— Жесткая не то слово… — Она отвела взгляд и неожиданно нахмурилась. — Ладно, поживем — увидим.
Вскоре Элвокс понял, что его окружают подлинные мастера своего дела. Нестор быстро снискала расположение членов комиссии, просчитывая наперед каждое слово и действие. Поскольку она занимала совершенно нейтральную позицию, они нисколько не возражали, чтобы именно она стала опекуном Каваситы. Что до Каваситы, то он к этому времени был готов подписаться под каждым ее словом. Пред обаянием Нестор не мог устоять никто.
Решение комиссии о долевом участии сторон во владении планетой было оглашено на борту корабля, прибывшего из Центра, в присутствии всех заинтересованных сторон. Кают-компания на какое-то время превратилась в зал суда. Кого было жаль Элвоксу, так это Уонтеров. Решение суда повергло их в крайнее уныние. Лицо Эло стало походить на маску смерти. Она взяла копию решения и тут же покинула корабль. Умало семенил за супругой.
Работа комиссии на этом не закончилась. В течение следующих двух недель спутники Центра занимались сканированием планеты. Теперь, когда были определены доли собственников, следовало оценить их денежный эквивалент.
К этому времени Элвокс сумел преодолеть недавнее смущение. Его отношения с Анной обрели известную упорядоченность и регулярность. Ее статус уже не вызывал у него прежнего трепета.
Стоимость планеты оказалась удручающе ничтожной. Погодная машина, обнаруженная на противоположной стороне планеты, оказалась разрушенной. Подобно оборудованию и манекенам, найденным под куполом, она обратилась в прах. Никто не мог понять, каким образом это маленькое устройство могло определять климат всей планеты, однако в том, что это была именно погодная машина, а не что-то иное, исследователи практически не сомневались. В противном случае становилось неясным назначение таких характерных узлов, как полевые лопатки, сеятельные орудия и тому подобное. Помимо прочего, комиссия произвела анализ образований, внешне напоминавших дороги. Их происхождение оказалось чисто геологическим, то есть естественным. Планета все еще сохраняла определенная тектоническая активность. Бетонные равнины уже начинали менять свою форму. Через сотню-другую тысяч лет от перфидизийских артефактов не должно было остаться и следа. Впрочем, жалеть об этом не приходилось.
Из этого «ничего», оставленного перфидизийцами, Кавасите досталось ровно девяносто процентов. Уонтерам — учитывая специфичность ситуации — отходили оставшиеся десять процентов. Кавасита объявлялся единоличным владельцем планеты, но в случае ее продажи, сдачи в аренду или при любой иной сделке с планетой, десять процентов прибыли должны были отойти Уонтерам. Последние имели право жить на любой ее орбите и в любой ее точке если только это обстоятельство не мешало Кавасите извлекать прибыль из возможных сделок, предметом которых выступала бы либо вся планета, либо некая ее часть. И прочая, и прочая, и прочая… Обычная в таких случаях казуистика.
То, что ему так и не суждено стать богатым, нисколько не расстроило Каваситу.
— Может быть, наш многоуважаемый собственник хочет дать этому миру некое имя? — поинтересовался первый судья.
— Да, хочу, — важно ответствовал Кавасита. — Он будет зваться Ямато.
Японец исполнял свою роль безукоризненно — чувствовалось, что его натаскивала сама Анна.
— Есть ли у этого названия некий смысл?
— Да, ваша честь. Это древнее название моей родины, которая впоследствии стала называться Японией.
— Очень славно. Таким образом, мы можем считать, что суд справился со своей функцией арбитра и посредника и принял надлежащие решения, соответствующие действующему законодательству. Оспорить принятые коллегией решения вы сможете в суде Центра на Мириадне. Я же объявляю настоящее заседание суда закрытым.
Через четыре часа Уонтеры вернулись на свой древний эйгорский корабль и снялись с орбиты перфидизийской планеты.
— Боже, Хулио! Кто ты в самом деле — офицер или Казанова?
Тивверс стоял перед дверью его каюты, уперев руки в бока и гневно сверкая глазами.
Элвокс выдавил из себя некое подобие улыбки.
— Не забывай о том, что все это время мы занимаемся работой. Все идет по плану. Решения принимаются и исполняются…
— Да, а в результате мы проторчим здесь еще три недели! А о том, как отнесется к этой отсрочке командир соединения, ты думал? Нет?
Элвокс потянулся.
— Мы помогаем Кавасите адаптироваться к новым условиям. Мы не вправе перепоручать эту работу Анне и ее экипажу.
— Но почему? Ведь, на этой планете нет ровным счетом ничего!
— А вот я так не считаю. — Он нахмурился и почесал в затылке. — Можешь считать это интуицией…
— Нет, брат, просто она тебя с ума свела. Что хочет, то с тобой и делает. Слушай, давай оставим этот треклятый бильярдный шар и отправимся куда подальше. Если бы ты…
— Черт возьми, Тивверс, я, ведь, старше тебя по званию!
Тивверс сардонически усмехнулся.
— Глядя на тебя, этого не скажешь.
— Если тебе что-то не нравится, отправь рапорт командиру соединения. — Элвокс ткнул пальцем вверх, где-то там находился базовый корабль ЮС. — Здесь командир я, и ты обязан подчиняться моим приказам, понял?
— Она ведь использует тебя!
— Это Анна Сигрид Нестор. Перед ней не устоит ни один мужчина. Если же она остановила свой выбор на мне, что-нибудь это, все-таки, да значит!
— Что?
Элвокс отступил к стене и пожал плечами.
— Слушай, она же об тебя скоро ноги будет вытирать! И как только ты до этого дошел?
— Наверное, я дурак, — вздохнул Элвокс.
— Слушай, но ведь ты родом с планеты, на которой полным-полно фанатиков! Неужели ты забыл и об их уроках?
Элвокс потер глаза и рассмеялся.
— Скажешь тоже… Тивверс, люди, о которых ты ведешь речь, принадлежали к числу баптистов-кейлеритов или других подобных им сектантов. В свое время они откололись от Божьего Воинства, хотя имели точно такую же цель — низвести христианские небеса на Землю. Земля принадлежала не им, тогда-то они и переселились на Ихтис. Что касается их отношения к мирской жизни, то оно достаточно иррационально. Божьим царством правит династия патриархов, и все такое прочее. Да, я рос в атмосфере абсурда, но чему она должна была меня научить? Пока я оставался мальчиком, все было нормально, но когда мир стал обращаться ко мне через мои гонады, этот мир обратился адом. Я считал себя сексуальным маньяком и полагал, что домашние отрекутся от меня. В каком-то смысле, я уже переборол их влияние. Почти переборол. Хотя и не могу так просто отмахнуться от того, чему меня учили в детстве.
