— Что? Что происходит⁈
— Станция, ответьте!
Но отвечать было некому. Дерен дрался, сорвав мешающую гарнитуру.
И вдруг сетка навигационного экрана дёрнулась, как от гигантской пощёчины, и над Эскгамом запылала синяя звезда. Потом наметилась ещё одна, и экран потёк, сжимая сетку координат, иначе не смог бы вместить изображение целиком. Из зоны Метью с минимальным запаздыванием один за другим вышли тяжёлые экзотианские патрульные крейсеры.
Их было два. Регулярный патруль. Дань человечества возможной угрозе чужих. Многокилометровые гиганты, наделённые по воле конструкторов жуткой ударной мощью.
Несколько уцелевших «заветов» понеслись прочь, словно испугавшись своих же кораблей.
Ну да, всё верно. Они же теперь преступники и для своих. Никто не может творить кровавое беззаконие, пусть и на чужой земле. И имперцы, и экзотианцы — одной, человеческой крови. Они люди, братья.
Апло опустил разом отяжелевшие руки, вытер о плечо заливший брови пот. И понял, чего НЕ сделал.
Он не послал сигнала о помощи.
На экране связи появилось голоизображение плотного человека в экзотианском мундире с капризным бледным лицом. Он шлёпал губами, и Дерен сообразил наконец, что увёл звук в наушники, а наушники валяются под пультом.
—…полковник Пешток! Что вы тут вытворяете! Вы напали на патрульные корабли… — На принятом в Империи стандартном языке экзотианский полковник говорил очень чисто и правильно, но ЧТО он говорил?
— Это они на нас напали, — перебил Дерен, и спина его похолодела от скверных предчувствий: сигнал долгой связи погас, они были отрезаны от большой земли.
Апло выхватил из держателя лист пластика с таким ещё недавно важным приказом и стал писать электромаркером поперёк потерявших смысл слов: «Торстон! Помощь! Активируй резервный пульт. Свяжись с патрулём. Нашим. Не сможешь — с Аннхеллом, с Катрин! С кем угодно. С сигнальной станцией на соседней развязке! Помощь! Нам нужна помощь!»
—…наши патрульные корабли сообщили о нападении с базы…
— Вы что, слепой? — обозлился Дерен. — Как поселение старателей может напасть на крейсер?
— У вас есть грузовые корабли, оснащённые светочастотными пушками противометеорной защиты! Они атаковали и были уничтожены, согласно хаттской конвенции 2228 года — раздел 17, параграф 25 дробь 16 «О насильственном вмешательстве…»
Дерен не знал, что до этого момента он и не потел по-настоящему. Даже во время приступов лихорадки ему не было так худо. Всё случившееся прямо у него на глазах переворачивали с ног на голову!
— Мы рассмотрим сейчас сам вопрос о нахождении вашего поселения в приграничном с мирами Содружества секторе, — блеял Пешток. — Вы представляете опасность…
Да что же это? Всеобщий психоз?
— Это провокация, Апло, — прошептал из-под стола Вольфганг Шуль, выглядевший без своей гитары чужим и посуровевшим. — Это настоящая провокация, как в учебниках по истории! Они выставят всё, как будто напали мы! Эх, влепить бы им в отместку…
Провокация… Слово извилось гадюкой и с шипением свернулось на границах сознания. Как же это возможно? Ведь Империя и Содружество растут из одних корней. Им нечего делить в космосе!
Боль родилась в правом виске, заломило глаза: Апло не мог поверить в то, что видел.
Пешток вещал, Торстон сопел и бился с резервным пультом, пытаясь связаться с имперскими поселениями на Аннхелле и Катрин, начальник колонии безучастно сидел возле кресла, поддерживаемый худощавым замом. В рубке почему-то пахло не только потом, но и мочой.
