Что произошло, то произошло, в итоге подумал он. В конце концов важно, что происходит сейчас. Скважину нужно вскрывать, и он собирался сделать это сегодня. Еще будет полно времени, чтобы провести анализ.
— Зафиксировал деформации стенок скважины, — говорил по рации Тадлис из пусковой, пока Ясон ходил вокруг термобура. — Застревал на двух тысячах и на пятистах. Может там и рвануло.
— Навряд ли. Скорее наморозилось.
— Тебе видней.
— Хакас, проверь компенсатор, — приказал Ясон.
Хакас уверенными прыжками обогнул бур. Платон следовал за ним с меньшей филигранностью.
— Дядь Яс, давай я лучше проверю, — предложил Тадлис.
— Хакас сам справится.
Ясону показалось, что его обновленная пара неплохо поладила. Ведущую роль взял на себя Хакас как самый опытный. Но Платон тоже не отставал и быстро схватывал.
Хакас и Платон окружили компенсатор с двух сторон и отсоединили его от бура. Поставив мощную железку на лед, несколько раз протестировали отцепной механизм. Если он сработает раньше времени, в узком стволе скважины вновь образуется ледяная пробка и тогда к жидкой воде путь закрыт. Если позже, то компенсатор просто утонет, и скважина превратиться в бушующий фонтан.
— Все в порядке, — первым сказал Платон.
— Докладывает главный в паре, — указал ему Ясон.
Платон кивнул.
— Нормально, — повторил Хакас.
Не похоже, что Хакаса задело случайное нахальство новичка. Хакас всегда пропадал в тени брата, и его это устраивало. Он сам говорил: «я — это руки, а брат — голова». Теперь Хакасу самому требовалось влезть в шкуру брата и не ударить в грязь лицом.
— Эй, не спи, — Хакас рванул на себя компенсатор. Платон подхватил его на лету.
Возвращаясь в вахтовку, Ясон вспомнил встречу с Хакасом накануне вечером.
Было уже за полночь, когда Хакас постучался. Стоял парень неровно, голова покачивалась то в одну, то в другую сторону. И только глаза были нараспашку. Первая мысль, мелькнувшая в голове Ясона — Хакас напился.
— Поговорить, — выпалил он.
Ясон вспомнил, что Хакас не пьет. Запаха алкоголя нет. Да, и где он его достанет? На базе всего пара бутылок, которые Тетерин стережет, как золотые слитки.
Должно быть это все лекарство, которыми его напичкала Вершинина, подумал Ясон.
Хакас говорил долго. Рассказывал про детство в глухом хакаском поселке, про отца шамана, известного на весь край.
Ясон слушал внимательно, не задавая вопросов. Он не понимал почему Хакас пришел к нему.
Ясон знал Артура Мерзаева как смурного и трудолюбивого парня, на которого всегда можно положиться. «На нем можно пахать» — подшучивал над братом Марик. И это было правдой. Более выносливого человека Ясон не встречал.
— Мой отец — Хам, мог общаться с Эрликом, главным духом нашего народа. Эрлик живет в подземном мире и ему подчиняются все умершие души, — Хакас умеренно вздохнул. — Люди приезжали отовсюду. Хам никому не отказывал. Люди благодарили кто чем мог. Еда, одежда, скот. Нельзя хаму брать деньги, иначе Эрлик нашлет злых духов.
Ясон заметил на руке Хакаса бусы, обернутые вокруг запястья. Раньше он никогда их не замечал.
— Хам мог видеть, что произойдет с другим человеком. Люди возвращались и говорили, все сбылось как он сказал. Говорили, он видит будущее, — Хакас прервался и продолжил с некоторой осторожностью. — Хамом нельзя стать по наследству. Это редкость. Духи должны сами выбрать ребенка. Его ждет испытание. Уходит в горы и возвращается только через несколько дней. Ничего не помнит. Значит посвящение прошло. Духи приняли его. Такое случилось со мной, когда мне было семь. Все было как во сне. Я ушел голыми ногами по снегу. Помню только обрывки, вой волков, снеговые шапки на деревьях, голоса. Говорили, я вернулся через пять дней. Даже не обморозился. Отец сказал, я буду Пудгуру — высшим шаманом.
Хакас вдруг рассмеялся. Успокоившись, он снова погрузился в себя и задышал в свойственной ему манере — громко, как воздушный насос.
