отступает, заглушаемая наслаждением. Чистым, диким, почти что первобытным. Наши сердца, отчётливо слышу, звучат в унисон, мы едины в моменте, и сейчас кажется, чтонавсегда. — Ещё, — умоляю его, подстраиваясь под ритм, — ещё, о боги…Всё происходит быстро. «Разве так бывает?» — сонной мухой проскальзывает неуместная мысль, хвост опадает, даря нам свободу от друг друга. Проблеск сознания пробивается сквозь опьянение страстью. Фокусирую взгляд на также приходящем в себя Берге.
Он отчего-то буравит меня странным, нечитаемым взглядом.
— Ничего не хочешь мне сказать? — отстраняется, красноречиво рассматривая на себе следы того, что был у меня первым.
— Твою звезду, да ты молодец! Впереди планеты всей, ты же это так любишь?! — спрыгиваю со стола, морщась от болезненных ощущений и влаги между ног. Потешь своё самолюбие, позже, ладно? Можешь даже зарубку на FBOT сделать, а сейчас дай салфетки… пожалуйста!
Берг смотрит на меня с неестественно расширенными зрачками, медленно облизывает пересохшие губы, явно собираясь что-то сказать.
— Между нами ничего не изменится, — отбиваю очередь слов. — Выйдя отсюда вернёмся к привычному общению и ролям. Все в Академии привыкли, всем так удобнее. Ты мечта всех девок, "золотой" мальчик и сын Советника, я кэт, место которой на помойке цивилизации, так ведь ты сказал тогда, верно?
Он молча скрывается в уборной, точно так же молча возвращается, протягивая упаковку. Странно, но мне совершенно не стыдно при нём приводить себя в порядок.
Комкаю салфетки, натягиваю обратно бельё и комбинезон.
— И ещё, — приглаживаю торчащие в разные стороны волосы, — квазар тебя дери, если план был в том, чтобы я слила тебе турнир, ты просчитался. Я намерена выиграть, и никакие потрахушки с тобой не изменят этого желания.
Эйелен Ашхен
Голоэкран зависает над тренировочной ареной, будоража зрителей, подогревая интерес обратным отсчетом.
Финальные соревнования… а у меня в голове раздевалка, наши общие, на двоих, тихие стоны, мой хвост, обвивающий его торс в попытке притянуть еще ближе! Ну в самом деле, как будто своей жизнью зажил!
Твою ж звезду, думай о победе, Йен, а не о том, что ты сделала пару часов назад.
— Три! — вой толпы кипятит кровь.
От этого оглушающего грохота внутри все сжимается, затягиваясь в тугой узел нетерпения.
— Два! — усилители над трибунами делают их крик объёмным, как будто сама арена ревёт, а не учащиеся Академии СКАТ.
— Один! Ста-а-арт! — мы, участники финальных соревнований, облаченные в механические, монструозные доспехи, срываемся с мест. Шесть команд, по два в связке, но из — за произошедшего начистить металлическую башку со всем пристрастием мне хочется только одному участнику финала: наглому, высокомерному, самовлюбленному капитану FBOT Ирвину, мать его, Бергу!
Наша вражда длится уже четвёртый год, и в отличие от его брата, с которым нахожусь в отношениях, этого говнюка я ненавижу!
Он считает нас Кэттариан все еще низшей расой, рабами, коими мы были многие столетия, недостойными не то что учится в академии на равных, а даже лететь в одном транспортнике в техническом отсеке.
Хмыкаю, вспоминая его недоуменное лицо после произошедшего…
— Йен! — орёт в переговорное Кэмэрин. — Какого квазара?! Забей на Ирвина, ну! Чего ты за ним дикой кошкой несешься-то?
— Хочу порвать его на мелких ирвинят и развеять!
— Сперва возьмём кубок, — цедит подруга, — потом меряйтесь, кто из вас больше мужик.
Допустим, кто из нас мужик я точно знаю, но это не меняет того, что наши отношения — сплошное поле боя, где правят словесные пикировки, пальба ненавистными взглядами, а возглавляет все чистая ненависть! Вся Академия увлеченно следит за нашим противостоянием и, знаю, что делают ставки. Так повелось с первого дня моей учебы в СКАТ.
Что ж, Кэм права, сперва дело, потом этот ублюдок!
Плавно выжимаю на себя один из четырех рычагов, отвечающих за двигатели. Наши FBOT чем-то смахивают на типичное гуманоидное строение, и мы — пилоты, приводим их в движение путем соединения собственных нейронов с ИИ, ну и обычная механика движения в довесок. Движки по обе стороны дают краткосрочную возможность парения на малом расстоянии от поверхности. Оптимально для быстрого наступления, как сейчас.
Подрываю машину вверх, одновременно выжимая педаль под правой ногой, пытаюсь замахнуться и врезать ему на подлете, но Берг просчитывает маневр, резво уклоняется, нанося ответный удар… и вот, я опять лежу под ним, распластанная и обездвиженная. По личному, зашифрованному каналу связи приходит голосовое:
— Не терпится повторить, Ашхен?
Рычу в голос, брыкаясь со всех сил. УБЬЮ!
— Йен, ты что творишь? — вопль Кэмэрин прорывает сознание. С трудом справляюсь с нахлынувшей яростью. Словно это не я вовсе — умеющая выходить из блока, защищаться и контратаковать, а и впрямь просто дикая кошка, машущая лапами без разбору. Приборная панель истошно мигает и вторит писком возмущению Кэмэрин. По таймеру прошло не больше минуты, но для меня вся эта поза и Ирвин, возвышающийся надо мной — слишком!
— Вставай, не тормози! Беру в работу пятых. Раз уж решила ему жизнь попортить, делай это профессионально. Личное — после турнира.
— Принято, — цежу в ответ. Рву рычаг подъема туши на себя. Обхватываю его доспех ногами и кувырком назад выхожу из блока, отрывая машину Ирвина, откидываю механизм подальше.
Поднимаю свой многотонник и рву когти на позицию.
Диктор турнира с воодушевлением комментирует нашу стычку:
— Вы только посмотрите на этих двоих! Ашхен и Берг в своём репертуаре, не прошло и пяти минут, а они уже хладнокровно давят друг друга в стальных объятиях. Кажется, оба настроены решительно.
Эйелен
Моё преимущество всего лишь несколько минут, необходимых Ирвину, чтобы поставить на ноги FBOT. Дальше начнётся жёсткая игра, которую так любят зрители и которую я вывожу с большим трудом. Немудрено, он представитель высшей расы, ему по праву крови и рождения положено быть быстрее, сильнее и выносливее всех. Это как дыхание — привычно и естественно. Мне же, девчонке-низшей, тем более, кэттарианке, приходится изводить себя тренировками, чтобы тянуть подобные нагрузки.
На главный экран проецируют общий вид турнирной арены, где красным обозначены противники, синим — союзники. Из них, точки покрупнее — капитаны команд.
Гипнотизирую самую жирную, самую мерзкую из всех точек. Ирвин Берг… это надо же Вселенной так поиздеваться и собрать в одном гуманоиде все то, что меня раздражает в других существах!
Снобизм, исключительная вера в свое превосходство, злопамятность и уверенность в том, что рядом с ним всенепременно каждый должен падать оземь и бить челом об пол. Только потому, что повезло родиться
