— В каком смысле, странно?
Густав нахмурился, подбирая слова.
— Не лед это вовсе, а болото из периодической таблицы, — вмешался Леон. — Там чего только не намешано. А радиация, понимаешь, крошит молекулы. Изменяются свойства льда.
— Прочнее он, — вставил Густав, наконец. Затем обратился к Леону. — Помнишь, мы оставили кусок на ночь в шлюзе? Там градусов пятнадцать было, сам замерил. На утро он и не расплавился даже. Мы его только горелкой растопили. Получилась вода — не вода. Жижа густая, как масло. В такой точно ни одна бактерия не сможет жить. Зря мы все это затеяли.
— Ничего не зря. В океане по-другому все, — возразил Платон.
Леон и Густав переглянулись.
— Тебе то откуда знать?
— Туда радиация не проходит. И температура высокая из-за приливных сил Юпитера. Все для жизни есть. Или забыли откуда предки ваши? Из воды.
— Ты про предков Густава не упоминай. Обидеться. Они у него до сих пор с деревьев не слезли, — Леон рассмеялся.
— Молчи лучше, лягушатник. Твои психи еще те. Особенно маман.
— Если бы не она, я бы еще в детстве от язвы издох. Моя маман меня выходила.
— Даже маман ошибаются.
Ясон слушал ребят, ухмыляясь. Он старался избегать панибратства. Для команды Ясон всегда должен быть авторитетом. Не свояком, и не другом. Эта грань всегда четко прослеживается, иначе нарушается главный принцип команды — следование за лидером. Ясону эта роль давалась на удивление легко.
Транспортник остановился у вахтовки. Ясон скомандовал всем надеть шлемы и подключится. Хакасу указал на Платона.
Расположившись позади нового напарника, Хакас проверил уровень ЖКД скафандра.
Ясон называл эту удивительную полимерную жидкость второй кожей. ЖКД заполняла крохотные трубки, покрывающие всю поверхность скафандра от пят до макушки, подобно капиллярам в теле человека. Почти десять лет разработки и баснословная стоимость за литр. Однако без ЖКД ни один человек не смог бы провести на поверхности Европы и нескольких минут. Чудовищная радиация, порожденная Юпитером и его лунами, превратила бы ДНК в решето. Благодаря электромагнитным свойствам ЖКД, космонавты могли много часов проводить на поверхности. ЖКД насыщалось и, как отработанное топливо, заменялось на новое. Скафандр вновь становился для космонавта надежным домом.
— Эй, — Хакас обратился к Платону. — Лицо включи.
На черном непрозрачном переднике шлема Платона отобразилось голограмма его лица. Изображение передавалось с миниатюрной камеры внутри шлема. Снаружи казалось, будто лицо срезано и наклеено на выпуклую банку.
На этой функции скафандра настояли психологи. Они говорили: «Видеть мимику и взгляд друг друга помогает космонавтам лучше находить общий язык в группе». И они оказались правы. Кому понравится проводить много часов в компании обезличенных черных силуэтов, в которых нет ничего человеческого?
Команда по очереди выбралась из транспортника. Буровая платформа выглядела так, будто на ней взорвали бомбу. Вышка покосилась, пусковая кабина лежала на боку, повсюду разбросаны инструменты и мусор.
Расставив всех по местам и отдав необходимые поручения, Ясон принялся изучать данные последнего сканирования. В нем он хотел отыскать причину произошедшего выброса, убившего Марика.
В тот роковой день они бурили почти шесть часов и, впервые, добрались до первой отсечной отметки — ровно сто метров до жидкой воды. На этом этапе механическое бурение завершалось. Дальше по технологии необходимо вынуть бур из скважины и откачать буровой раствор, который исполнял роль смазки и укреплял стенки. Если токсичный раствор не убрать, он может нанести сильный вред экологии подледного океана. Насколько сильный — никто не знает. Но экологи как всегда страхуются. Когда раствор откачан, в скважину опускается очищенный от земных бактерий термобур с ядерным генератором. Его наконечник будет нагреваться и плавить хрупкий околоповерхностный лед, как раскаленный нож плавит масло. Когда бур нырнет в воду, на его конце сработает ловушка-компенсатор. Словно стальной люк она загерметизирует скважину, чтобы чудовищное давление воды не вырвалось на поверхность. После через ловушку можно будет брать пробы воды и запустить в скважину робота.
