Это было невозможно и для других секретных подразделений, даже НАСА не могли получить доступ к третьему этажу, не говоря уже о том, чтобы занять его для проведения запуска собственных ракет. А агенту Дженнингсу потребовалось одиннадцать минут, чтобы получить разрешение от «Объединенного комитета начальников штабов».
Кэндейс Хекер лично отобрала контролирующий персонал. Контролировал полет Дэниель Бэрдил, ветеран запусков более десятка шаттлов. Дженнингс, Хекер и Волински наблюдали из задней комнаты, как Бэрдил советовался со своей командой.
— Мне нужно разрешение на полет или запрет от каждого из вас.
— Я получаю странные показания от одного из экипажей, — сказал военный врач.
Из динамиков раздался голос Доктора: — Не обращайте внимания. Кроме этого, все в порядке?
Бэрдил кивнул, соглашаясь с военным врачом.
— Думаю, да. Мы получили разрешение. Летите.
«Это невероятно, — думала Хекер. — Ещё двадцать четыре часа назад никто не верил, что огромный Сатурн-5 когда-нибудь покинет Землю. А теперь он был усовершенствован и готов, ожидая своего часа в секретном котловане, расположенном в центре огромной пустыни. Экипаж разместили в командном модуле, крошечной капсуле в верхней части ракеты. Ведя непрекращающуюся работу, Доктор и команда ведущих техников, добились невозможного.»
— Полет разрешен, — подтвердил последний техник.
— Тогда давайте запустим эту малышку, — сказал Бэрдил. — Начинаем обратный отсчет. 40… 39…38…
Дженнингс наклонился к Кэндейс и тихо спросил: — Вы действительно думаете, что это сработает?
— Доктор уверен.
— Вы действительно уважаете этого парня, не так ли?
Кэндейс кивнула. — Я вчера наблюдала за его работой. Дайте ему шесть невозможных заданий до завтрака, он сделает шестьдесят и у него ещё останется время поджарить тост.
— Он также знает, как добиться максимальной скорости работы от других людей, — вставил Волински. — Он вдохновляет их, заражает своим энтузиазмом.
Генерал повернулся и посмотрел на огромный экран в центре комнаты. По которому транслировалось видео ракеты, извергающей дым.
На это изображение накладывался обратный отсчет: 19… 18… 17…
— Включается управление, — объявил техник.
15… 14… 13… 12… 11… 10…
— Запуск главного двигателя.
Огонь и дым вырвался из хвостовой части ракеты, стартовая площадка задрожала.
— Включены все двигатели и тяга.
Металлические держатели отсоединились вместе с кабелем. Ракета качнулась.
— Соединение отключено.
Медленно, почти тяжело, Сатурн-5 начал подниматься вверх. Сначала казалось, что он поднимется всего лишь на несколько дюймов.
— Старт.
Ракета набирала скорость, поднимаясь выше, двигатели заревели, извергая миллионы искр.
— Аполлон 23 готов к полёту, — сказал техник, когда ракета поднялась выше строительных лесов, поддерживающих её.
Менее чем через минуту ракета достигла скорости света. На это потребовался весь основной запас топлива, две хвостовые части огромной ракеты отсоединились, для того, чтобы позволить ей двигаться быстрее, и уже через несколько секунд Аполлон переключился на запасное топливо М3.
В контрольной комнате раздались громкие аплодисменты. Кэндейс Хекер не смогла сдержать улыбку. Ей было приятно видеть, как Дженнингс и Волински тоже улыбаются.
— Молодец, — сказал ей Волински.
— Ну, это самая простая часть, — шутливо сказал Дженнингс. — Теперь дело за Доктором.
Кэндейс посмотрела на часы. — С адаптированным вариантом топлива М3, изготовленным Доктором, они должны достичь лунной орбиты за восемнадцать часов. После этого, они как можно скорее приземлятся.
— Если не возникнет проблем, — сказал Дженнингс.
— Вы — пессимист, — сказал ему Волински.
— Я — реалист, — поправил Дженнингс. — Если Доктор прав и инопланетяне вторглись на «Диану», разве они не знают, что он вернется?
— Но, что они могут сделать? — спросила Кэндейс.
— Я предполагаю, что мы это узнаем, — тихо произнес Дженнингс.
Из динамиков раздался голос. Одно слово от наиболее опытного пассажира экипажа Аполлона 23, только что начавшего своё путешествие: «Джеронимо!»
Через несколько часов, на Сатурне-5 открылся отсек, где находился Лунный Экскурсионный Модуль (ЛЭМ). Маленький служебный модуль с основной капсулой — командным модулем — повернулся и присоединился к ЛЭМ.
После этого отсоединилась третья часть ракеты, и от огромного Сатурна-5 остался лишь короткий цилиндр с одним двигателем и носовой служебный модуль. Вот в таком состоянии ракета и должна была приземлиться на Луну. ЛЭМ со своими металлическими подпорками для посадки, выглядел, как сверкающий паук, готовый к прыжку.
— Вы думаете, что они знают про ваше возвращение? — спросил Тэт Эштон.
Три астронавта проводили последнюю проверку, перед входом на лунную орбиту. Доктор сидел в кресле между Марти Гареттом и Тэтом Эштоном. Эштон пилотировал командный модуль, он должен будет оставаться на орбите, пока Доктор и Гаретт спустятся на Луну в ЛЭМ.
— О, они знают, — сказал Доктор, уткнувшись в панель, которую проверял. — И будут ждать моего возвращения.
— Хотя база «Диана» и на темной стороне Луны, — сказал Гаретт, — но у них есть спутники, отслеживающие радиосигналы. Они следят за нами большую часть пути, — он улыбнулся. — Наверное, интересуются, кто мы и что делаем.
— Значит, они точно будут вас ждать, — сказал Эштон. — Вы к этому готовы?
— Я готов ко всему, — ответил ему Доктор. — Вопрос в том, готовы ли они ко мне?
— Значит, у вас есть определенный опыт по обезвреживанию инопланетных захватчиков? — спросил Гаретт неожиданно серьёзным тоном. Его глаза, казалось, стали какими-то бесцветными, когда он посмотрел на Доктора, ожидая ответа.
— Небольшой. Нет, на самом деле, довольно приличный, — Доктор настроил циферблат и постучал по панели. — Это забавно, — он посмотрел на Гаретта. — Не беспокойтесь, мы будем в порядке. Не думаю, что они доставят мне много проблем.
Эштон наклонился, чтобы посмотреть на панель, по которой постучал Доктор, пытаясь пересилить ремни, которыми он был пристегнут. — Похоже на радиоволны, — пробормотал он. — Но ведь динамики молчат. Никаких сообщений из Хьюстона.
— И не должно быть, — сказал Доктор. — Они исходят из противоположного направления, — он указал рукой в перчатке на странные данные. — Видите? Это какой-то сигнал. Но для кого?
— Это для меня, — ответил Гаретт голосом, лишенным эмоций, и врезал ногой по центру консоли управления.
