– Чушь! Не существует ни малейшей надежды, – сердито сказал доктор Хатьяр. – Не существует ни способа лечения, ни способа предупреждения этой болезни. Единственное, что мы можем сделать, это оттянуть на пару дней неизбежный конец.
Перкинс прилагал видимые усилия, чтобы сдержаться.
– Может быть, это правда, доктор Хатьяр, но не забывайте, что я сделал только очень приблизительный обзор. Может быть, настал подходящий момент, и вы проинформируете нас о прогрессе, которого достигла команда иммунологов?
– Результаты равны нулю.
– Это говорит нам очень мало.
– Нам нечего больше сказать. Я могу достичь успеха, если мне удастся выделить антитела. Болезнь Рэнда несложна. Альфа, бета, гамма, реакции всех штаммов в высшей степени просты. Организм или заражен ими, или нет. Если он заражен, он погибает. Не существует стертых форм этой болезни, и ни один из зараженных организмов, очевидно, не способен успешно вырабатывать антигены и бороться с этой болезнью.
– Вы можете сказать, доктор, каковы наши шансы? – спросил Чейбл. – Еще лучше – каковы на ваш взгляд возможности найти необходимые антитела?
– Здесь вероятность тоже равна нулю. Наше положение улучшится только в том случае, если появится совершенно новый фактор.
На этот раз тишина длилась еще дольше, и всеобщее предложение внести ясность в их положение своими собственными сообщениями осталось без ответа. Перкинс должен был вызывать руководителей команд по одному и поименно. Многие из них говорили не так открыто, как Хатьяр, но их заключения во всех случаях оставались одними и теми же.
– Если мне позволят резюмировать общее мнение, наши перспективы ни в коем случае не радужные, сказал профессор Чейбл.
Его голос слегка дрожал, но на этот раз не от слабости.
– Мы знаем, откуда появилась болезнь Рэнда, мы знаем, как она распространилась и распространяется, мы знаем ее первые симптомы и окончательный исход, который мы в лучшем случае можем оттянуть на несколько часов. Мы знаем, что ни один из зараженных организмов не в состоянии вырабатывать антитела, антибиотики не оказывают на эту болезнь никакого действия, интерферон оказывает только ограниченное действие, и у нас нет никаких химических средств, которые могли бы уничтожить вирус, не убив при этом его носителя. Мы знаем также – и это самое невероятное из всего – что болезнь Рэнда поражает только некоторых животных, которые, в свою очередь, заражают особей своего вида, а также людей. Это все серьезные факты, и самое благоприятное для нас заключается в том, что болезнь не может передаваться от человека к человеку…
– Пока еще нет, – сказала Нита.
Она быстро прикрыла рот рукой, словно сожалея, что она произнесла эти слова.
Ее голос был явно слышен в тишине помещения, и стулья задвигались, когда все лица повернулись к Ните.
– Вы не объясните нам свои слова, доктор Мендель? – спросил Чейбл, наморщив лоб.
– Мне очень жаль, я не хотела вас прерывать, и я не могу доказать свое утверждение. Называйте это бездоказательным предположением, но неоднократно пересадив вирус-бета, я получила вирус-гамма, который может переноситься собаками…
– Извините, – сказал Чейбл.
Он быстро перелистал лежащие перед ним бумаги.
– Но я не нахожу никаких сообщений об этом эксперименте.
– Официального сообщения не было, профессор. Этот эксперимент не был запланирован. Я провела его по собственной воле и при этом письменно зафиксировала его результаты.
– Официально или нет, вы должны были немедленно сделать сообщение, как только эти результаты были получены.
– Я хотела это сделать, но…
Она подняла взгляд, избегая смотреть на Эдди Перкинса, который с белым, как мел, напряженным лицом сидел, склонившись к ней.
