дезинформация возможна, чтобы внушить мне доверие и вызвать на откровенность.
Но зачем такие сложности? Не проще ли было меня накачать наркотой — в том состоянии, что я была в капсуле, многого не потребовалось бы — и вызнать все, что нужно?
Картинка не складывалась.
— В конце концов, именно Т-ар-Гут почувствал тебя в обломках и помог спасти. — добавил мужчина, незаметно делая шажок в мою сторону.
Это ему показалось, что незаметно. На меня его движение подействовало, как предупредительный выстрел. Я напружинилась, готовясь дорого продать свою жизнь.
Вполне возможно, что он и не врал. Неизвестным образом тараканы чуяли живых разумных. Я не раз слышала истории, как они вытаскивали мирных жителей из убежищ, которые казались всем исключительно надежными, проходили многочисленные тестирования, и никак не обнаруживали себя на приборах.
Доступных человечеству приборах.
Шойры как-то умудрялись чуять людей в этих бункерах.
И забирали их с собой, навсегда.
Стальной хват, неожиданно сомкнувшийся на моем запястье, я поначалу приняла за наручники.
«Кто сумел подобраться ко мне настолько незаметно, чтобы их застегнуть»? — промелькнула паническая мысль. Я обернулась — и утонула в лазурно-бирюзовых глазах.
Взгляд выхватывал детали — смуглую кожу, зачем-то покрытую металлическим налетом, ниспадающие на плечи темные пряди волос… я и забыла, каково это, длинные волосы. Сама стриглась под ноль, и остальные ребята в нашем корпусе поступали так же. Удобнее в шлем скафандра втискиваться если что. Ниже — форма неизвестных мне войск.
Не разведка и не передовая, точно.
Может, штабной? Они так редко надевают что-то не гражданское, что мне сложно сейчас вспомнить тонкости их униформы.
Меня, оказывается, сковали вовсе не наручники. На обнаженной белоснежной коже ярко выделялась чужая сомкнутая пятерня. Спохватившись, попыталась вывернуться, выдернуть руку из чужих пальцев, но чуть не сломала себе запястье.
— Не дергайся. — отрывисто приказал незнакомец. К его чести, на мои прелести он не смотрел, в отличие от медработника. Хотя вот уж кому по должности положено не воспринимать женщину с таким откровенным энтузиазмом!
— Командор, она еще не обработана. — осторожно заметил напарник шойра.
То, что в этом странном месте тараканы работают бок о бок с людьми, я уже поняла. Оставалось выяснить, куда меня вообще занесло.
Может, это и есть те самые места, где держат пленников? Но парень отчетливо боится новоприбывшего, и на невыразительной морде Т-ар-Гута можно тем не менее прочитать уважение.
Неужели предводитель шойров — человек?!
Да быть того не может.
Еще как может, подсказывала мне рациональная часть мозга, в то время как подверженная импульсам интуитивная орала во всю глотку, что обладатель таких потрясающих глаз не может быть предателем целой расы.
Интересно, что это со мной?
Никогда меня так не вело при виде симпатичной мордашки.
Тем более этого мужика и красавчиком-то назвать нельзя. Черты лица вроде бы правильные, но очень уж суровое выражение на нем. А еще упрямая челюсть, длинные волосы, стянутые в небрежный хвост, гладкая кожа с бронзовым отливом, по которой так и тянуло провести подушечками пальцев, чтобы узнать — напыление это или татуировка?
Я тряхнула головой, отгоняя дурманящее марево, и снова попыталась незаметно вывернуть руку из захвата.
Командор этого кажется и не заметил.
— Вы считаете, я не в состоянии сам воспитать свою женщину? — рявкнул он, и я окончательно перестала что-либо понимать.
Когда это я успела стать его женщиной?
— Разумеется, в состоянии. — забормотал парень рядом с капсулой жизнеобеспечения, попеременно бледнея и краснея. — Но вы же знаете, протокол предписывает… особенно если она из повстанцев, у них особые представления о…
— Разберусь! — отрезал мужчина, развернулся и вышел из медблока, волоча меня за собой.
Прямо так, голой.
Я попыталась упереться и поняла, что не могу затормозить этого тирана. Или тарана? В данном случае примерно одно и то же.
— Я не одета! — злобно прошипела я, понимая, что если буду упираться дальше, рискую пропахать носом пол.
— Привыкай. — равнодушно бросил командор, не сбавляя шага.
Вот, значит, как? Он хочет по-плохому?
Унизить, заставить чувствовать себя уязвимой и потерянной?
Не дождется.
Тому, кто прошел обучающий лагерь для новобранцев и походы в полевых условиях диких планет с минимальной колонизацией, никакие парады нагой плоти не страшны.
Я выпрямилась, перестала семенить и тянуть его за руку. Все равно он слишком силен и не обращает внимания на мои потуги.
Нахрапом с ним ничего не сделать. А вот хитростью можно попробовать.
Глава 2
Кажется, мне удалось его удивить.
Он мельком обернулся, оглядел меня с ног до головы, и обратно, уже медленнее, задерживаясь взглядом на мускулистых стройных ногах, гладких бедрах и высокой груди, покачивавшейся при каждом шаге. Я специально выступала как модели на подиуме, неся себя с достоинством и осознанием собственной привлекательности.
Командор метнул такой взгляд в проходившего мимо служащего, что невольно засмотрелся на мои прелести, что тот шарахнулся в сторону и бросился прочь чуть ли не бегом, на ходу бормоча извинения.
— Держись за мной. — буркнул этот тиран, не предпринимая ни малейшей попытки меня прикрыть чем-нибудь.
Хотя чем? Своим пиджаком? Как бы за это его не осудили. Все-таки погоны абы кому не раздают поносить. Был бы он в штатском…
Я послушно шагнула в сторону, скрываясь за его широкой спиной. Не сказать, чтобы меня это прикрыло от назойливого внимания, но в основном мне теперь поглядывали в тыл. А там мне и подавно стыдиться нечего.
Лифт захлопнул за нами створки с еле слышным шипением.
Все это время я внимательно смотрела по сторонам и отметила один немаловажный факт.
Техника выглядела по-другому.
Не просто иной дизайн. Одно дело по-разному оформить кнопки, а другое — изменить сам принцип, схему сборки, логику, если угодно.
У меня нехорошо засосало под ложечкой. И вовсе не от скорости, с которой лифт засвистел вниз — буквально, с