Ясон закончил в тысячный раз прогонять в голове план и снова всмотрелся в данные сканирования. Почему произошел выброс? Может быть сканирование ошибочно, и на самом деле до воды не сто метров, а, предположим, пять? Маловероятно, конечно, но будь так, поток воды выбросился бы на многие сотни километров, затихнув только через часы или дни, пока внизу не образовалась бы новая естественная пробка. Этого не произошло. Тогда, в чем дело? Газовый карман? Возможно. При быстром образовании ледника, в нем собираются полости, заполненные атмосферным воздухом. Эти полости, сжимаются в леднике, превращаясь в бомбы, способные рвануть, подобно шарикам проткнутым иглой. Чем ближе к поверхности воды, тем таких карманов становится больше. На сканировании они выглядят как серые точки. Часто карманы сливаются с помехами и заметить их не просто. Мелкие не опасны, но крупные начальник бригады должен замечать.
Неужели в этот раз он не усмотрел?
Возможно это ответ. И Ясон допустил ошибку, из-за которой погиб член команды.
Ясон посмотрел предыдущие сканирования. Радиация мешала сфокусировать лучи сканера, поэтому картинка всегда получалась отличной от предыдущей. На старом сканировании он заметил карман в районе семидесятого метра. Четкий, очерченный. На последнем же сканировании кармана как не бывало.
Ясон зажмурился.
Он ошибся, Тадлис ошибся. Они все ошиблись.
Можно было бы закончить все рассуждения. Но было одно «НО», мешающее сойтись всем точкам в прямую. В момент выброса, буровая не работала. Бур не вращался. Конечно, можно предположить, что они остановились у крупного кармана за несколько метров, и со временем воздух продавил тонкую перегородку. Или может… возможно…
За два года, проведенных на Европе, Ясон все больше задавал вопросов и все меньше получал ответов. Он больше не был уверен в себе, в команде, в оборудовании. Он потерял ориентиры, стал рассеян и мнителен. Кто или что действовало на него? И почему на него?
Ясон попытался вспомнить последние минуты перед выбросом. Это удалось ему с трудом.
Они немного поспорили с Тадлисом. Ясону показалось тогда…
Что же ему показалось?
Ясон не мог вспомнить. Какое-то предчувствие. Он сам тогда не понимал в чем дело. А потом грохот, крики Хакаса…
И щупальца.
Ясон задрожал. Щупальца! Нет, это был уже сон, вторил он себе. Это было не на самом деле. В реальности после выброса, они отыскали Марика и уехали на базу. Остальное — его фантазия. Только и всего.
Встав со стула, будто окутавшего его стальными нитями, Ясон подошел к окну и посмотрел на площадку. Пусковая будка уже стояла на месте, Тадлис был внутри. Густав и Леон заканчивали собирать инструменты. Хакас с новичком копошились около вышки, которая стояла ровно — как ей полагается.
Теперь только одно волновало Ясона. Что с буром внизу? Если он вмерз в скважину, его уже не вытащить.
Как Ясон не старался подбодрить Тетерина, очередное фиаско точно погубит его будущую карьеру в корпорации. Миллиарды средств уже потрачены, и снова только вера в успех. Но одной веры со временем становиться недостаточно. Веру нужно подпитывать, иначе без топлива она угасает. Сколько Томаш еще будет терпеть? И будет ли?
Тадлис вышел на связь.
— Есть движение бура. Дядь Яс, слышишь? Я его поднимаю.
— Тадлис, поднимай. Молодец. Не торопись. Только аккуратно. Хакас подстрахуй его.
— Понял.
Ясон облегченно выдохнул.
— Густав Леон, готовьте термобур. Только кожух пока не снимайте, а то налипнет грязь.
— Принято, Ясон.
Через час бур вытащили на поверхность. Ясон спустился на площадку чтобы осмотреть его лично. С виду бур был полностью исправен, лепестки на концах не пострадали. Этот факт заставил Ясона вновь строить в голове самые разные догадки. Все они, как и ранее ни к чему не приводили.