— Я сам сделал себе бубны, отец сшил одежду из кожи оленя. Потом он каждую ночь учил меня слушать шепот духов. Однажды они сказали — бабушка умрет через три дня. Я испугался и никому не сказал. Не поверил. Она умерла точно в срок. Я не мог ни есть ни спать, боялся, что духи накажут. На похороны из города приехал брат отца с сыном. С Мариком мы тогда первый раз познакомились. После похорон Марика оставили нам на несколько недель погостить. Мы играли вместе. Я говорил ему про духов и мое будущее шамана. Он в ответ смеялся. Говорил, я ненормальный. Я умолял его молчать. Если оскорбить духов, они отомстят, я говорил. Марик сказал, что шепот духов это всего лишь ветер, качающий ветки. Сказал не был я пять дней в лесу. Мне внушили это. Я подумал, а вдруг правда все это мне только кажется? Что все вранье, и отец обманывает всех тех людей. И тогда шепот превратился в шелест ветра. Ветки качались. Просто ветки.
Хакас вытер мокрый лоб. Ясон протянул пакет с водой. Хакас отказался.
— Я сбежал с Мариком. Больше не возвращался. Знаю отец меня проклял. Отказаться от судьбы шамана нельзя. Первое время я ждал мести духов. Но какое-то странное чувство внутри говорило, что пока я рядом с Мариком, никто меня не тронет. Потом я забыл обо всем. Но неделю назад я снова услышал шёпот. Здесь. Клянусь, он был как наяву. И это уже не шелест веток, и не гул вентиляторов. Я старался не слушать, выбросить из головы. Голоса замолчали. А сейчас заговорили вновь. Мне кажется они хотели предупредить меня.
Руки Хакаса задрожали.
— Если бы я послушал. Если бы я прислушался.
— Артур, возьми себя в руки.
То, что Ясон назвал Хакаса по имени отрезвило его.
— Ты принимаешь какие-нибудь лекарства? — спросил Ясон.
Хакас кивнул и, согнувшись, прибрал руки к животу и коленям. Его морозило.
— Послушай меня. Ты больше не будешь принимать лекарства, которые она тебе дает. Они тебе не нужны. Ты меня понял?
— Вы думаете это из-за них? Эти воспоминания?
— Когда ты их не принимал воспоминаний же не было? Ты сказал шепот услышал, когда начал принимать лекарства, так?
Он помотал головой.
— Они раньше шептали.
— Но ты ничего не понимал.
— Нет.
— Потому что не было шепота духов. Тебе показалось. Леон себе под нос шептал. Он же во сне балаболит на французском. Вот ты и не понял ничего. А лекарства эти заставляют тебя фантазировать то чего не было.
* * *
Ясон заметил, фигуру, поднимающуюся в вахтовку.
Очень странно, подумал он. Ясон точно никого не ждал. А для срочного обращения всегда есть рация.
В вахтовку вошел Платон.
— Почему оставил напарника?
— Ясон, — сходу обратился Платон. — Хакас вылил буровой раствор в яму без подложки.
— И?
— Вы поощряете разгильдяйство?!
Такая дерзость вывела Ясона из равновесия. Он подскочил со стула. Платон остался стоять на месте и лицо его не выказывало ни толики беспокойства.
— Ты здесь полдня и будешь учить меня как нужно работать?
— Раствор может нанести вред экологии планеты. Это записано в правилах эксплуатации.
— Эти правила писали люди, которые не разбираются в том, что здесь происходит. Если бы мы исполняли все, то не продвинулись бы и на сто метров. Возвращайся и помогай Хакасу.
Платон стоял на месте.
— Пока вы не прикажете ему убрать раствор с открытого льда я не сдвинусь с места.
— Я сказал пшел вон отсюда, умник. Первый и последний раз ты сюда приехал.
Ничего больше не сказав, Платон вышел из вахтовки. Ясона распирало от ярости. Какой-то щенок посмел указывать какие приказы он должен отдавать. Да еще в таком тоне.
Успокоившись, Ясон обратился по рации к Хакасу.
— Ты все откачал из скважины?
— До капли.
— Перекачай раствор в емкость и убери грязь.
— Понял, — с недовольством протянул Хакас.
Ясону не хотелось думать, что он изменил решение под давлением Платона. Да, Хакас поторопился — сделал дело быстро и практично. Все равно радиоактивные частицы разобьют молекулы и атомы раствора, и он весь без остатка станет звездной пылью. Раздражало Ясона не это, и даже не дерзость Платона. Ясон не терпел доносов. Страшнее преступления в команде не бывает.
