нужно возвращаться ближе к городу, а уже оттуда попытаться найти другой путь. Правда, там сплошь ледяные джунгли, что тоже не сахар… Но зато есть надежда отыскать подходящую по размеру поляну… или на худой конец русло замерзшей реки… а там уж как-нибудь дотащим. Сделаем сани, в конце концов.
— Да, — с досадой сказал Алекс. — О снегоходе мы почему-то не подумали.
— Снегоход подходящего размера в наш ангар просто не поместился бы, — ответил Каттнер. — А небольшой не имеет никаких преимуществ перед тем антигравом, что у нас в наличии. Да и поздно теперь сожалеть о несбыточном, нужно обходиться тем, что есть… Жаклин, твое мнение?
Жаклин даже не пошевелилась, упрямо разглядывая ярко освещенный зазубренный край. А потом негромко, но весомо сказала:
— Можно попробовать.
— Что? Что попробовать? — тут же завелся Рон. — Нужно возвращаться, вот и весь разговор.
— Я смогу запрыгнуть на эту площадку, — не повышая голоса, произнесла Жаклин. — Капитан, разрешите?
— Бред, — констатировал Рон. — Никто не сможет этого сделать.
Жаклин не удостоила его ответом.
Каттнер, тихонько ухмыляясь в кулак, наблюдал за соперничеством двух пилотов. Катерина даже не сомневалась, на чьей стороне находятся его симпатии. При этом собственная интуиция подсказывала, что план Рона гораздо реалистичнее, хотя и потребует куда больших усилий для осуществления. А может, просто потому, что новый вариант предложила Жаклин.
— Как ты собираешься это проделать? — спросил Каттнер. — Только поподробнее.
Жаклин, наконец, отвернулась от экрана и обвела взглядом застывшую в ожидании объяснений команду.
— Сначала удалюсь в сторону моря километров на десять-двенадцать, — сказала она. — Затем с разбега… короткий вертикальный импульс, и мы наверху. А там подушка подхватит.
— Бред, — повторил Рон. — Причем в особо опасной форме. Если высоты не хватит, то нас просто размажет по стене.
Жаклин презрительно усмехнулась. Она явно считала, что опасения коллеги не стоит принимать во внимание.
— А наверху? — продолжал Рон. — Если не погасить скорость, то корабль на всем скаку вломится в острые как бритва ледяные джунгли. Не-ет, это точно не вариант.
Каттнер, не отрываясь, смотрел на Жаклин, и только на нее.
— Ты уверена? — спросил он.
В ответ она лишь пожала плечами.
— Да.
— Тогда действуй.
— Черт! — сказал Рон и, отвернувшись, принялся сосредоточенно привязывать себя ремнями к креслу. Въевшиеся в плоть и кровь понятия о дисциплине на корабле не позволяли ему оспаривать решения капитана.
«На сей раз Каттнер отчего-то решил не спрашивать моего мнения, — подумала Катерина. — Просто отдал приказ, и все. Не могу сказать, что меня это сильно расстраивает, хотя… самолюбие явно дает о себе знать. Что ни говори, а привыкла считать себя главой экспедиции. Впрочем… вопрос о способе достижения поставленной цели относится скорее к тактическим, в то время как начальник в моем лице должен эти цели обозначить. Что я и сделала. Ладно, будем считать, что Каттнер в моих глазах полностью оправдан. А самолюбие пусть благополучно заткнется.»
Корабль, подчиняясь командам Жаклин, слегка вздрогнул и приподнялся над ледяной площадкой. Едва на полную мощность заработала гравитационная подушка, как по сторонам тут же взметнулся крутящийся снежный вихрь и мгновенно затянул обзорный экран сверкающей в лучах прожекторов вуалью. Световые пятна стремительно метнулись вниз и в сторону. Корабль неторопливо развернулся носом в сторону моря, а затем, набирая скорость, помчался прочь от берега.
— Осторожнее, — вдруг сказал Рон, поворачивая голову к пилоту. — Где-то здесь должен быть довольно приличный остров. Не хотелось бы на полной скорости влететь прямо в скалы.
— Вижу, — ответила Жаклин. — Вот он на локаторе. Что ж, обогнем его справа, развернемся и полетим обратно. Никаких проблем.
«А ведь верно, — подумала Катерина. — Я почему-то совсем упустила его из виду. Наверное, потому, что никогда особенно и не интересовалась. Так… скала и скала, хоть и немаленькая по размерам. Правда, покрытая густой тропической растительностью. Остров Сирен… Помнится, в те далекие времена, когда море еще было морем, меня в гораздо большей степени привлекали джунгли, а остров никогда не представлялся объектом, достойным внимания. А уж потом, когда вся растительность на Лорелее внезапно окрасилась в мрачные черные тона, он вообще приобрел на редкость зловещий вид, так что от покрытых траурным саваном скал инстинктивно хотелось держаться подальше. Я, например, убедила себя в том, что их попросту не существует. Причем, весьма успешно.
А вот Рона, как ни странно, остров всегда интересовал. Манил к себе с той же силой, с какой сказочные птицы с женскими головами когда-то пытались захватить в сладкие сети хитроумного Одиссея. Видимо, Рон тоже чувствовал нечто подобное магическому зову, недаром же именно он дал далеким пустынным скалам их нынешнее наименование. И так же, как древнему мореплавателю, ему так и не удалось оставить свой след на его каменистых берегах.
Наверняка на официальных картах Лорелеи эта часть суши обозначена совсем по-другому. Однако для нас с Роном мрачный черный утес навсегда стал островом Сирен.»
Не слишком высокий заснеженный скальный массив довольно скоро стало видно невооруженным глазом. Мощная снежная шапка почти полностью скрывала под собой стылый черный камень, а венчала ее ярко блестевшая в лучах прожекторов ледяная корона из промерзших насквозь деревьев.
Как и обещала Жаклин, «Перевертыш» огибал остров Сирен справа. Никогда еще Катерина не наблюдала эти угрюмые берега с такого близкого расстояния. Впрочем, скалы — они везде скалы, ничего особенного. Смотреть не на что. Корабль облетел остров по широкой дуге и снова нацелился носом на Кошачью гору.
— Внимание! Начинаю разгон, — негромко сказала Жаклин.
И тут же ускорение с силой вдавило Катерину в спинку кресла, а темнеющая впереди полоса прибрежных скал понеслась навстречу с ужасающей быстротой.
«Не успеем, — цепкие когти страха с силой сдавили сердце. — Ох, и размажет нас, костей не соберем… Зря мы послушали эту авантюристку.»
Сильный короткий удар снизу, после чего растущий прямо на глазах скальный массив внезапно провалился куда-то вниз и, сверкнув на прощанье ледяной сетью лиан, исчез за обрезом экрана. «Перевертыш», круто задрав нос, набирал высоту. Постепенно впившиеся в грудь и плечи ремни ослабили свою хватку, ощущение скорости исчезло, сменившись необыкновенной легкостью во всем теле. Корабль летел по баллистической траектории, словно выпущенный из катапульты камень. Вот, наконец, он достиг наивысшей точки подъема, на неуловимо краткое мгновение завис в
