критическая точка. Разрешите катализировать дочернее явление?
– Разрешаю. Приступайте к бомбардировке Солнца их системы.
– Старейшина, разрешите задать вопрос.
– Да, Тами.
– Из всей цивилизации нас осталось только двое. Скажите, ради чего мы продолжаем эксперимент?
– Вы хотите обрести покой, Тами?
– Да, старейшина.
– Вы больше не хотите жить?
– Это не жизнь, это существование.
– Мы наполнили пространственно-временной континуум разумной жизнью, Тами. Мы создали миллиарды цивилизаций. Не хотите продолжать?
– Нет, я слишком стар для всего этого. Мое тело разрушается, Ваше тоже. По моим подсчетам мы протянем еще лет десять, не больше. Если продолжать исполнять Замысел, нам нужны новые тела. И новые приспешники. Фантомов и Искаженных больше нет, чтобы вести дела на земле. Являя другим цивилизациям свое истинное обличье, мы рискуем погибнуть раньше, чем через десять лет.
– Я не верю, что Вы не подумали о людях, как новых носителях для нас. Те особи, что обитают на Нове, в массе своей сильные телепаты. Их мозг достаточно силен, чтобы стать вместилищем для нашего сознания.
– Ресурс этих тел без искусственного приостановления жизнедеятельности – 100-120 лет. Нам нужно больше времени.
– Вы ведь помните, что мы отпустили их вместе с кораблем. Там есть капсулы.
– Ресурса реактора хватит на 800 лет, старейшина. При условии, что в ближайшее время они не предпримут дальний перелет на «Деструкторе». Вы ведь в курсе, что они приступили к расшифровке матонианских свитков? В скором времени им станут доступны координаты Пантеона. Вдвоем мы не сможем противостоять сотне телепатов, поддерживаемых тяжелой артиллерией корабля и ударным вооружением истребителей. Мы не выстоим, старейшина.
– Вы правы, Тами. Мы можем уничтожить Нову вместе с людьми, предотвратив их исход в наш мир.
– А тела?
– Мы можем синтезировать себе новые тела.
– Не можем, старейшина. Наш биоматериал поражен генетическими отклонениями настолько, что мы не можем использовать его.
– Тогда нужно отправляться на Нову и, поработив нескольких колонистов, саботировать работу шифровальщиков, а затем приступить к усилению противостояния между Штайнерами и директором и когда разногласия достигнут критического уровня, начать возрождать наших сородичей в теле людей. Со временем все обитатели Новы станут нашими соотечественниками. У Вас ведь остались воспоминания всех, кто нас покинул?
– Да, старейшина. Кристаллы хранятся в Зале Памяти.
– Тогда приступайте к вербовке агентов.
– Я могу идти?
– Да, Тами, идите.
Я встал с колена и, поправив борта своей мантии, направился к Залу Памяти.
Мысли об исходе через самоубийство и уничтожение Пантеона посещали меня давно, однако мне не позволяло уйти осознание того, что мы создали все эти цивилизации, и мы просто не могли оставить их развитие без контроля.
В принципе, можно было бы возложить это бремя на плечи людей, однако, проблема заключалась в том, что люди были слишком примитивны для того, чтобы осуществлять контроль за исполнением Замысла. Они бы сделали из Пантеона и Куба инструменты демонстрации своего могущества, но никак не средство поддержания баланса. В итоге они бы просто уничтожили друг друга, только не на Нове, как я это предрекал, а здесь, в Пантеоне. Также они могли начать большую войну с другими цивилизациями за ресурсы. Они упрекали нас в том, что мы играем в Богов, но они бы делали то же самое, только более жестоко и в корыстных целях.
Я открыл дверь в Зал Памяти. Здесь в стену были заложены кристаллы с воспоминаниями всех тех, кто покинул нас…порядка 20 миллионов Наблюдателей. Их мысли были заточены в камнях и ждали часа воссоединения с новой физической оболочкой, которую мы со старейшиной обещали найти для них. Люди, обитавшие на Нове, идеально подходили для этого, но их было только 150…как решить, кто получит новое тело, а кто так и останется заточен в камне?
Внезапно меня скрутило от сильного болевого приступа – мои кости разрушались, а кожа стала невероятно хрупкой и чувствительной к яркому свету и высоким температурам…я медленно умирал…у нас заканчивалось время, нужно было что-то предпринимать, чтобы восстановить наш вид…
Апартаменты Марка (Эо Тойи), экзопланета Нова, система Кайрос, ночь 16 апреля 2521 года
Я помог Виктории с переездом после работы. Ее первый рабочий день прошел намного спокойнее в отличие от моего, но она дико устала, поэтому мы просто поужинали и легли спать, без близости.
В отличие от вчерашней ночи, мне не снились кошмары или воспоминания о жизни на Кантерре, однако в какой-то момент я снова открыл глаза. Помня о том, что девушка очень чутко спит и просыпается, когда перестает чувствовать мое тепло, я решил не вставать, а просто посмотреть в потолок. Окно было открыто, и в комнату проникал чистый и свежий океанский воздух, который я жадно втягивал носом и отправлял в легкие – это было настоящим блаженством.
В какой-то момент меня посетила мысль: сегодня, разбирая с Карлом последствия «тестовой атаки» Виктора на информационную систему колонии, мы оставили без внимания один эпизод – перегрев носителя записей с камер видеонаблюдения. Виктор сказал, что выходки с истребителем, шхуной и коммунальным транспортом были на его совести, однако, в общении с начальником службы безопасности он даже не заикнулся насчет перегрева носителя. Что-то тут было не так: либо он кого-то покрывал, либо этот эпизод был на совести еще одного злоумышленника. Странно, почему безопасники, как их называет Карл, не приняли этот факт во внимание. Возможно, стоит обратить внимание Макса на это?
«Будет день и будет пища», – подумал я, повернувшись к Виктории и обняв ее. Я поцеловал ее в затылок и прижал к себе. Через несколько минут я снова провалился в сон…
Утро, 17 апреля
Я ощутил вкус губ Виктории – его ни с чем нельзя перепутать – и открыл глаза:
– Просыпайся. На работу опоздаешь. – Она стояла у кровати, одетая в легкое белое платье чуть выше колена. На голове, узлом набок, у нее был завязан платок. – Завтрак готов.
– Иду. – Я протер глаза и встал с кровати. Я, было, хотел застелить постель, но она подошла ко мне сзади и прошептала на ухо:
– Я сама. Иди. Завтрак стынет.
– Спасибо. – Я развернулся и столкнулся с ней лицом к лицу. Не удержавшись, я поцеловал ее. Сначала в губы, потом в шею, потом запустил руки ей под юбку и, крепко взявшись за ее ягодицы, позволил ей обхватить себя ногами сзади. Секунда – и мы снова оказались на кровати. Когда мы достигли пика наслаждения, она произнесла, еле дыша:
– Впечатление, что ты никогда не был близок с женщиной.
– С женщиной-человеком – нет. – Честно
