— Круто! Повезло мне, — пробормотал Семён.
— Вот скажи, Семён, — почти заискивающе спросил ксенолог. — А почему датчик Ковальски так не работает, а?
Семён глубоко вздохнул.
— Это тебе за объяснениями к Ефиму надо, — ответил он. — Ну, или к Борису, на худой конец.
— Я не хочу к Борису, — сказал Гришин. — И к Ефиму не хочу, тем более что он сейчас далековато от нас. Ты можешь в двух словах мне объяснить?
— Конечно! Он так не работает, потому что… Так не работает, — Семён развёл руками. Мысленно, потому как Гришин сейчас находился вне пределов видимости. Здесь вообще было очень просто находиться вне пределов видимости — отошёл на пару метров, за одно дерево, за другое, потом за куст… И тебя уже не только не видно, но и не слышно. Хороший здесь был лес. Правильный.
— Злой ты, Семён, — в свою очередь вздохнул Гришин. — Не добрый совсем. Может у тебя, Семён, проблемы какие в детстве были? А? Так ты скажи мне, чего в себе держать!
Семён хотел ему ответить, но потом передумал — всё-таки все переговоры идут на комм к Святозару, а потом пишутся в архив. Бонусов это ему явно не добавит. Поэтому он просто покрепче сжал зубы и представил себе, как Гришина уносит в ближайший овраг внезапно налетевшая толпа комаров. И пожирает его там, в этом овраге, хрустя и чавкая. Стало гораздо легче. Тем более что в шлемофоне внезапно возник Святозар (лёгок на помине!):
— Гришин! Ты мне команду с толку не сбивай! Ты делом занимайся… По сторонам смотри, взглядом своим ксенологическим, разумность всяческую ищи. Про датчик я тебе потом объясню. Если захочешь.
И он снова отключился. На душе Семёна потеплело — бдит начальство! Не спит! Не просто так базар их мониторит, но ещё и участвует по мере необходимости…
— Вопросы? — на всякий случай спросил он. Вопросов не было, видимо, Гришин внял «дружескому» совету, и занялся своими прямыми, в данном случае, обязанностями. В конце концов, ксенолог у них был только один, и поиск внеземного разума был его прерогативой.
Cемён пнул ногой покрытую мхом кочку. Кочка заверещала и удрала в лес. Семён задумчиво посмотрел ей вслед — на визоре отображалась информация о видовой принадлежности — такая кочка ранее уже была исследована землянами и внесена в список потенциально разумных. Он перешёл по ссылке на список и присвистнул — потенциально разумными, судя по всему, были почти все обитатели планеты. Вот послали боги работёнку! Группа Контакта, ау! Где ты? Ай нид хэлп…
Действительно, ну почему этот проклятый датчик не работает на приближение? Гришин, при всём своём занудстве, попал в точку. Сейчас как никогда им нужен был прибор, действующий как металлоискатель — чем ближе искомый элемент, тем сигнал интенсивнее. Здесь же они ищут то, не знаю что, там, не знаю где… Вернее, зная, что и где. Какой-то разум где-то на планете. Отличный план, нечего сказать.
Кстати, была у Семёна интересная версия. О том, что это может быть растительная цивилизация, или цивилизация микробов, или ещё каких грибов, рассуждали многие. Но вот Семёну в голову недавно пришла мысль — а что, если на планете потерпел крушение (ну, или просто сел и не взлетел) корабль другой, неведомой пока, расы разумных существ. И может быть, и самих-то их на корабле не было, а был просто суперкомпьютер, искусственный интеллект, который остался цел и функционирует до сих пор. И вот именно его и засек этот проклятый датчик! Версией этой Семён пока ни с кем не поделился. Но, получив информацию георазведки планеты, убедился в том, что в нескольких местах сосредоточены месторождения различных редкоземельных элементов, что чисто теоретически может быть кораблём пришельцев. Так что аргументы в пользу его версии уже были. Зыбкие, конечно, аргументы, но хоть какие-то. У сторонников растительной цивилизации и таких нет. Вот как ты определишь, что дерево разумно? А? Может, оно местный мудрец и философ, но как это понять? Если ты сам не дерево?