По логике происходящего колонистам оставалось только признать полную капитуляцию и быть депортированными на одну из планет Содружества в качестве военных преступников. И ждать, что Империя всё-таки вступится за своих детей. Но как она может вступиться? Развязав военные действия? Стоит ли таких жертв горстка людей? И кто сказал, что экзоты просто не расстреляют сейчас колонию? Один светочастотный удар гигантского крейсера, и никто никогда не узнает, что за катастрофа сплавила с грунтом населённые купола.
А сами они постоять за себя не могут. У них нет даже возможности сообщить о себе. Есть… Есть… только техническая связь с модулями, основанная на принципе гравитационного подобия, когда действия рук навигатора на гелиопластиковой панели напрямую переходят в простейшие команды. Эта связь почти не знает расстояний, но как её использовать? Даже направив к Аннхеллу модуль, Дерен не смог бы ничего передать с его помощью. Команд раз-два и обчёлся, только на случай внезапной потери связи при вхождении в метеоритный пояс. Гравитационное подобие — слишком энергоёмкая штука, чтобы серьёзно расширять возможности таких простых устройств, как модули.
Если только…
Инженер глубоко вдохнул носом, задержал дыхание и медленно выдохнул сквозь зубы. Он никогда, никогда раньше не убивал людей. И в горячке недавнего боя почти не понимал, что творит, но теперь…
«Влепить бы им в отместку…»
План родился в его голове простой и страшный.
Основная группа противометеорных модулей была оснащена весьма символическими двигателями и монтировалась прямо на орбите. Но четыре модуля купили для образца в соседнем секторе и доставили, что называется, своим ходом. Эти были оснащены реакторами антивещества, что давало оператору возможность разгонять их до сверхсветовых скоростей, вводить в прокол и выводить в любой рассчитанной точке пространства. Небольшая масса модуля делала его мобильным в непосредственной близости от Эскгама. Он был способен войти в зону Метью, создаваемую домагнитным моментом самой луны, чего не могли себе позволить гиганты-крейсеры.
Вычислить опорные точки прокола Дерен не успевал. Но у него был просчитан на будущее курс к экзотианской колонии, где они с женой намеревались посетить её отдалённую несановную родню. В дом отца Валлери и на порог не пустили бы с таким мужем, а вот какой-то деверь…
Планета называлась Кьясна.
Пальцы копировали сетку координат, перегоняя её в базу модулей.
«Приём направления…»
«Приём».
«Активация…»
«Принято».
«Ускорение…»
«Принято».
Модули начали разгон с ускорением, которое только могла выдержать техника.
Стандартное время разгона для боевого корабля перед вхождением в зону Метью — сорок минут. Дерен сумел разогнать модули за пятнадцать. Один успели подбить сообразившие, что к чему, патрульные, но три других успешно вошли в прокол и вышли в зелёное небо над экзотианской Кьясной.
Началась паника.
2. Ледяной пояс, Аннхелл, резиденция имперской разведки
— Как там оказался этот боргелианский выродок⁈ — бушевал генерал-министр имперской разведки Норвей Херриг. — Кто? Кто поставил туда этого ташипа? Ты же говорил мне, что психотехники просчитали всё! Что средний имперец не в состоянии адекватно реагировать на военную угрозу!
Немолодой загорелый полковник выпустил клуб едкого дыма и пожал плечами:
— Обычное назначение, господин министр. Прогноз по колонистам никто особо и не считал. Всё, что они должны были успеть, — намочить штаны. Мы работали с полковником Пештоком. Вовремя явившись на пепелище, он должен был выглядеть именно тем, кто уничтожил мирную имперскую колонию. И тщательно спланированная провокация, как вы сами могли убе…
— Убе… — передразнил генерал. — Вот так и убей этого Дерена!
— Уже не могу, — развёл руками полковник. — В районе Эскгама висят два экзотианских патрульных. Там сейчас шлюпка не проскочит. А через пару часов подойдёт «Леденящий». Информация дошла до Локьё. Если эрцог разберётся, кто там чего нарулил, вместо военного конфликта мы получим дипломатический скандал.
— Колонию с Эскгама нужно убрать!
