пульте, и размеры изображения сразу начали увеличиваться.
Копошились люди. Они трудились на плантациях, и что-то выращивали или уже собирали урожай. Так, оказывается, через сто лет Марс превратился в земную колонию… Невероятно!
Смотреть другие планеты нашей солнечной системы я не стал — это можно было сделать позже, когда я выясню, за что отвечали следующие кнопки. Нажал кнопку под номером три и увидел на экране изображение Млечного Пути. Если я не ошибаюсь, то во вселенной было миллиарды галактик, а это была наша, в которой находилась солнечная система. Но я за всю жизнь не посмотрю на каждую из них — не хватит жизни.
Я опечалился немножко, но не намного, — еще Козьма Прутков сказал, что нельзя объять необъятное, и снова посмотрел на меню. Мне можно было выделить область нашей галактики и посмотреть, что там происходило сейчас, в прошлом и будущем. Интересно было бы посмотреть, сколько планет уже обитаемо в нашей галактике, но я это оставил на будущее, — мне было интересно, что будет, если я нажму следующие кнопки.
Их осталось штук пять. Когда я их нажимал, то выяснил, что можно было узнать про фауну, природу и животный мир на нашей Земле и на других планетах. Кроме того, можно было нажать последнюю, десятую кнопку и посмотреть на разумную жизнь на планет не только нашей солнечной системы, но в нашей галактике и вселенной. Посмотреть такое количество информации мне было не под силу — не хватит не только моей жизни, но и моим детям и внукам.
Я выключил телевизор и пошел на кухню. Налил себе холодного зеленого чаю, выпил, набил трубку и отправился во двор. Там сел и спокойно стал размышлять, кто мог сделать этот телевизор и зачем. Как-то мне было все равно, что твориться в будущем на одной из обитаемых планет за сотни тысяч световых лет от Земли или что творилось на Венере пару миллиардов лет назад, и меня не интересовало будущее Земли — я все равно умру раньше, а таким неуемным любопытством я не страдал никогда. Мне конечно интересно посмотреть прошлое нашего человечества, но где взять столько времени на это?
Короче, я решил порадовать наших ученых информацией, которая была доступна с помощью этого удивительного телевизора, на следующее утро взял в руки свой цифровой фотоаппарат, пробежался по меню телевизора и все, что смог, сфотографировал. Снимков получилось около тысячи. Я скинул их на DVD диск и отправился в академию наук. Там, если я не ошибаюсь, должен был работать один мой приятель, который мог бы мне помочь.
На проходной я нашел его фамилию и позвонил. Мы не виделись много лет, но он меня вспомнил, дал команду охране выписать мне пропуск и объяснил, как к нему попасть. Он работал на электронном микроскопе, и когда я зашел в комнату, где он работал, то увидел привычную картину — большой агрегат с пультом и мониторами. Приятель изучал минералы, и был в некотором роде моим коллегой. Он выглядел очень солидно, в белом халате и очках, но я помнил его по институту, где он был порядочным балбесом и бабником. Мы развлекались после занятий как только могли — пили пиво, ходили на танцы и не любили зачеты с экзаменами, когда надо было собраться и отказаться на время от радостей жизни.
Мы с ним уселись за стол и стали пить чай, вспоминать свои молодые годы, друзей, кто где сейчас находиться и чем занимается. Когда чай был выпит, а часть институтской жизни вспомнилась, то я достал диск и предложил ему взглянуть на его содержимое. Он засунул диск в компьютер, посмотрел, нет ли на нем вирусов, а потом открыл первую фотографию.
Часа три прошло с того момента, и я за это время я объяснил ему, что со мной приключилось, когда я приобрел новый телевизор и давал ему свои пояснения, когда он листал одну за другой фото. Он был ошарашен увиденными фотографиями, и когда мы закончили, он предложил мне сразу же собрать ученый совет в актовом зале, а мне выступить с докладом. Я согласился, и моя жизнь с этой минуты перевернулась на сто восемьдесят градусов… И не только моя.
