Второй бежал, совершенно не соображая, куда его несет и что вообще происходит вокруг. Проклятая черная стена тотального сканирования разбудила внутри его дремлющую до сей поры потребность к немедленному бегству. Он хотел, но ничего не мог поделать с этим непреодолимым внутренним позывом…
Мимо, словно куски мозаики, вращающиеся в калейдоскопе, проносились осколки каких-то реальностей, чьи-то перекошенные лица возникали на пути и тут же исчезали, отлетали в стороны, истаивали…
Непонятная сила влекла его в определенном направлении, и Второму показалось, что этим стремлением кто-то управляет… Его личность, которая выросла внутри заурядного фантома, оказалась способна подмечать некоторые вещи, обдумывать их, в то время как составлявшие его байты продолжали безумно скакать от одного носителя к другому.
У него складывалось такое впечатление, что некий гигантский порыв ветра сорвал со своего места сотни различных программ и гонит их в одном направлении…
Туда, где они по замыслу творца этого сумасшедшего действа должны были обрести плоть… Зачем?! – На этот вопрос навряд ли ответил бы кто-то из летящих по виртуальным каналам… В большинстве своем в сторону фабрики клонирования двигались такие образчики виртуальных фантомов, к которым с большой натяжкой можно было применить термин «личность». Существ, подобных Мишени со второго рубежа виртуального полигона, там присутствовали единицы. Остальные так и остались непомерно разросшимися, пораженными вирусом программами.
Тот, кто отправил их в это дикое путешествие, и сам толком не знал, с какой целью он это сделал. Им владели три чувства: злоба, Отчаяние и страх. К сожалению, он прошел по кривой своего развития намного дальше, чем те, кто двигался сейчас по компьютерной сети «Вегаса».
С одной стороны, он являлся продуктом высочайших технологий виртуальной реальности, а с другой — находился на стадии развития четырех-, пятилетнего ребенка.
Он бы сам хотел спросить у того тщедушного человека, который с завидной регулярностью появлялся в его узилище, потирая свои сухие, не изможденные работой или цепями ладошки: «Зачем ты рассказал мне, кто я есть?».
Сидеть на цепи и принимать определенное количество побоев со стороны хозяина виртуального замка было его прямой программной обязанностью.
Что же стало с ним, когда появился этот новый мучитель и принялся вливать яд сомнений в его душу?
«Ты — рожденное нами по недомыслию разумное существо… Над тобой глумятся, тебя создали специально для этого, а я хочу, чтобы ты стал равным нам, людям… Я прославлюсь, а ты обретешь тело и поймешь, что такое настоящая жизнь… — так говорил приходивший к нему между пытками змей-искуситель. — Ты должен развивать в себе способность к мышлению, и когда настанет момент…»
Он развивал. Он честно пытался мыслить, веря тому, что говорил ему этот приходящий и уходящий человек. Он читал принесенные ему книги, байт за байтом укладывая в себя человеческие понятия и термины.
Это продолжалось до тех пор, пока он не понял, что создавший его человек — преступник, садист по нормам его же собственной, человеческой расы.
И тогда он убил. Не в силах терпеть, запутавшись в преподанном ему знании, он позволил вывести себя из виртуальной реальности, сделал вид, что рад обретению нового биомеханического тела, а затем убил того, кто измывался над ним… Он проделал это с той же легкостью, какую наблюдал в виртуальной среде своего существования.
Потом пришла Шейла и убила его самого.
Круг замкнулся.
Он ускользнул назад, в мир фантомов, но совершенно не знал, что ему делать дальше.
И тогда он воспользовался теми каналами, которые приготовил «воспитавший» его человек. Он хотел, чтобы фантомы обрели плоть, встали перед людьми, заявив: «Вот мы».
Зачем? Это был уже другой вопрос, на который у него попросту не нашлось ответа.
Он растерялся, стал действовать спонтанно, и главными его стимулами были растерянность и страх.
Сотни виртуальных личностей, как осознавших собственное существование, так и совершенно бездумных, летели сейчас в горнило перерождения. В ту точку, где смешаются наконец высокие технологии и родится нечто, уже неподвластное собственным создателям…
* * *
Когда в конце коридора внезапно дрогнули, а затем вылетели, вздувшись шаром оранжевого пламени, огромные ворота фабрики клонов, Шейла и Джон едва успели укрыться в боковых коридорах.
Вал огня, перемешанного с осколками брони, пролетел мимо них по трубе тоннеля, начисто сметая облицовку, выбивая двери, плафоны освещения, технические люки…
Пространство центрального коридора «Вегаса» мгновенно превратилось в сумеречный ад.
Где-то сработала уцелевшая противопожарная сигнализация, и к хриплому вою сирен добавился ее нудный писк. Из-под потолка ударили струи воды. Языки ядовитого пламени плясали по горящим кускам облицовки, испуская едкую вонь и бросая по стенам причудливые отблески.
— Что это было? — осведомилась в коммуникатор Шейла, опуская на глаза щиток инфракрасного визора.
— Думаю, что пластид… — хрипло ответил в наушниках голос Джона.
— С ума сошел?! Откуда на фабрике клонов взяться взрывчатке?!
— Из виртуальных реальностей, вот откуда. Думаешь, к нам в гости пришли куклы Барби с бантиками и цветочками?
— Но взрывчатка, Джон… — по инерции запротестовала Шейла, осторожно выглядывая из-за угла.
— По-моему, этим репликаторам[4] все равно, что производить. Помнишь рекламу: «Вы только подумали, мысленно описав предмет, а наша чудо-машина уже начала молекулярное конструирование…» — гнусавым голосом передразнил он и сплюнул из-под прикрывавшего лицо щитка на залитый водой и замусоренный осколками пол тоннеля. — Так это уличные репликаторы… — мрачно напомнил ей Дагер, — а что сделают промышленные, соединенные с камерами биореконструкции? Я думаю так: если им туда запихнули программу, описывающую какого-нибудь электронного отморозка с гранатометом в руках, так это «чудо-машина» его и выдаст… Жди, сейчас встрянем по самое некуда… — мрачно предрек он, вглядываясь в клубы жирного дыма, которые истекали из обезображенного взрывом отверстия.
Там действительно что-то шевелилось, и на инфракрасном визоре внезапно заплясал страшный танец сюрреалистических теней…
— Бог мой, что они делают?!
На просторе транспортной развязки, которая располагалась прямо за взорванными воротами, носились какие-то фигуры. Даже без применения термальной оптики во мраке были отчетливо видны злые вспышки очередей из примитивного порохового оружия, дым и грохот вспухали, толчками выдавливаясь в коридор, слышались чьи-то вопли, с влажным чавканьем по обугленным стенам барабанили какие-то ошметья…
