провинции сильно изменился после событий, сделавших его известным в королевстве. Менее эмоциональный, всегда собранный и серьезный, он гораздо сильнее стал напоминать отца, что отмечали многие, кто хорошо знал барона, считая подобное поведение наследственным.
— Господин барон, — Эдвард встал на колено перед отцом как перед сюзереном, приветствуя по принятым в королевстве правилам, — прошу простить за столь внезапное появление, но как только до меня дошли известия о вашем отбытии, и мой долгом проводить вас. И я искренне рад, что успел…
— Прилететь с другого конца королевства, несмотря на обязанности офицера Королевской армии? — закончил за него фразу барон Тристанский недовольным тоном. Эдвард тут же поднял голову, в его голубых глазах мелькнуло удивление прежде, чем он успел вернуть контроль над собственными эмоциями. Однако феодал вместо продолжения гневной тирады внезапно одобрительно кивнул. — Я уже отправил прошение королю о твоем освобождении от долга службы в рядах Королевской армии. Ты вернешься домой и примешь титул барона на время моего отсутствия. Вместе с ним получишь все соответствующие привилегии, права и обязательства, а сам титул… Это зависит от того, как распорядятся Небеса.
— Отец, но… — Эдвард выпрямился, пытаясь выискать в глазах родителя хоть каплю сочувствия. — Господин барон, возможно, вам не стоит рисковать собственной жизнью, отправляясь в столь опасную экспедицию. Либо же взять с собой больше сил, обеспечив возможность возвращения. Рейнсвальд переживает сейчас далеко не самые лучшие времена, и ваше длительное отсутствие может сказаться на положении дел в…
— Именно поэтому я возвращаю тебя из Королевской армии, — жестко оборвал его барон. — Феоду нужен хозяин. И ты примешь титул, когда меня не станет. Рано или поздно это должно случиться, и я хочу быть уверен в твоей готовности к этому дню. Тристанскому баронату нужен феодал, на которого смогут положиться люди. Им не нужен трус, боящийся ответственности!
— Отец, я не отказываюсь от ответственности, лишь прошу вас позаботиться о себе. Тристанский баронат слишком многим вам обязан, чтобы просто так забыть о вашем существовании, — поспешил ответить Эдвард, снова склонив голову перед волей отца. — Кроме того, прошу не забывать вас о моих чувствах. Я беспокоюсь за вас, и это никто не может изменить.
— Эмоции и чувства сейчас не имеют никакого значения, — барон отрицательно покачал головой и положил руку наследнику на плечо. — Считай это моей волей, как тристанского феодала. И ты должен ей подчиняться, как мой наследник. Как рейнсвальдские дворяне, мы обязаны думать не о себе, но обо всех тех, кто принес нам клятву верности. И ты не имеешь права оставить эти клятвы без внимания, как и я не имею права оставлять феод без феодала.
— Как прикажете, отец…
— Хорошо. Сохрани феод… — барон последний раз похлопал сына по плечу, прежде чем развернулся к ожидавшим его офицерам флота. — Мы отправляемся! Поднять оставшиеся челноки! Встречаемся на корабле!
Барон Тристанский даже не обернулся, поднимаясь по ступенькам трапа, чтобы в последний раз посмотреть на сына. Люк закрылся за его спиной, отделяя эту часть жизни наследника от будущего, навсегда изменившегося в этот миг.
Челноки, пятидесятиметровые легкие воздушные суда, ревя двигателями, один за другим взлетали с посадочных площадок причала, быстро уменьшаясь в размерах, пока не превращались в маленькие яркие точки, несущиеся к дрейфовавшим высоко в небе кораблям.
Эдвард остался стоять на причале, наблюдая, как самый последний уносит его отца в бескрайнюю пустоту черного неба. Он даже не знал, куда отправляется его отце.
— Господин, не стоит волноваться по этому поводу. Барон возвращался и не из таких походов. — Тихим голосом произнес Де Андрил, подойдя к Эдварду-младшему и тоже глядя на удаляющиеся челноки. — Я уверен, что происходящее не более чем очередная проверка того, как вы сможете принять управление феодом.
— Я не волнуюсь о возможных проверках или даже испытаниях, мой верный друг, — Эдвард отрицательно покачал головой, сложив руки за спиной и глубоко вздохнув, настраиваясь и приводя мысли в порядок. — Просто несколько неожиданно… Отец уже не в первый раз отправляется в дальние экспедиции, но никогда прежде не назначал меня преемником. Такое чувство, будто он уверен, что не вернется…
* * *
Тренировочный зал остался таким, каким его запомнил Эдвард: низкий каменный потолок с арками опорных балок и слабым гулом работающих ламп дневного освещения. Все свободное пространство было поделено линиями генерации сдерживающего поля на отдельные секции с сетками отметок для фехтовальщиков. Здесь отрабатывали навыки и приемы ближнего боя, оттачивали мастерство обращения с холодным оружием. У дальней стены выстроились отключенные пока тренировочные дроиды с тонкими гуманоидными фигурами и зажатыми в руках мечами кинетического поля. Подобное оружие считалось неэффективным в реальных боевых условиях, поскольку генерация излишне жесткого поля, способного взаимодействовать с крупными объектами, требовала огромных затрат энергии. Однако для тренировок, когда удар подобным оружием мог лишь вывести из строя, но не убить или нанести серьезные увечья, кинетическое оружие подходило как нельзя лучше, сочетая элегантность силовой шпаги с грубой эффективностью дубины дикаря.
В такое время людей в зале практически не было, только над одной секцией горел яркий свет, выхватывая гибкую, не по годам мускулистую фигуру мальчишки в обтягивающем комбинезоне. Двигаясь быстро и точно, словно механизм, он отрабатывал движения при ударе меча, повторяя один и тот же выпад раз за разом. По коже стекали капли пота, а волосы намокли и липли ко лбу и вискам.
— Хватит, — раздался голос, и юный наследник бароната остановился, опустив тренировочный меч к полу. У стены стоял его наставник, старый отставной солдат с густыми бакенбардами. Выплюнув остаток сигареты в сторону стоявшей в углу урны, он взмахнул рукой, демонстрируя выпад. — Ты слишком сосредотачиваешься на ударе, думаешь, куда он направлен, и стараешься контролировать оружие. В этом твоя ошибка. Ты должен думать не о своем мече, а о противнике, о его мече. Если перестанешь следить за ним хоть на мгновение — проиграешь. Ты можешь не заметить выпад и получить удар.
— Но… — мальчик подал голос, опустив взгляд на оружие в своих руках. — Если не следить за оружием, то можно ошибиться при движении. Это разве не так же страшно? Такой ошибкой противник и воспользуется…
— Дай сюда, — наставник протянул руку, указывая на тренировочное оружие. Эдвард, смутившись, протянул ему свой клинок. Взяв тот за рукоять, старый солдат взмахнул им несколько раз, а потом сделал резкий выпад в сторону мальчишки. Движения были настолько точными и быстрыми, что оставляли за собой только размытую полосу, а остриё клинка через мгновение смотрело в лицо Эдварду. Он дернулся и зажмурился, ожидая удара, но не сдвинулся с
