Рейнольдса. На первый взгляд, это было сделано для того, чтобы они могли воссоединиться, но на самом деле это было сделано для того, чтобы заставить Россэллин ослабить свою бдительность.
Поначалу, хотя Рейнольдс и был довольно важной персоной, Хан Сяо не видел в нем человека с каким-либо экстраординарным происхождением. Однако, увидев старшую сестру Рейнольдса, он сразу понял, что будет относиться к нему как к брату!
— Ты вот-вот увидишь свою сестру, с которой давно был разлучен. Нервничаешь? — Хан Сяо ничего не скрывал и заговорил с Рейнольдсом таким голосом, что все в машине могли его услышать.
— Нет, — Рейнольдс покачал головой. — Воспоминания о ней уже очень слабые, даже если мы встретимся, нам не о чем будет говорить. Даже после того, как мы спасем ее, мы все равно пойдем разными путями.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе спасти Россэллин, но не собираешься просить ее вернуть тебе долг? Похоже, твои чувства к Россэллин не так уж малы, как ты говоришь, — Хан Сяо ухмыльнулся.
— Члены семьи должны заботиться друг о друге. Даже если она однажды бросила меня, когда она в беде, я все равно должен помочь ей, — ответил Рейнольдс с серьезным лицом.
Вольман слушал со стороны и втайне запоминал информацию.
«Россэллин, кажется, член семьи важного человека под командованием Блэкстара. Может быть, именно поэтому Блэкстар здесь. Я должен доложить об этом начальству позже».
Спустя более двух часов парящая машина влетела на военную базу, ведущую в подземный туннель, и остановилась у ворот подземной тюрьмы. Толстые, массивные ворота из сплава теперь были открыты. Надзиратель и стражники уже давно ждали их здесь.
— Ваше Превосходительство Блэкстар, мы на месте. Пожалуйста, позвольте мне показать вам дорогу.
Вольман вышел из машины и открыл дверь для Хан Сяо. Затем он обменялся несколькими словами с надзирателем, прежде чем пойти вперед.
Эта тюрьма была очень технологически продвинута. В ней использовались многие галактические меры тюремного заключения. Тут было очень тихо; единственным звуком было жужжание механических охранников, проходящих мимо. Потолок был оснащен всеми видами автоматического оружия, которое могло зафиксировать любую цель с тепловой сигнатурой. Охрана была очень строгой.
Хан Сяо оценивал окружающую обстановку, пока шел, и узнал довольно много вещей. Он решил вернуться и изменить свой маленький домик счастья после решения этого вопроса.
Пройдя через множество тюремных зон, они добрались до самой глубокой одиночной камеры. Затем они остановились перед дверью камеры из сплава.
— Человек, которого вы хотите видеть, находится внутри, — Вольман кивнул.
Надзиратель открыл дверь камеры и впустил Хан Сяо и остальных. Пространство внутри не было узким. Оно было разделено на две части высокопрочным прозрачным стеклом.
По сравнению с фотографиями Рейнольдса, волосы Россэллин были теперь коротко подстрижены, и она носила рваную форму заключенного. Однако внешность ее была все так же молода, время не оставило на ней никаких следов. С одного взгляда Хан Сяо понял, что высшей характеристикой этой женщины, скорее всего, было обаяние, возможно, сравнимое с обаянием Фейдина.
В камере было темно. Когда яркий свет из-за двери проник внутрь, Россэллин смущенно прищурилась и посмотрела на нескольких человек по другую сторону стекла. Несмотря на то, что она была пленницей, ее лицо выглядело чрезвычайно спокойным.
— Хм, прошло 147 дней с тех пор, как вы в последний раз приходили ко мне. Что вы хотите, чтобы я сделала на этот раз?
— Ты не помнишь меня? — спросил Рейнольдс.
Россэллин посмотрела на Рейнольдса. После того, как она некоторое время смотрела на него сузившимися глазами, на ее лице наконец появилось потрясение.
— Может быть, ты… мой давно умерший отец?
— Я Рейнольдс!
— О, брат, значит, ты все еще жив, — Россэллин разочарованно вздохнула, как будто вовсе не удивилась появлению Рейнольдса. — Что ты здесь делаешь?
— Я прибыл, чтобы спасти тебя, — сказал Рейнольдс низким голосом.
— После того, как мы не виделись десятилетиями, ты все еще такой же глупый, — Россэллин указала ртом на надзирателя сбоку и спросила: — Как ты думаешь, он глухой?
— Его Превосходительство Блэкстар попытается вытащить вас отсюда.
— Блэкстар? — она слегка приподняла брови. — Никогда о нем не слышала.
Хан Сяо молчал в стороне со странным выражением на лице. Воссоединение этих двух брата и сестры отличалось от того, что он себе представлял. Разве они не должны обниматься и плакать?
Глядя на Россэллин, он все еще был удивлен.
Он не ожидал, что будущий оплот Серебряной Революционной Армии окажется членом семьи одного из его офицеров.
Серебряная Революционная Армия была главной сюжетной линией другой Версии. Целью их революции было не что-то мелкое, а три Вселенские Цивилизации. Поскольку они были революционерами, они должны были заручиться поддержкой народа. И Россэллин являлась незаменимым членом их группы, известная как Проповедник.
Даже если он не пришёл бы сюда, рано или поздно кто-то другой проявил бы интерес к ее способностям и спас бы ее.
Россэллин была ключевым персонажем главной сюжетной линии, поэтому она имела большое значение для Хан Сяо. Возможно, он мог бы вмешаться в сюжетную линию Серебряной Революционной Армии. В это время Серебряная Революционная Армия еще не сформировалась.
Даже без будущей личности Россэллин, у нее все еще был огромный потенциал. Несмотря на то, что ее способности Эспера не имели большого боевого потенциала, она была незаменимым особым талантом в области отравления умов людей и подстрекательства масс.
Внешне ее способность выглядела обычной, но окончательная форма этой способности Эспера была более чем квалифицирована, чтобы быть включенной в Договор об Ограничении Способностей Эсперов Сверхвысокого Риска. Она может сделать идеологию ужасающе заразной и победить не силой, а культурой!
Хотя это не было чем-то смертоносным, это было ужасающее оружие, которое могло свергнуть любое правительство!
Россэллин родилась, чтобы стать талантом в революции и религии!
Конечно, это также было бы полезно для укрепления позиций правителей или правительств.
Все прибывшие вышли из камеры, и надзиратель закрыл за ними дверь.
— Ваше Превосходительство Блэкстар, у вас есть еще какие-нибудь просьбы? — спросил Вольман.
Хан Сяо взглянул на Рейнольдса, прежде чем