Капитан сказал, что руководство Космофлота в отсутствии каких-либо рекомендаций от группы Контакта приказало им искать до победного. Ищите, и обрящете, сказало руководство. Двойные премиальные, тройная доплата за переработку… Всё это, конечно, очень хорошо. Но что, если они ничего здесь не найдут? Что тогда? Скорее всего, все плюшки в мгновение ока исчезнут, оставив только стандартный тариф за дополнительное время в полёте. Бонз Космофлота вполне можно было понять — даже и без группы Контакта было понятно, что цивилизация, обладающая таким мощным и необычным Пси-полем, должна таить в себе огромный потенциал, который может оказаться очень полезен для землян. Если только, конечно, это не цивилизация деревьев…
Они шли уже второй час, когда лес перед ними расступился, и перед ними открылось небольшое озеро, невидимое для камер исследовательских зондов из-за того, что лианы образовывали ажурный свод над водой, цепляясь за стоящие по берегам деревья. Свет проникал сквозь этот естественный потолок лишь частично, окрашивая воды озера в причудливые тона. Исследователи остановились.
— Красота какая! — восхищенно сказал Петр Громов, микробиолог, оглядываясь по сторонам. На корабле он и Вацлав были неразлучной парой (о них даже сочиняли разные скабрезные шутки), а тут им пришлось разделиться, так как два микробиолога в одном отряде были бы откровенным перебором. И так на модуле их пришлось отселить в отдельную каюту, переоборудовав под неё кладовую, чтобы не смущать остальных членов экспедиции. Сейчас, в отсутствии напарника, Петр получил возможность наслаждаться окружающим миром в полной мере, не отвлекаясь ни на что. Чем он с радостью и пользовался, постоянно подолгу зависая над каким-нибудь причудливым цветком или насекомым, иногда напрочь забывая о главной цели экспедиции. А то и вовсе садился на землю и начинал проводить исследования прямо на месте, при помощи полевого анализатора, который постоянно таскал с собой. Семёну уже несколько раз приходилось поторапливать чересчур увлёкшегося микробиолога, чтобы не потерять его ненароком в этих джунглях. Кстати говоря, называть джунглями этот лес было не совсем правильно — да, тут были и лианы, и огромные древовидные папоротники, и яркие цветы с воздушными корнями, наподобие земных орхидей свисающие с веток (кое-кто этими корнями даже шевелил, что наводило на мысль о животном происхождении этих экземпляров), но были и деревья, выглядящие один в один как сосны, ели, клёны и дубы. В общем, интересный был лес. Красивый. Полный всяческой потенциально разумной живностью…
— Дааа… Прям курорт! — это к озеру вслед за Петром вышел Борис. — Этот, как его… Японцы ещё похожее что-то мастерят у себя на островах.
— Сад камней? — с сомнением произнёс Гришин, отодвигая Бориса в сторону, чтобы не загораживал прекрасный вид. — Не похоже что-то…
— Да не, — отмахнулся от него Борис. — Какой, нафиг, сад камней! Не помню, как называется. Ландшафтный дизайн какой-то продвинутый, генная инженерия… Мичурин форева, и всё такое. Немного похоже. Но тут круче.
Семён вышел на берег, осторожно потрогал водяную гладь ногой в тяжелом ботинке. Из воды высунулось щупальце и потрогало его в ответ. Семён поспешно отдёрнул ногу.
— Да, красиво, — согласился он с предыдущими ораторами. — Так, товарищи! Объявляю десятиминутный привал. Желающие могут искупаться… И заодно познакомиться с местными водяными обитателями. Вдруг они разумные? — Он посмотрел на четверых исследователей, живописно расположившихся на корнях деревьев на берегу. — Ну как, желающие есть?
Он подождал немного, и констатировал:
— Желающих нет. Тогда просто отдыхаем… А потом начнём изучение.
— Согласен, коллега, — кивнул Петр, что выглядело довольно странно, так как на Петре был тяжелый скафандр, рассчитанный на прямое попадание метеорита. Так что кивнул он всей своей верхней частью. — Это, если мне не изменяет память, вроде бы как первый водоём, который мы встретили за эти три дня. Вполне возможно, что разумные аборигены где-то под водой.
Необходимость носить скафандр, зная, что атмосфера планеты подходит для дыхания, было довольно обременительно. Но, после встречи с комарами, земляне выяснили, что легкий защитный костюм с легкостью пробивается метровым хоботком насекомого. И единственным правильным решением после этого досадного инцидента, стоявшего Вацлаву нескольких неприятных часов общения с Гаврилой, судовым врачом, было решение облачится во что-то действительно надежное и прочное. И здесь у Семёна не возникало ни единой мысли о том, чтобы приоткрыть забрало шлема… Вернее, возникать-то возникало, особенно вот в таком вот месте, как это, но достаточно было вспомнить про комаров и про то, какие ещё твари здесь могут водиться помимо них, как желание разоблачиться мгновенно пропадало.
