добавлял его себе в пищу под видом приправы – я изготовил сухой порошок с аналогичным составом и носил его с собой в колбочках. Так что не надо показывать мне зубки, у меня они тоже есть. По-твоему не будет, никогда.
– А как ты скрывал свои эксперименты? Мы могли прочитать твои мысли.
– Я просто не думал об этом, когда общался с тебе подобными. Даже во время близости с тобой я старался прятать это как можно глубже в себе.
Она вышла из воды и попыталась обнять меня, я оттолкнул ее:
– А вот подлизываться обратно не нужно. Я понял, что ты такое, мне это не нужно. Было ошибкой связываться с тобой.
– Пожалеть не боишься?
– Я уже жалею, что потратил на тебя свое время. Я иду к безопасникам сам. А ты продолжай строить козни – так даже веселее.
– Что ты им скажешь?
– Скажу, что проверял систему на уязвимость в случае засветки алгоритма генерации идентификаторов и заодно посоветую им его модифицировать, чтобы тебе не повадно было. Прощай. – Я зашагал к своей машине, которая качалась на волнах. Специально для этой прогулки я взял с собой на прицеп плавучую платформу с винтовыми двигателями. Хотел устроить Марго морское свидание, но все пошло не по плану. Теперь я был намерен оставить ее там одну, мокрую, холодную и злую.
Вот же сволочь. Я на самом деле любил ее, а она так поступила со мной. Благо, мой эксперимент десятилетней давности удался и я теперь мог постоять за себя в случае чего. Для нее это было неожиданностью, полагаю, что и другие жители колонии будут неприятно удивлены моими телепатическими способностями. Будет не лишним начать давать модификатор родителям. Они считают нас людьми второго сорта, что ж, мы будем умнее, сами сделаем себя совершенными.
Я завел мотор и повел машину к острову «Альфа», где располагался «Деструктор» и наши дома. Марго хорошая пловчиха, думаю, она доберется до острова сама. На худой конец вызовет кого-нибудь. У нее в сумке была гарнитура для связи. Родителям скажет, что хотела искупаться и поплавать. Больше не хочу тратить на нее свое время…не хочу.
Апартаменты начальника службы безопасности, экзопланета Нова, система Кайрос, утро 16 апреля 2521 года
– Так, значит, это все сделал ты? В рамках тестирования безопасности системы? – Спросил начальник службы безопасности, указав пальцем на свой планшет, где был открыт отчет специалистов отдела снабжения о сегодняшних событиях.
– Да. Никакого злого умысла здесь не было. И заговора, соответственно, тоже.
– И что тебе это дало?
– Я понял, что алгоритм генерации идентификаторов для новых пользователей системы нужно модифицировать. – Я передал ему на планшет новую формулу. – К примеру, так.
– Хорошо. Я передам это парням, только, прошу, впредь информируй меня о таких экспериментах. Карл с Марком чуть с ума не сошли, пока все исправляли. Хорошо?
– Да, Ян, я буду ставить тебя в известность. Все? Я могу быть свободен?
– Да. – Сказал он. – Передавай привет родителям.
– Хорошо. – Улыбнулся я. – Передам. Что-то еще?
– Нет, иди. – Он добил свой кофе и указал мне на дверь.
Апартаменты семьи Штайнер, экзопланета Нова, система Кайрос, вечер 16 апреля 2521 года
– Что ж, Макс, ситуация на доске сложная. Думаю, Вы согласитесь на ничью?
– Конечно, Рихард. Это дружеская партия, победа здесь не так принципиально важна. Можно мне чаю?
– Да, конечно. – Он налил мне чашку. – Итак, собственно, чему я обязан Вашему визиту?
– Я хотел поздравить Вас с новосельем и заодно обсудить кое-что тет-а-тет. Выйдем на балкон?
– Конечно. – Он поднялся со стула, прихватив свою чашку. – Идемте.
Я взял свою чашку и последовал за ним. Когда мы оказались на балконе, он закрыл дверь, чтобы Виктор с Вероникой не слышали нашего разговора:
– Итак, я слушаю. – Сказал он.
– Рихард, я хочу, чтобы Вы знали: я помню, зачем мы все здесь. Мы собираем сведения о Наблюдателях по мере возможности. Мы не бросаем эту тему. К слову, сейчас шифровальщики занимаются переводом древних матонианских свитков, что Марта с Марго обнаружили на дне океана. Через несколько часов они закончат перевод и я познакомлю Вас с его текстом. Мы вместе решим, что делать дальше.
– Хорошо. – Сказал он. – Что-то еще?
– Я хочу попросить Вас до этого момента ничего не предпринимать. Никаких самостоятельных действий, как Вы любите.
– Хорошо. – Штайнер – старший отхлебнул чая.
– Как Вам здесь? Что-нибудь нужно?
– Ничего. Здесь очень уютно.
– Дайте знать, если что-то потребуется. – Я добил свой чай и открыл дверь в комнату.
– Конечно. Вы уже уходите?
– Да, я хочу поговорить с Марго. Мне кажется, я упускаю ее. С одной стороны, так и должно быть, ведь она уже девушка, молодая женщина, а с другой – она нужна мне. Простите, но я вынужден откланяться. – Я поставил чашку на подоконник и поспешил покинуть их дом.
– До свидания. – Сказала Вероника, закрыв за мной дверь.
– До свидания, Вероника. – Ответил я.
Оказавшись на улице, я отправил Марго ментальное послание: «Куда ты пропала, Марго?»
Через несколько минут ко мне в голову вернулся ее ответ: «Обернись, папа».
Обернувшись, я увидел ее. Она была замотана в полотенце и вся дрожала. Я поспешил снять куртку и накинуть ей на плечи. Прижав девушку к себе, я повел ее к нашему дому:
– Что случилось, родная? Ты вся дрожишь. Что произошло?
– Виктор…он…телепат, папа. – Еле слышно произнесла она.
– Это невозможно. Мы не изменяли его ДНК. – Я прижал ее к себе сильнее, чтобы ей было теплее. – Потерпи, скоро мы будем дома.
– Он сам…изменил себя. Он смог синтезировать модификатор. С пятнадцати лет он принимал его. Теперь он такой же, как мы.
– Откуда ты это знаешь? Где ты была? Почему ты вся мокрая?
– Я…знаю, папа.
– Это он сбросил тебя в воду? Расскажи мне.
– Я…сама виновата, папа. Я…хотела проучить его. Та атака на систему, которую отразили парни из отдела снабжения, ее провела я. Я хотела показать Штайнеров агрессорами, одержимыми идеей возмездия, но…Виктор смог выкрутиться, представив атаку как контролируемое тестирование безопасности системы. Я…дура, папа.
– Красноречиво и самокритично. – Сыронизировал я. – Полагаю, он бросил тебя на острове и тебе пришлось добираться до поселка вплавь, верно?
– Да, так и есть. – Она поправила куртку, запахнув ее сильнее.
– По-человечески я его понимаю. Он любил тебя, а ты так скверно обошлась с ним. Скажи, ты чувствуешь что-то к нему?
– Теперь я сомневаюсь, папа.
– Теперь поздно что-либо исправлять.
– Я понимаю.
– Тебя пожалеет мама, что касается меня, то я даже не знаю, что сказать. Думаю, ты
