бы это ни было, за ним стояла разведка. Вопрос был в том, чья?
Агентство уже почти десять лет держало людей на 4-й планете, 18-Скорпионов D, известной как Мир Тернбула. Никаких признаков разумной жизни так и не было обнаружено.
— Панг, — сказала она. — Подведи нас поближе. Я хочу все хорошенько рассмотреть.
— Погнали, — сказал Панг.
Челнок полетел на восток, накренился и вернулся обратно, на этот раз гораздо ниже и гораздо медленнее. Все уже были у обзорного экрана, плечом к плечу, кроме Панга, который следил за приборами. Риглер стоял с Нури, Слэйд — с Мликой. Все они знали, что это значит: если это действительно инопланетное сооружение, то они собирались войти в историю. Аванпост Агентства на D ("Новом Горизонте") был самым дальним из тех, до которых добирался человек, находясь на расстоянии около 45 световых лет от Земли. Он был удален от других колоний — пустынный и, возможно, даже тревожный в своей изолированности.
Сооружение было черным и прямоугольным. Оно было блестящим и невероятно большим — по показаниям Панга, его длина составляла почти два километра, а ширина — вдвое меньше. По виду оно напоминало гигантскую коробку из-под обуви, лежащую на песке.
— Возможно ли, — спросила Млика, — что он был погребен в песке долгое время и только недавно его размыло?
— Возможно, — сказалa Нури.
На много-много миль во всех направлениях не было ничего, кроме песчаных дюн. Их волнами лепил ветер. Они постоянно колыхались, двигались, врезались друг в друга, растворялись. Неизменными оставались лишь изрезанные выступы ониксово-черной скалы.
— Я думаю, это хорошая мысль, — сказал Риглер. — Это могло бы все объяснить. Кто знает, что там может быть похоронено? И если вы посмотрите на него, то увидите, как вокруг него скапливается песок.
Идея Млики имела смысл. Если не сказать больше, она снижала нарастающее напряжение. Реликвия, а не что-то, появившееся недавно. Это было гораздо легче воспринимать, и это сдерживало разгулявшееся человеческое воображение.
Когда они снова пролетели мимо, Слэйд настороженно осмотрел его.
— Может быть, наверное. Песок, как море, вечно меняется…
— Но…? — сказала Нури.
Слэйд вздохнул.
— Может быть, тот, кто его туда поместил, хочет, чтобы мы так думали.
— Завязывай с заговорами, — сказал ему Риглер. — Ты всегда пытаешься залезть всем под кожу с помощью этой ерунды.
— Это не мое намерение, уверяю вас, — невозмутимо ответил Слэйд. — Просто мы очень далеко от дома, и нам нужно быть подозрительными к таким вещам. Мы должны проявлять осторожность.
— Нам не стоит беспокоиться, — сказала Нури.
Слэйд кивнул.
— Разумеется, я имею в виду экипаж "Нового Горизонта-2".
Это было больным местом для всех них. "Новый Горизонт-2" был вторым аванпостом на планете. За два месяца до этого двадцать человек из экипажа полностью исчезли. Они не взяли с собой никакого снаряжения. Ни шаттлов. Ни вездеходов. Когда о них не было слышно почти двенадцать часов, команда #1 отправилась на поиски. Они пришли к выводу, что да, они пропали. Но куда и почему, никто не знал.
В эти дни это не обсуждалось… кроме Слэйда, который во всем видел математические закономерности.
Он был легендарен своим скептицизмом. Он не верил абсолютно ни во что.
Когда кто-то помогал ему, он сомневался в его мотивации. Когда дул попутный ветер, он видел за ним встречный шторм. А когда провидение благоволило экипажу, он подозревал, что в этом есть какой-то умысел.
— В хаосе, — говорил он им, — есть все, кроме хаоса. Ничто в этом мире или за его пределами не происходит случайно. Вы можете быть уверены в этом. Возьмите любое произвольное явление или событие, расчлените его, раскройте его внутреннюю работу, и вы всегда найдете детерминированный набор уравнений. Не
