— Но ведь вам сначала предлагали выкуп за его жизнь?
Похоже, довод показался убедительным. Верзила опустил бесполезное оружие, тоскливо обернулся. Его спутники стояли далеко позади, но продолжали напряженно вслушиваться в разговор.
— Семьи убитых твои слова не очень-то утешат…
Я отстегнул с пояса тяжелый кожаный кошелек. Ужасно неудобно, что здесь не в ходу бумажные деньги…
— Возможно, золото окажется убедительней?
Верзила кивнул и быстро подобрал упавший к его ногам кошелек. Пробормотал:
— Возможно… Только не убедительней твоего меча.
Я подождал, пока неудачливые игроки и не менее невезучие линчеватели скрылись. И повернулся к Редраку.
Как ни странно, он никуда не убежал.
— Пошли, — коротко бросил я, направляясь в противоположную толпе сторону.
Редрак, ощутимо прихрамывая, заспешил за мной.
— Твоя паршивая жизнь куплена дорогой ценой, — зло сказал я. — Вряд ли она стоит еще четверых.
— Не переживайте, принц, — жизнерадостно заявил Редрак. — В этот трактир честные люди не ходят. А глотку они друг другу режут каждую неделю, без всякой помощи со стороны…
— Меня зовут Серж. Капитан Серж, если угодно, — оборвал я разговорчивого шулера. — Остальное советую забыть.
— У капитана Сержа, очевидно, есть корабль? — вкрадчиво поинтересовался Редрак.
Я промолчал.
— Рискну попросить капитана о небольшой услуге… На этой планете мне больше не хочется оставаться, а заработал я совсем немного… Не подвезете ли вы меня до любой планеты, где есть воздух, вода и азартные люди?
Мне захотелось расхохотаться.
— Редрак, меня часто называют наглецом. Но тебе я не гожусь даже в ученики.
— Ну что вы, капитан, вы еще так молоды.
Все-таки я засмеялся. И, неожиданно для самого себя, сказал:
— Хорошо, Редрак. Я отвезу тебя на другую планету. Но весь путь ты проделаешь в наглухо закрытом карцере. Он не используется уже два года, а это расточительно.
— Вполне разумная мера, — вежливо произнес Редрак. — Карцер стандартный? Два на два и пять выше нуля?
— Разумеется.
— Что ж, в гробу теснее и прохладнее, — философски заключил Редрак. — Благодарю вас, капитан…
— И это вся твоя признательность?
Некоторое время мы шли молча. Улица петляла по-прежнему, но стала чуть шире. Мне приходилось укорачивать шаг из-за ноги Редрака.
— Капитан, вы поступаете очень благородно.
— Даже слишком.
— Нет, капитан, как раз достаточно для неплохой новости. Вторая трансгалактическая действительно ничего не узнала о планете Земля. Но год назад я встретил человека, который говорил, что побывал на планете, которой нет. Он достиг ее на поврежденном корабле… уходя от слишком назойливого патрульного крейсера.
Сердце гулко застучало в груди. Я сдавленно произнес:
— Чего стоит пьяная болтовня?
— О да, капитан, он был весьма пьян. Даже слишком пьян для азартного игрока… Но очень убедительно рассказывал о том, как закупал плутоний и титановые плиты в большом городе на берегу океана. Этот город назывался… кажется, Ньюорк.
— Повтори! — закричал я, хватая Редрака за плечи. — Повтори название города!
Раздельно, подчеркивая каждое слово, Редрак произнес:
— Я встречал человека, утверждающего, что он побывал на планете, которой нет. В городе, под названием Нюорк или Ньюорк, он покупал материалы, необходимые для ремонта корабля. Я уверен, что он говорил правду.
Индикатор браслета-детектора светился зеленым. Редрак Шолтри не лгал.
А люди, подобные ему, никогда не говорят правды, не выгодной лично для них.
— Боюсь, Редрак, что наше знакомство продлится дольше, чем мне хотелось бы, — прошептал я, отпуская дальедианца.
Редрак кивнул и сказал:
— Очень надеюсь на это, принц.
* * *
Бывший пилот просидел за компьютерным терминалом больше трех часов. Все это время я провел на маленьком угловом диванчике, ощущая себя гостем в собственной каюте.
Редрак Шолтри обращался с компьютером поистине виртуозно. Он то шептал в микрофон отрывистые слова команд, то переходил на управление с клавиатуры, а порой просто принимался чертить что-то в воздухе тонкими гибкими пальцами. О таком уровне общения с машиной мне приходилось только мечтать…
Повинуясь командам Редрака, компьютер строил голографическое изображение. В медленно вращающемся над терминалом видеокубе появилось вначале туманное, расплывающееся человеческое лицо. Затем линии обрели четкость, показалась короткая стрижка, тонкие брови. Изображение обрело цвет — бледная кожа с едва заметным желтоватым оттенком, черные волосы, темно-серые глаза.
Редрак продолжал корректировать портрет. Уши претерпели ряд изменений и тоже обрели четкую форму, глаза стали уже, на переносице возникло маленькое пятнышко — то ли родинка, то ли след от ожога. Скулы слегка заострились.
Некоторое время Редрак разглядывал результат своих творческих усилий. Затем, покосившись на включенный браслет-детектор, лежащий на столе между нами, заявил:
— Это портрет человека, утверждающего, что он был на Земле. Я сделал его с максимально доступной точностью.
Браслет светился зеленым.
— У него очень заурядная внешность, — досадливо сказал я. — Каждый десятый, если не каждый пятый мужчина его возраста оказывается под подозрением. Цвет волос может быть изменен, кожа — потемнеть от загара. Он мог поправиться или похудеть…
— Да, капитан. Прошло уже три года… Человек его профессии сильно меняется за такой срок. Конечно, если вообще остается в живых.
— И ты действительно не знаешь его имени или родной планеты?
— Нет, капитан.
Некоторое время я молча глядел на объемный портрет космического пирата, доставшего в Нью-Йорке плутоний и титан для ремонта своего корабля. Редрак Шолтри упорно добивался своей цели — и при этом действовал вполне честно. Он знал, что мне нужно, и пользовался своим преимуществом на все сто процентов.
— Почему-то я уверен, — язвительно произнес я, — что ты узнаешь этого человека, как бы сильно он ни изменился.
— Вы совершенно правы, капитан.
Я усмехнулся. А ведь Шолтри нуждается во мне не меньше, чем я в нем.
— Не слишком приятная перспектива — иметь в экипаже бывшего мятежника.
— Понимаю ваши сомнения, капитан. Но я не имею ни малейшего желания предавать вас. Просто нынешняя профессия с каждым днем становится для меня все труднее.
Редрак смотрел на меня подкупающе честным взглядом. Такой взгляд бывает лишь у очень талантливых обманщиков.
