Именно там, на Окраине освоенного космоса, сконцентрировался пестрый конгломерат из ученых, авантюристов, молодых представителей бизнеса, которые в большинстве являлись одиночками, далекими от размеренного планомерного быта. Они жаждали многого, и единое информационное поле давало им возможность к самореализации.
Так возник феномен Зороастры — планеты, где группа ученых-генетиков переподчинила своим целям биосферу дикого, враждебного мира, путем генной инженерии создав из его исконных обитателей послушных биологических роботов; там же, на Окраине в послевоенный период по воле одного человека была организована и начала свою деятельность корпорация «Галактические Киберсистемы», быстро наполнившая рынок робототехники дешевой продукцией, сомнительного этического толка.
Существовали еще сотни примеров, когда люди, используя свои новые возможности и единую информационную инфраструктуру сети Интерстар, совершали уникальные открытия или воплощали проекты, которые раньше были по силам разве что целым научно-исследовательским институтам наиболее развитых планет.
Рынок робототехники постоянно пополнялся сотнями новых совершенно непохожих друг на друга образчиков кибернетических систем, появились первые биороботы, созданные на основе клонов человека, и это, наконец, послужило тревожным сигналом: ни силовые структуры Конфедерации Солнц, ни юридические санкции Совета Безопасности уже не могли дать эффективных результатов, — процесс развития новых технологий вошел в неуправляемую фазу, когда выяснилось, что власть человека над законами природы давно перешагнула черту разумной дозволенности и насущной необходимости.
Некоторые технологии, напрямую связанные с кибернетикой, оказались во много раз опаснее, чем аннигиляционная установка «Свет» — самое разрушительное оружие минувшей Галактической войны.
Закон «О правах Разумных Существ», обязательное лицензирование всех новых разработок, печально знаменитый разгром Зороастры, падение корпорации «Галактические Киберсистемы», ограничение на количество нейромодулей и имплантов, которыми может обладать индивид, — все явилось мерами оправданными, но запоздалыми. Они навели относительный порядок на рынке робототехники, установили допустимый уровень «киборгизации» человека, но само киберпространство осталось прежним — необъятным, доступным и анонимным — его не посмели тронуть, слишком важную роль играла сеть Интерстар в единении человеческих миров.
Люди по-прежнему продолжали осваивать новые солнечные системы, Экспансия вплотную подошла к Рукаву Пустоты — пространству без звезд, где некогда обитали разумные расы древнего космоса, частично уничтоженные, а частично вытесненные в неизвестном направлении миграцией загадочных Предтеч, — представителей малоизученной космической формы простейших живых существ.
На некоторое время Галактическое сообщество отвлек от животрепещущих внутренних проблем поток таинственных открытий и загадочных артефактов, хлынувший на рынки из смертельно опасных пространств Рукава Пустоты.
Постепенно год от года перед взором потрясенного человечества раскрывались подробности трагедии трехмиллионнолетней давности, которая, как казалось, полностью уничтожила три древние расы, оставив после себя полный опасностей и артефактов Рукав Пустоты.
Люди не предполагали что в глубинах Рукава скрыто от посторонних глаз шаровое скопление звезд, где порабощенные Харамминами — исконными хозяевами скопления — до сих пор обитают две древние расы: Инсекты и Логриане, а за людьми вот уже более полувека наблюдают внимательные глаза голубокожих гуманоидов.
…
Сейчас все вышеперечисленное уже принадлежит новейшей истории. После атаки Харамминов на центральный узел сети Интерстар, человечество, вмиг утратившее межзвездную связь, заглянуло в глаза информационному вакууму, который для сообщества сотен миров означал медленную деградацию.
Столкновение с Харамминами получило название «Семидневной Войны» в результате которой было заново открыто шаровое скопление звезд, а центральный узел сети Интерстар восстановлен на базе древней сверхмашины расы Логриан — так называемого Логриса.
Теперь информационные потоки человеческой сети текли по периферии виртуальных вселенных, где обитали разумы древних существ; с шарового скопления сняли вуаль забвения, которую обеспечивали искривляющие метрику пространства устройства, а в новую, возрожденную Конфедерацию Солнц вошли две ксеноморфные расы.
Такова краткая предыстория современного киберпространства, которое в реальности объединяет две компьютерные сети — человеческий Интерстар и древний Логрис.
Мы по-прежнему безудержно движемся вперед, не замечая того, что в границах освоенного космоса, словно копируя печально знаменитый Рукав Пустоты, после нас остаются самые настоящие артефакты, — обломки разгромленных корпоративных оплотов, кладбища кораблей, времен Первой Галактической, неудавшиеся колонии, и везде, где ступала нога человека, теплится, порой не заявляя о своем существовании, искусственно созданная жизнь.
Машины, способные ждать веками, тысячелетиями пока кто-либо вспомнит о них… или они сами пройдут собственный путь развития и заявят о себе…
Это похоже на движение по краю пропасти.
Мы уже не можем остановить Экспансию: человечество разрослось, обрело многообразие, видоизменяясь под воздействием биосфер различных планет, и единственное, что осталось у нас общего, — это единое информационное поле, киберпространство, границ которого, после слияния с древним Логрисом, теперь уже не сможет очертить никто.
Мы, по сути, давно живем в двух параллельных вселенных, каждая из которых имеет свои законы.
С одной стороны это мир физический, который принято обозначать термином «реал», а с другой — фантомное пространство, виртуалка, в контакте с которой неизбежно и ежеминутно находятся разумы миллиардов людей.
Две вселенных две жизни, два образа мышления, две возможности реализовать себя — каждый выбирает свой путь, самостоятельно балансируя «на грани» или срываясь в пропасть…
…
И последнее, но главное, о чем стоит упомянуть: какие бы замысловатые формы не принимало развитие отдельных человеческих анклавов, мы по-прежнему остаемся людьми. Нами, в отличие от машин управляет не только рассудок, но и чувства. Мы разные, и каждый, либо отдаваясь бурному течению страстей и желаний, либо обуздывая их, создает свою неповторимую линию судьбы.
Эти тонкие, животрепещущие линии могут показаться ничтожными, ничего не значащими в общем потоке исторических событий, но порой, сплетаясь воедино, несколько человеческих судеб способны, если не изменить ход истории, то написать ее яркие страницы.
