– Хреноватый выстрел, – отметил про себя Нивен. – Здесь и пятидесяти метров не будет.
Если удастся рывком переброситься через мостовую…
С позиции стрелка донеслось удивленное восклицание, и сразу же вопль страха и боли, захлебнувшийся хрипом. С крыши склада свалилось тело и плюхнулось на мостовую.
Нивен тут же оказался рядом с ним и вжался спиной в стену склада, рассматривая труп.
В слабом свете дальних фонарей лежал хромой из вестибюля «Маркоса». У него была перебита трахея.
У каждого человека своя подпись. И профессиональный убийца оставляет свою мрачную подпись на теле жертв. Этот почерк Нивен знал. Он посмотрел вверх.
Зачем бы Маусу за ним следить?
Хотя он и не возражал. Сейчас по крайней мере.
Подошла Мария, посмотрела и отвела глаза.
– У тебя, кажется, есть ангел-хранитель.
– У кого-то из нас.
Он уставился на нее. Что-то щелкнуло. Ничего определенного, только он чуть насторожился. Она не спросила, почему кто-то пытается его убить. Гражданский спросил бы это в первую очередь.
Он поискал глазами оружие убийцы; не нашел.
– Я хочу слазить на эту крышу.
– Зачем? Не стоит ли нам убраться отсюда? Еще щелчок. Гражданские всегда кричат: «Полиция!» Если они не со Старой Земли, конечно.
– Вообще-то да. Если бы с ним кто-нибудь был, нас бы уже известили.
Только куда идти? Не в гостиницу. Не в номер, где он официально остановился – теперь, когда война объявлена. И не на резервную квартиру. Он не знал, что организовал Маус, а обходить все тайники, таща за собой Марию, тоже нельзя.
Угроза смерти пробудила в нем профессионала. Подняла барьеры, которые отгородят его от всей вселенной, пока он не отделит врагов от друзей и нейтралов.
– Можем пойти ко мне, – предложила Мария. На ум Нивену хлынули воспоминания о бесчисленных шпионских и детективных историях. Все подстроено? Три промаха с пятидесяти метров – слишком даже для неопытного убийцы. Но ему не хотелось верить, что Мария в этом участвует. В ней была такая магнетическая, животная женственность…
Верь или не верь, но отвергать такую вероятность – это надо быть кретином. Игра пошла на жизнь и на смерть.
Он не рискнул выдать свои подозрения.
– Ладно, – сказал он и оглянулся со страхом, без всякого труда изобразив дрожь и замешательство. – Но мне нужно сначала кое-что сделать.
Их глаза встретились, и он уже знал. Он не хотел, чтобы так было, но это было правдой. Она была противником. И сейчас она искала такой повод быть рядом с ним, который не вызовет у него подозрений.
Актриса из нее была неважная. В минуту напряжения она не контролировала язык тела, и он выдавал ее мысли.
Нивен с болью ощутил, что его предали, хотя знал ее едва ли день.
Ему всегда было нужно быть желанным. Не за то, кто он и что он, а просто желанным, как человеческое существо.
Человеческое. А человек ли она? Без сложных анализов это сказать нельзя. Генетики уверенно утверждали, что человечество и сангарийцы имеют общих доисторических предков.
Может быть, она даже сангарийский резидент. Прошлый резидент тоже был женщиной.
– Где ты остановилась? – спросил он. Она решила не давить. И объяснила, как найти ее квартиру.
– Ты не обязана этого делать, – сказал он ей и тут же про себя выругался. Этими словами он неявно признал, что именно он был целью снайпера. Но теперь приходится рисковать. Может быть, он убедит ее в отсутствии у него подозрений. – Это может быть опасно.
– Ничего страшного. Мне никогда в жизни не приходилось ничего такого видеть. – Ее лицо озарилось возбужденным интересом. – Во что это я влезла, Гун?
Время темнить.
– Лапонька, понятия не имею. В самом деле не имею. Тут на меня наскакивают уже второй раз, и каждый раз никто не считает нужным объяснять, что им нужно. До того они пытались прямо в «Маркосе». В тот самый день, как мы прилетели. Мы даже еще здесь никого не знали. Но все время за мной следят, и… если ты со Старой Земли, ты такие штуки нюхом чуешь.
– Может быть, им нужен не ты, а твой друг?
– Джон? Хм, об этом я не подумал. Может быть. Я же на самом деле ничего о нем не знаю.
Его послала корпорация. Ну, в общем, что бы тут ни было, а я собираюсь это выяснить.
Он надеялся, что сообщил достаточно искаженную правду, чтобы оставить ее в сомнениях. Многое теперь зависело от того, удалось или нет противной стороне утаить жучки от Мауса.
– А ты как, доберешься? Или, наверное, мне проводить тебя домой?
– Справлюсь.
– Да, может быть, без меня безопаснее. Ладно, до встречи.
Он взглянул на мертвеца, потом оглядел улицу. Ни души.
Занятно, как люди чувствуют собирающуюся грозу и сидят по домам, где ничем не рискуют и в свидетели не попадают. Пусть здесь район складов, но какое-то уличное движение должно быть? Черт побери, где патрули безопасности? Где полицейские машины?
Точно такие расклады он видал на Старой Земле, когда банды хватались за пушки по малейшему поводу. Гражданские и блюстители закона сразу прятались поглубже, пока не рассеивался запах дыма.
У первой закладки Мауса не было, и сообщения он тоже не оставил. Наспех нацарапанную записку Нивен нашел на второй. Там было сказано, что Мария – сангарийский резидент. И еще, вроде бы добавил Маус, он удирает от дюжины громил, которые наскочили на него после инцидента у складов.
Нивен написал ответ, сообщая, где он будет. Закладка была большая, и потому он смог оставить записки, сделанные в Медцентре. Их нужно доставить любым способом. Может быть, через шефа рекрутского управления Флота на Сломанных Крыльях. Он же начальник пункта связи Бюро в Городе Ангелов.
Нивен пошел бродить, убивая время, чтобы дать Марии возможность сделать шаг, который высветит намерения местной сангарийской организации. Примерно через час к нему прицепился хвост.
Хвостом оказался громила с сонным лицом, прикидывающийся опустившимся бродягой. Не слишком сообразительный уроженец внешних миров, решил Нивен. Город Ангелов был слишком молод и слишком упорядочен, чтобы в нем мог существовать притон даже на одного бродягу.
Человек не приближался. Они надеялись, что он выведет их на Мауса. Профессиональные характеристики своего хвоста Нивен изучал более из любопытства, чем по необходимости. Человек этот был профессионалом, но не в этой области. Это был стрелок или порученец, притянутый лишь потому, что никого другого не было времени искать. Стряхнуть его было как нечего делать. Нивен сдвинул мысли о нем на второй план.
Сейчас он брел к дому Марии. Нервы его успокоились. Он уже знал, что будет делать.
Но полностью он не расслабился. Они могут поймать Мауса, тогда за его жизнь и медяка не дашь. Но пока Маус не у них в лапах, они его не тронут.
