Отказываться Алекс не видел причин — в Изумрудные сады так в сады. Все лучше, чем от скуки маяться.
Проговорив, наверное, часа три, Алекс с Таэр пошли провожать юриста и барона Куифи. Уже перед дверью флаера юрист снова протянул руку и, глядя Алексу в глаза, попросил:
— Только прошу вас, лорд Кассард, сдерживайте свои порывы, а то ваша репутация и так будет представлять известную проблему.
— Приложу все усилия, — хмыкнул в ответ лорд. И, дождавшись, когда флаер отлетит, повернулся к Таэр: — Да что не так с моей репутацией? Ты все про репутацию, барон про репутацию, вот юрист даже про репутацию? Что с ней не так?
Таэр злорадно ухмыльнулась, предчувствуя отмщение, и начала рассказывать. Рассказ занял примерно полчаса, в ходе него глаза Алекса расширялись все больше и больше — от ужаса.
Если ей верить, а не верить ей смысла не было: она могла, конечно, добавить колорита, но все это придумывать не было никакого резона. Лорд Аллесандро Кассард был органичным сочетанием Пэрис Хилтон, Шнурова и незабвенного Жириновского. Присутствовала даже запись порнографического содержания, правда на головидение она так и не попала, благодаря героическим усилиям Таэр и ретейнерской службы Дома Файрон. А уж всяким там нарушениям общественного порядка и появлениям в общественных местах в непотребном виде, оскорблениям окружающих, а иногда и банальному мордобою и вовсе не было числа. Что, разумеется, не добавляло лорду Кассарду очарования в глазах прочих дворян дома. Ради предотвращения разрушительных последствий образа жизни лорда консулат уговорил его на сопровождение специалистом по личной безопасности. Основной задачей Таэр было — предотвращение различных выходок или недопущение их огласки.
— Какая прелесть! И что, я на той пленке прям в голом виде с девками и… — прошептал ошарашенный Алекс.
— Именно, причем с тремя, — злорадно ухмыляясь, подтвердила Таэр и решила нанести завершающий удар: — Зато простолюдины тебя обожают, ты настоящая звезда! Даже плакаты с твоим изображением одно время продавались, очень популярные были, ты там, правда, не один, а с теми самыми прекрасными незнакомками в разгар процесса. Тебе, кстати, эти плакаты очень нравились, все время жалел, что их конфисковали как «оскорбляющие достоинство Дома Файрон»… Впрочем, — она игриво подмигнула, — в зоне вольных миров их еще вполне можно найти.
«Какая прелесть, хорошо хоть, что с девками». — Судя по описанию, от лорда Аллесандро можно было ожидать и не такого. Он брезгливо передернулся, представив, что там могло быть вместо девок.
— Ладно, пошли ужинать и спать, завтра у нас выход в свет. — Алекс криво ухмыльнулся. — Будешь следить, чтоб я не опозорился.
Утро следующего дня прошло в лихорадочной подготовке к мероприятию в Изумрудных садах. Консилиум из Таэр и Барры рассмотрел и отверг более десятка различных нарядов, постановил, что Алексу необходимо побриться (это постановила Таэр), и долго поучал Алекса, как можно себя вести, а как не стоит. К середине дня измученный, но одетый и выбритый лорд Кассард уже был готов выдвигаться, как вдруг выяснилось, что Таэр как свидетеля срочно вызывают в суд консулата и на прием ему придется ехать одному. Поняв, что остается без прикрытия и советов Таэр, Алекс поначалу запаниковал, но не ехать уже было нельзя: приглашение подтвердили еще вчера вечером. Поэтому лорд Кассард, поматерившись про себя для проформы, выдохнул и, напомнив себе, что «позади Москва, отступать некуда», отправился на прием.
Изумрудные сады представляли собой огромный парковый комплекс с различными павильонами, беседками, домиками и даже конюшнями для обеспечения конных прогулок и были чем-то вроде закрытого клуба, являясь излюбленным местом встреч и тусовок дворян на Копейре. Свое название они получили благодаря небольшому саду кристаллических растений, вывезенных из какого-то невообразимого далёка. Все это Алекс знал благодаря утреннему ликбезу, устроенному Таэр. Сегодняшний прием проходил в летнем павильоне, поэтому сам Изумрудный сад посмотреть, скорее всего, не выйдет. «Ну ты всегда можешь отмахать пешком пару километров сквозь заросли, еще заблудиться на всякий случай, но таки найти Изумрудный сад, правда с вменяемым поведением это слабо вяжется», — напомнил себе лорд Кассард, выходя из флаера. Пилот, молодой парень лет двадцати в белой ливрее с красным растительным узором, сказал, что будет ожидать вызова неподалеку.
У входа в павильон его встретила очаровательная и изящная девушка лет двадцати пяти с пронзительно синими глазами и волосами цвета воронова крыла, в которых поблескивал странный, как будто стеклянный цветок. Длинное платье из золотистого шелка подчеркивало фигуру, на плечах слегка светилась воздушная полупрозрачная шаль. У нее был мягкий бархатистый голос:
— Я так рада, что вы выздоровели и смогли принять наше приглашение, лорд Кассард, мы все очень волновались за вас.
— Да, к счастью, все обошлось, но провалы в памяти иногда дают о себе знать, леди… — Алекс выразительно посмотрел на собеседницу, намекая, что неплохо бы и представиться.
— Ах! — она смущенно улыбнулась. — Простите, лорд Кассард, меня предупреждали, но, похоже, провалы в памяти не у вас одного. Леди Лакита Аста.
— Очень приятно вновь познакомиться с вами, леди.
За спиной у Алекса раздался пульсирующий гул подлетевшего флаера, а тихий щелчок открывшейся двери возвестил о прибытии еще одного гостя.
— Не смею вас больше задерживать, лорд Кассард, вам, как всем молодым, наверное, хочется развлекаться. — Она очаровательно улыбнулась и сделала приглашающий жест. — Надеюсь, вы хорошо проведете время.
Алекс, слегка удивленный пассажем про «молодых», вошел в павильон.
Зал полностью отвечал представлениям о нормальных размерах местных архитекторов, то есть был невероятно огромен, тихо играла ненавязчивая музыка, в центре павильона располагался фонтан, струи которого выписывали в воздухе невероятные фигуры, превращая его в хитросплетение водяных лент. Вокруг фонтана кружилось в танце с десяток пар. В зале смеялись, общались и флиртовали более сотни представителей сливок общества. Алекс принялся честно выполнять предписания Таэр, перекинулся с кем-то парой ничего не значащих фраз, принял пяток поздравлений в связи с выздоровлением и поблагодарил за тревоги. Пообщавшись таким образом минут двадцать, он решил, что задача выполнена, и, взяв на столике с напитками бокал с чем-то менее всего напоминавшим алкоголь, отправился подпирать стенку. Вступать в длительные разговоры без информационной поддержки Таэр он опасался, танцевать не умел, а после рассказов про его репутацию искать общества местных прелестниц слегка стеснялся.
