ЛЖИВЫЕ БОГИ
Методы, которыми Властители Неба извлекали необходимые им сведения из неразговорчивых пленников, показались Кинкару удивительными. Не было никаких вопросов, человека просто посадили около одного из отопительных ящиков в главном зале старого замка и оставили наедине со своими мыслями. Правда, за ним постоянно наблюдали, но это не бросалось в глаза.
В течение нескольких минут пленник испуганно оглядывался, потом напряжение спало, и он стал в открытую рассматривать происходившее вокруг него. На его лице появилось выражение крайнего недоумения и озадаченности. Видимо, в их обычаях и поведении было что-то такое, чего он никак не мог понять. Широко раскрытыми глазами глядел он на лорда Иона, обучающего своего сына-полукровку тонкостям искусства владения мечом. За ними с гордостью и обожанием следили мать и сестра мальчика. В руках обеих сновали иглы — они штопали нижние рубахи своим мужчинам. Младший брат не спускал завистливых глаз с фехтующих, готовый в любой момент поменяться местами со счастливчиком.
А когда леди Асгарь, подойдя к Кинкару сзади, прикоснулась к его плечу, чтобы привлечь к себе внимание, пленник, увидев этот дружеский жест, в ужасе втянул голову в плечи, будто боялся, что это вызовет ужасную вспышку гнева.
— Так вот кого ты привел к нам, наш младший брат, — сказала она. — Сейчас сюда придет Диллан, хоть ему и очень не хотелось оставлять свои расчеты. Так ты думаешь, что этот человек пришел к нам прямо из саги о Гартале-Два-Меча?
— По-моему, госпожа, он очень похож на «людей межгорья», упоминаемых менестрелем.
Воркен спорхнула вниз со стропил крыши и уцепилась когтями за плащ дамы, выпрашивая подачку. Леди Асгарь рассмеялась.
— Ну, ну, Воркен, ты превратишь мои одеяния в лохмотья. Имей же терпение. Ты же женщина, ты же должна понимать, что не следует рвать платье, если другое взять негде. Ладно, иди сюда, если ты этого добиваешься.
Она нагнулась, и Воркен прыгнула на ее руку, а потом взобралась до самого плеча и принялась тереться головой о прическу леди, время от времени удовлетворенно чирикая.
— Ты сегодня молодец, Воркен, — продолжала леди Асгарь, будто мород понимал каждое ее слово. — Ты превзошла самое себя. Ну, а теперь успокойся, дорогая, мы заняты.
Но когда она подошла к пленнику и встала прямо перед ним, тот сжался в комок, словно пытаясь защититься от ударов бича. Он не осмеливался поднять глаза и встретиться взглядом со стоящей перед ним дамой. Человечек словно ожидал неминуемой лютой смерти. Это было совсем не похоже на то мужество, с которым он противостоял Кинкару, и юноша был в очередной раз изумлен поведением своего недавнего противника.
— Ну, как дела? — лорд Диллан, наконец, вошел в зал и, подходя, похлопал Кинкара по спине в знак одобрения. — Это и есть твой вор, мой мальчик?
— Дело не в воровстве, — заметила леди Асгарь. — Но тут еще одна загадка. Почему он нас так боится?
— Согласен.
Лорд Диллан наклонился, протянул руку и мягко, но с большой силой повернул голову человечка так, чтобы можно было видеть его лицо. Глаза пленника были крепко зажмурены.
— Посмотри на нас, незнакомец. Мы тебе не враги — если ты только сам этого не захочешь…
Слова эти, похоже, были все равно что удар мечом по свежей ране. Глаза карлика распахнулись, но никто из стоящих перед ним не был готов к той лютой ненависти, которой они пылали.
— Конечно, — огрызнулся он, — «боги» никогда не бывают врагами, они хотят всем нам только добра. Вы, «боги», слушайте мою молитву, — он соскользнул с подушек на пол и опустился на колени перед Властителем Неба. — Делайте со мной что хотите, «боги», хоть убейте — Оспик все равно не будет просить пощады.
Первой нарушила молчание леди:
— Здесь нет никаких богов, Оспик. Не надо так обращаться к нам даже в шутку. Почему ты нас называешь богами?
Его широкий рот скривился в презрительной усмешке — видимо, сдержаться он не мог, ненависть взяла верх над инстинктом самосохранения.
— А как еще мне вас называть — так вы научили всех нас! Вы — «боги» с далеких звезд. Хотя я, простой охотник, не могу представить себе, зачем вы здесь, среди этих развалин. А ты что делаешь среди них…
Он протянул руку к Кинкару, потом повернулся к семейству лорда Иона, продолжавшему свои занятия. Они были далеко и не могли слышать этого разговора.
— А почему ты считаешь, что сородичи не могут оказаться в одной компании? — мягко спросила леди.
— Сородичи! — недоверчиво проговорил Оспик. — Этот юный рыцарь — обычный житель низины, он гортианин, а ты принадлежишь к числу «богов»! Между рабом и хозяином не может быть никакого родства. Раб не имеет права даже помыслить о такой кровной связи — за это его ждет смерть!
Слушая Оспика, лорд Диллан все больше мрачнел. Глаза его смотрели холодно, а пальцы руки, лежавшей на плече Кинкара в знак дружеской привязанности, непроизвольно сжались. Чешуйки лат впились в плечо юноши, но он стоял не шевелясь. Только леди Асгарь продолжала невозмутимо расспрашивать пленника.
— Ты ошибаешься, Оспик. Все, кто находится под сводами этого замка, принадлежат к одному и тому же роду. Те, кто кажутся тебе гортианами, на самом деле имеют и частичку небесной крови. Йон, за которым ты так внимательно наблюдал, сейчас обучает своего старшего сына. А рядом сидят его жена, дочь и младший сын — большая семья по нашим меркам. Этот юноша — Кинкар с’Руд, — она показала на Кинкара. — А Руд, его отец, был братом Диллана, который тоже стоит перед тобой. Среди нас нет ни рабов, ни хозяев — мы все родственники.
— Сын лорда Руда! — Оспик как-то по-звериному зарычал, скаля зубы. Он смотрел на Кинкара с такой ненавистью, словно готов был вцепиться в горло юноше, как мород в свою жертву. — Так значит, лорд Руд имеет сына-раба! Ну и дела! Как же это великий Руд так запачкался? Надо же — сам нарушил первейший закон своей шайки! Вот это здорово! Но никто и никогда не услышит от меня этого известия…
Он затравленно озирался по сторонам.
Кинкар был сильно озадачен, но попытался сосредоточиться на том, что ему удалось понять. Так значит, лорд Диллан его близкий родственник. От этого почему-то стало теплее на душе и как-то прибавилось уверенности. Но что там болтал этот человечек про лорда Руда, нарушившего первейший закон? И откуда Оспик знает его отца? Первой нарушила молчание Асгарь.
— Руд, брат Диллана, умер. Он погиб почти двадцать лег назад во время шторма на горьком море, спасая рыбаков, судно которых разбилось о рифы…
Оспик тупо уставился на нее, потом сплюнул.