– Но опыт был проведен только в прошлую полночь. Когда я вышла с результатами к Мак-Кею, он уже выбыл из игры, и там царила всеобщая суматоха. Сразу же после этого была обнаружена зараженная собака из Коннектикута, и опасность стала известна всем.
– Суматоха или нет, но сообщение должно было быть сделано. Я не критикую вас, доктор, и так же, как и вы, признаю тот факт, что ситуация для этого была не совсем подходящей. Я хочу только подчеркнуть, что обо всем, что связано с болезнью Рэнда, и что даже может показаться не таким уж важным, должно быть немедленно сообщено. Пожалуйста, продолжайте. Вы опасаетесь, что болезнь в конце концов может трансформироваться и начать передаваться от человека к человеку?
– К сожалению, я не могу подтвердить фактами свое предположение, профессор. Болезнь эта неизвестна, как мы вынуждены это признать. Она развивается по чужим для нас законам, ее возбудитель изменяется, развивается при многократном переносе от птиц к человеку и превращается также в вирус, который поражает также и собак. Что произойдет, если вирус после многократных изменений станет передаваться от собак к человеку? Я считаю, что нужно продолжать пересадки и обнаружить новые штаммы и животных, могущих служить их переносчиками. Может быть, последняя мутация приведет к тому, что вирус станет смертельно опасным для каждого живого существа. Эти изменения будут только нормальными. Неизменным остается только одно его качество – его очевидная неспособность передаваться напрямую от человека к человеку. Но может произойти и это.
Чейбл согласно кивнул.
– Да, мы должны молиться, чтобы болезнь пощадила нас. Но, несмотря на все это, мы должны рассчитывать и на такую возможность, и я предлагаю, чтобы одна из команд немедленно выработала соответствующие профилактические мероприятия. Доктор Перкинс, я предоставляю вам возможность укомплектовать эту команду.
Поднялся шум голосов, в то время как Перкинс давал врачам новые задания. Сэм нагнулся к Ните и спросил ее:
– Почему ты не сказала, что доложила об этом Перкинсу?
– Я не могла иначе, Сэм. Без Мак-Кея ему приходится выполнять работу двух человек. Нельзя приговаривать его из-за одной ошибки.
– Это была тяжелая ошибка, то, что он не передал Чейблу такое сообщение. В такой ситуации мы не можем допускать никаких ошибок.
– Ты говоришь так не из чувства собственной мести?
– Конечно нет. Хотя я согласен, что должен был сделать ему замечание. Но существует кое-что еще. Он неподходящий для этого поста человек. Он это доказал и, пока он заменяет Мак-Кея, я буду все время злиться на него.
Нетерпеливые хлопки профессора Чейбла прервали их разговор.
– Я благодарю вас за ваше сообщение, – продолжил Чейбл. – Теперь я вам скажу, что побудило меня собрать это совещание. Совет Безопасности ООН с самого начала появления болезни Рэнда заседает почти непрерывно. Участниками заседания, как вы знаете, являются начальники штабов и президент. Несколько часов назад были приняты решения. Короче, армия начинает свою операцию, которая получила драматическое название «полная чистка». Цель этой операции – прекращение распространения эпидемии. Карантинная зона – это область, в границах которой болезнь существует сегодня, и она должна быть полностью очищена. Эвакуация населения в различные карантинные лагеря уже начата. Как только инкубационный период закончится, и все случаи болезни будут устранены, красная зона должна быть полностью очищена. Это до известной степени полоса ничейной земли, мертвая зона, которая входит в красную зону. Мы выравниваем ее, применяя бульдозеры, взрывчатку, огнеметы, и разбрасываем в ней отравленные приманки. Синяя зона имеет ширину двести метров и ее будет надо, я думаю, расширить по крайней мере до полмили. Если какие-нибудь непредусмотренные события помешают нашим планам, мы должны будем подготовить синюю зону и полное очищение красной зоны. Потом красная зона будет покрыта радиоактивным веществом с полураспадом в два с половиной месяца.
