и психологические корректировки. В них не осталось почти ничего человеческого, кроме монолитной преданности господину и абсолютного бесстрашия, ограниченного лишь записанными в память доктринами.
— Госпожа, вы прибыли раньше срока, указанного в приглашении, — заметил Эдвард, шагая слева от гостьи, сложив руки за спиной. — Мои люди едва успели подготовить все для официальной встречи. Честно говоря, я в некотором замешательстве.
— Ну, я не считаю, что стоит относиться к такого рода вещам, как приглашение, с точностью, словно речь идет об официальных документах, — леди пожала плечами и улыбнулась. — Эдвард, когда мы одни, давай забудем об условностях и протоколе. Мне иногда кажется, что ты намеренно меня избегаешь. Словно между нами ничего и не было…
— Госпожа, вы ошибаетесь, — Эдвард отвернулся, глядя прямо перед собой. — Если бы я намеренно избегал вас, мы не встретились бы ни при каких обстоятельствах. С тех пор, как мы виделись последний раз, многое изменилось. Я уже не тот мальчишка, каким был раньше, и знаю много больше о тех вещах, о которых прежде не подозревал. Мне больше не нужны учителя, даже столь прекрасные и мудрые, как вы.
— Твой отец был бы рад услышать такие слова, хотя меня все равно удивляет, как подобный человек смог воспитать столь порядочного сына, — она подхватила его под руку, прижимаясь ближе, чем позволял этикет. — Возможно, он хотел для тебя большего, чем получил сам?
— Значит, он весьма своеобразно понимал этот вопрос. — Барон не оттолкнул ее и не сбавил шаг, просто сделал вид, что ничего не заметил. — Госпожа, в свое время вы мне очень помогли, и, слово дворянина, я никогда не забуду об оказанной услуге. И все же, это не означает, что я превращусь в вашу очередную комнатную собачку. Поклонников, мечтающих оказаться у ваших ног, не счесть и в королевстве, и за его пределами.
— Мой отец всегда говорил, что сладок не тот плод, который легко сорвать, а тот, что висит на самой высокой ветке и достается птице самого высокого полета, — беззаботно добавила леди Кейнивал, прижавшись к барону еще сильнее, и, немного помолчав, добавила: — Он вообще любил поговорить. До тех пор, пока я с ним не покончила.
— Прошу вас, госпожа, — Эдвард остановился около шлюзовых дверей, ведущих в адмиральскую каюту, пропуская даму вперед. Гвардейцы заняли места по обе стороны входа. Барон, поправив высокий ворот мундира, застегнутый практически до самого подбородка, зашел следом, створки за его спиной закрылись с тихим шипением, отрезая от коридора и от охраны. — Смею предположить, что вас устроят эти покои, пока мы не прибудем к месту встречи.
— Барон, но это же ваша каюта, — глава корпорации «ТехКо» изобразила удивление на лице и оглянулась по сторонам. — Разумеется, она вполне подходит, но мне известно, как к подобным вещам относятся в Рейнсвальде…
— Мы сейчас не в Рейнсвальде, Лейна, — заметил Эдвард, расстегивая верхние кнопки мундира. — Мы на расстоянии двенадцати парсеков от береговой линии ближайших колоний королевства, и принятые там законы действуют здесь ровно до тех пор, пока мы хотим их соблюдать. Признаться, я не совсем понимаю причину…
— Ты не устаешь меня удивлять, — перебила его девушка и кокетливо улыбнулась, усаживаясь на мягкий диван. — И я вижу, что ты усвоил прошлые уроки.
— Более чем, — кивнул Эдвард, активировав на столике панель управления сервисным дроном. — Прежде чем я тебя оставлю, не согласишься ли ты выпить со мной и ответить на несколько вопросов?
Через раскрывшийся люк в потолке в каюту влетел небольшой сервисный дрон, извещая о своем появлении ритмичным коротким писком. Жужжа антигравитационным двигателем, металлический диск ловко подлетел к невысокому столику и, развернув манипуляторы, поставил на него серебряный поднос с бутылкой вина и хрустальными бокалами, горку с фруктовыми закусками, тарелки и приборы, после чего удалился обратно тем же путем. Как единственный мужчина в помещении, Эдвард раскупорил бутылку и разлил рубиновый напиток по бокалам, протянув один из них собеседнице.
Лейна, к тому времени сбросив с ног мягкие туфли, удобно устроилась на белоснежном диване, облокотившись на большие бархатные подушки. Она приняла бокал, как бы невзначай коснувшись пальцами руки Эдварда, но пить не стала, водя пальцем по хрустальному ободку, продолжая следить за своим визави. Барон чуть заметно улыбнулся, но остался безучастен, спокойно выдержав гляделки. Глава корпорации вздохнула и пожала плечами, согласившись, что продолжать эту наивную игру больше не стоит.
— И что же ты хочешь узнать?
— Что за представление ты устроила? — Эдвард заговорил, когда их взгляды снова сошлись. — Сигнал бедствия. Сообщения о многочисленных повреждениях корабля. Когда мы подошли, я приказал просканировать его. Он был в идеальном состоянии, и я ни за что не поверю, что твой экипаж могла напугать какая-то кучка работорговцев. Одних роботов твоей личной охраны хватило бы, чтобы опустошить эту шаланду. Зачем было поднимать шум на половину сектора?
— А у меня была другая возможность встретиться с тобой раньше оговоренного времени? — она улыбнулась. — Ты должен был прибыть раньше своих гостей, чтобы все подготовить. И не мог не откликнуться на код, который передал мне. Как видишь, я угадала.
— Можно иначе сообщать о своих желаниях…
— И тогда ты бы нашел сотню причин оттянуть встречу до самого последнего момента, разве нет? — Лейна откинулась на спинку дивана, продолжая сверлить его взглядом. — Кроме того, мне хотелось посмотреть на тристанские корабли в деле. С этим не сравнится ни одна видеозапись. А работорговцы всего лишь случайность, правда. О них я даже не подозревала, пока их судно не появилось в зоне действия локаторов, но, согласись, так удачно, — она опустила глаза, пряча хитрую улыбку в бокале с вином.
Человеку неискушенному леди Кейнивал могла показаться наивной дурочкой с кукольным личиком, а ее действия — капризами избалованного ребенка. Но в прелестной головке работал неутомимый мозг, просчитывающий комбинации на несколько шагов вперед, а невероятная интуиция и наблюдательность помогали ему предсказывать поведение как друзей, так и врагов, и оборачивать на пользу корпорации даже организованные против «ТехКо» заговоры и альянсы. Молодой тристанский барон успел узнать ее достаточно хорошо и, повзрослев, стал воспринимать как пепельную кобру, изготовившуюся к броску, прекрасную и смертельно опасную. И потому ему нравились моменты, когда они оставались наедине, словно рядом со смертью. Ему нравилось дразнить ее. Он знал, что Лейна не будет пытаться убить его лично, но он также знал, что достаточно лишь щелчка изящных пальцев, чтобы резко усложнить его положение.
— Твои действия необычны, Эдвард. Собирать своих внешних союзников и компаньонов на окраине сектора только для того, чтобы заключить несколько новых соглашений и устроить показательное
