— Да, — сказал Сол. — Слишком много случайностей. По правде говоря, мне все это не нравится. Я бы ни за что не взял эту женщину на «Гарбич», если бы не одно обстоятельство.
— Какое? — поинтересовался Сайрус.
— Женщина эта больна.
— Тем более! — воскликнула Лина.
— Хорошо, приготовьтесь к развороту, — нехотя скомандовал Сол.
Глава 11
В зеленую полоску
Сближение прошло нормально.
Сайрус перебрался на капсулу и притащил спасенную на «Гарбич».
Спасенная оказалась весьма смазливой девчонкой лет двадцати, с таким необычайным цветом кожи, что все ахнули. Она была цветной. Но не просто банальной «шоколадкой», а в косую зеленую полосочку — очевидно, результат генетических мутаций. Выяснить, кто она и откуда, так и не удалось, потому что в первые дни она лежала пластом, а когда немного пришла в себя, то защебетала на таком тарабарском наречии, смеси всех известных языков и диалектов, что понять ее было решительно невозможно. Когда же речь заходила об ее космических приключениях, Зебра, как ее тут же окрестили, начинала хныкать и твердила одно: «Пах-пах! О! Бум-бум!..» и закрывала лицо руками.
Зебра оказалась на редкость забавной девчонкой. Бесконечно хохотала, визжала и проказничала, как шкодливая мартышка. Истосковавшийся по женской ласке, Сайрус внезапно ощутил к ней почти материнскую нежность.
Пока девчонка болела, он часами просиживал возле ее постели во временном изоляторе, кормил из ложечки и едва ли не носил на руках. Здоровенный верзила, он сделался чем-то вроде няньки, а затем неизменным участником ее игр и проказ. Вместе они носились по кораблю, хохотали, строили рожи, передразнивая всех и вся, чинили мелкие забавные пакости и забавлялись, словно дети.
До сих пор Сайрусу не доводилось иметь дело с мутантками. Случись такое на Земле, в годы его прежней жизни, он убежал бы прочь, как от огня, решив, что Зебра суть порождение дьявола…
Но здесь, в космосе, после долгих лет, проведенных в лунной тюрьме, она показалась ему редкой и весьма своеобразной красавицей.
Появление Зебры внесло в корабельную жизнь едва заметный, но с каждым днем все более ощутимый разлад. Опекаемая Сайрусом, она пришлась явно не по вкусу Эйнштейну, которого, в свою очередь, опасалась и обходила своим вниманием. Мэтью, у которого был свой, потаенный предмет любви, находил ее забавной. Лина соблюдала вооруженный нейтралитет.
— Что она вам плохого сделала? — пытался как-то выяснить отношения Сайрус.
— Ничего, — ответил Сол. — Пока ничего.
— И за что же вы ее не любите?
— Зато ты любишь ее, — примирительно сказал Мэт.
Странным было для Сайруса и то, что Поль совершенно не проявлял к Зебре интереса. Даже не показывал ей карточных фокусов, которыми владел в совершенстве. А ведь Поль был прожженный ловелас, это понимал даже Сайрус.
Зато Сайрус был на вершине счастья. Он действительно был влюблен. И это выражалось весьма своеобразно. Он способен был запросто, словно пушинку, поднять девчонку одной рукой, подставив ладонь под ее круглую (и такую хорошенькую!) попку, или одним махом расплющить в лепешку пивную жестянку, или завязать узлом стальную трубу в душевой, поскольку в грубой физической силе ему по-прежнему не было на корабле равных.
Покоренная его медвежьими ухаживаниями, Зебра отнюдь не осталась неблагодарной. Однажды, когда Сайрус, изнывая от скуки, отбывал в командном отсеке очередную вахту, она с неизменной своей мартышечьей усмешкой., прокралась к нему, вскинула на его колени егозливую, шуструю попку, оседлала молодца и вдруг сказала:
— Лягемте в койку…
Сайрус не поверил своим ушам. Но Зебра уже тащила его за руку в каюту. И там сама — сама! — скинула с бея одежду и прильнула горячим сноровистым телом к Сайрусу.
О! Она оказалась очень умелой мартышкой. Сайрус выл, стонал, хрипел от удовольствия. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Кроме всего, она была еще и неутомимой. Здоровяка Сайруса она вымотала так, что он только, закрыв глаза, провалился в глубокий, крепкий сон.
Отныне Сайрус и Зебра коротали вместе унылые вахтенные часы в командном отсеке. Почему-то именно в командном отсеке обожала заниматься любовью Зебра. И каждый раз это кончалось тем, что Сайрус попросту отключался.
Сегодня ему снова предстояло дежурить на вахте, но он уже относился к этой скучной обязанности с большой приязнью.
— Ничего не понимаю! — веснушчатая физиономия Фишки выражала неподдельное изумление и тревогу. — Кто-то рылся в программе полета и все перепутал!
— Может, ты того, сам чего-нибудь там наконтрапупил? — буркнул Сайрус, готовившийся принять вахту. От перемигивания вспыхивающих на командном пульте корабля разноцветных лампочек и клавиш у него рябило в глазах и шла кругом голова.
— Скажешь тоже, — обиделся Мэтью. — Я всегда тщательно проверяю программу полета, когда принимаю или сдаю вахту.
— Только не говори, что ты не спал, парень! — усмехнулся Сайрус. — А во сне сам головой чего-то там и натюкал, ха-ха!
— Не нравится мне все это. — Мэт озабоченно пробежал пальцами по клавишам, внимательно изучая информацию, выданную на визуоэкран командного пульта. — Судя по приборам, мы теряем ориентацию…
— Кто сдавал тебе вахту? — спросил Сайрус.
— Поль, — вздохнул Мэт. — Но все неполадки начались после того, как мы взяли на борт капсулу с твоей…
— Но-но! — пригрозил пальцем Луддит.
— … С этой девушкой, — закончил Фишка. — Мне все время кажется, что нас кто-то преследует, какой-то непонятный объект крутится возле нас, но как только я пытаюсь его засечь, начинаются помехи и сбои в программе. Ну вот, я так и знал: опять вышел из строя блок раннего предупреждения! Надо будет доложить Солу.
— Погоди, старина, не суетись, — отмахнулся Сайрус. — Зачем раньше времени поднимать панику? Мы летим? Летим! Мы сбежали? Сбежали! Так чего же тебе еще надо?! Пойди-ка для начала выспись, а после будешь ломать свою умную голову.
Сайрус устроился поудобнее, включил тихонько музыку и приготовился ждать Зебру.
Ждать ему предстояло долго, потому что спасенная мутантка стонала сейчас в любовных объятиях Поля…
— Почему ты ни о чем меня не спросишь?.. — сказала Зебра, когда любовники устало откинулись на подушки.
— Хочешь еще? — спросил Поль, придвигаясь к ней с намерением заключить в объятия, но Зебра остановила его ленивым движением руки.
— Хватит, — произнесла она неожиданно резким тоном, и черты лица вдруг заострились, приняли хищное выражение. — Разумеется, я не случайно попала на вашу посудину…
